Существует очень много разных техник и упражнений по уменьшению размеров нездорового страха, того, который мешает жить. Есть более мягкие, есть более жесткие. К мягким относятся приемы арт-терапии: работа с рисунком или пластилином. С застарелыми страхами из детства и с полуфобиями часто используют более агрессивные техники из поведенческой (бихевиоральной) психотерапии, например постепенное приучение себя к объекту страха.

Приведу случай из практики. Девушка боится темноты. Мы на одном сеансе вдвоем подошли к комнате, в которой очень темно, постояли немного, заглянули туда и убежали. На второй встрече она это сделала одна, я же находилась неподалеку. В третий раз мы с ней вместе зашли в эту комнату, я держала ее за руку, мы немного там побыли и ушли. В следующий раз она зашла одна, я стояла за дверью, которую все это время не закрывали, и так далее. Постепенно девушка перестала пугаться и привыкла к этой темной комнате. Когда она смогла оставаться там одна в полной темноте в течение пяти минут, наши сеансы закончились. Она продолжала эти тренировки дома. Через некоторое время клиентка поделилась, что через подобные упражнения она преодолела страх пользоваться лифтом и летать на самолетах (это тоже было проблемой).

В заключение скажу еще раз: станьте мудрым любящим родителем своему испуганному Внутреннему ребенку, будьте рядом в моменты его самых сильных переживаний и помогайте ему становиться более мужественным. Мужество – это когда боюсь, но делаю, преодолевая страх. Удачи вам!

Упражнение

1. Составьте список всех своих страхов. Уже то, что вы их перечислили и обозначили, уменьшает их силу.

2. Нарисуйте один из своих страхов. Встреча с ним – это всегда возможность изменить свое отношение к нему. Когда мы бегаем от своих страхов, они догоняют нас. Мы в этой гонке теряем силы, которые впитываются нашими страхами. Учитесь встречаться с ними лицом к лицу. Рисунок, пластилин, ролевой проигрыш (назначить кого-то своим страхом: человека, игрушку, да хоть тапочки) – это все шанс заглянуть страху в лицо.

3. Вы нарисовали свой страх? Спросите его, что ему надо. Чему он пришел вас научить? Зачем остался так надолго? Это не шизофрения, это разговор со своим подсознанием. Шизофрения – это когда вы, ваш страх и ваше подсознание живут по отдельности и не пересекаются. А когда вы все вместе и строите диалог – это согласие с самим собой, это внутренняя гармония.

Вернемся к вашему рисунку. То, что вы перенесли ваше переживание на бумагу, разотождествились с ним, уже терапевтично. Проанализируйте: «Есть я и есть мой страх. Он вне меня. Он на бумаге. Он не есть я. Я не есть этот страх. Вот он, передо мной, и я могу с ним что-то сделать. Это дает власть, силу, это перестает пугать. Я как личность становлюсь хозяином своей жизни». Такое осознание – есть я, и есть мой страх, и мы отдельны – уже дарит сильное успокоение, уже можно дышать, думать, предпринимать новые шаги. Посмотрите, вы же действительно больше изображения (рациональная психотерапия^[4]), а ваш страх меньше. И вообще, он пришел вас предупреждать и учить, а не пугать. Даже если вы пока не понимаете, о чем он, скажите ему спасибо.

4. Добавьте в то же изображение благодарность, дорисуйте ее к вашему страху. Это могут быть шарики, цветочки, сердечки, что угодно. А теперь посмотрите, что получилось. Какие чувства вызывает ваш измененный рисунок? Если удивление, умиление или сожаление, грусть, то вы все сделали правильно. Если ужас, страх, негодование, то поработайте над ним еще. Ваша задача – трансформировать картину так, чтобы вы начали испытывать к нему иные эмоции.

5. Таким же образом можно работать с пластилином, тестом, глиной. Сначала вылепите образ страха, потом трансформируйте фигурку до момента, когда ваши чувства поменяются.

Глава 12

Стыд и вина

Стыд и вина относятся к числу самых неприятных и труднопереносимых переживаний. На них быстрее всего у нас срабатывают психологические защиты; следовательно, эти чувства наиболее часто вытесняются в глубины подсознания, и нас может переполнять стыд, хотя явно мы это не ощущаем. Но мы с вами помним, что все вытесненное в недра нашего подсознания не лежит там молча. Бессознательный стыд будет проявляться в неясном беспокойстве, унынии, злости, зависимости от чужого мнения, депрессии, одиночестве, невозможности строить близкие отношения, в сексуальных проблемах и т. д.

Подавленные стыд и вина блоками и зажимами проявляются в теле. Этих негативных чувств очень много в сексуальной сфере. У каждого из нас есть тайные воспоминания, за которые мы до сих пор испытываем вину. Давайте разбираться и помогать себе!

«Стыд – это болезненное состояние осознания своей базовой дефективности как человеческого существа, тогда как вина – это болезненное состояние осознания, которое сопровождает свершившееся или замысленное попрание субъектом общественных ценностей и правил». Сложновато, не правда ли? Многие путают эти два переживания, тем более что по одному и тому же случаю мы можем ощущать и стыд, и вину. Я объясняю эту сложную тему так: стыд – это «я какая-то не такая», вина – «я сделала что-то не так». Стыд – это про определение себя, вина – это про действие, ошибку. Это очень упрощенно, но зато понятно. Или вот так: стыд – «как я могла сделать это?!», вина – «как я могла сделать это?!». Стыд – за себя в целом. Вина – за совершение некрасивого поступка.

Чувство вины конечно. Покаялся, извинился и получил прощение. Легко отделить себя от сделанного, не вычеркивая всего себя; можно решить больше не повторять подобных ошибок. Чувство стыда бесконечно, оно сигнализирует о несовершенстве личности. Вина локальна, иначе говоря, человек не весь такой плохой по натуре, а только в конкретной ситуации. Стыд тотален: «Я абсолютно ужасный, уродливый, ничтожный, лучше исчезнуть». Вот такие непростые ощущения. Еще есть невротическая вина, когда человек умом понимает, что вроде бы ничего не совершал, а виноватым себя все равно чувствует. В пример можно привести вину ребенка перед матерью за то, что она испытала боль при его рождении, или перед обоими родителями за их скандалы.

Чувство вины и стыда у ребенка формируется вследствие его высмеивания и пристыживания близкими: они хотят (при этом часто не осознавая), чтобы он стал более удобным и управляемым. Это социальные инструменты для манипулирования. Родители говорят: «Стыдись! Ты поступил плохо!», «Как тебе не стыдно?!» Это послания о том, что они хорошие, а ребенок плохой. И что же происходит с маленьким и беззащитным малышом, когда два самых важных в его жизни человека, которые для него являются богами, утверждают, что он ничтожен?! Справиться со всей этой болью в моменте невозможно, и бо́льшая часть деструктивных эмоций опять уходит в подсознание, формируя комплекс неполноценности. Дать сдачи или убежать ребенок не может, это же родители. От степени эмоционального переживания несправедливой ситуации зависит глубина психического травмирования малыша. А потом эти же мама и папа не понимают, откуда у их сына или дочки такая низкая самооценка или – как компенсация – агрессивность, драчливость и неуправляемость. Это бунт, протест, способ доказать, что «я хороший!».

Но клеймо уже поставлено, и убеждать в обратном придется всю жизнь, ибо существовать с чувством собственной неполноценности ужасно. А доказывать как будем? Спасать кого-то, тогда мы будем ценными. Или кулаком выбивать. Или нытьем и плачем. Добро пожаловать в трагический треугольник Карпмана, в самый низший уровень «–1»: «Спасатель – Жертва – Преследователь». И еще одна засада: сколько бы ни спасал, ни орал, ни плакал, сколько бы ни лез из кожи вон, чтобы доказать свою «хорошесть», всегда будет мало. Это эффект ненасытности, «дырявого кармана». Пока человек все это не осознает – так и будет продолжаться. Пока не попадет этот Раненый ребенок на психотерапию да не вытащит весь стыд и ужас, да не выразит своим родителям в ролевой расстановке все, что по этому поводу думает. Отреагировать, выпустить, прожить, чтобы отпустить. И отделить себя от того, кто стыдит.