Сегодня переехал в новый дом,

Ушёл от имени и звания, и рода,

Я стёр себя из памяти народа,

Оставив прошлое однажды подо льдом…

Наверное, такое длится много лет,

Я прихожу и ухожу, без запинаний,

Мне чужды знаки ваших восклицаний,

Скрываю постоянный свой портрет…

Слова опять воздам и сгину прочь,

Мечтами с вами поделюсь и исчезаю,

К любви я сердцем никогда не привыкаю,

Лишь провожаю своим взглядом с нею ночь…

И ныне коротко, мне кажется, писать,

Уж не могу, душа полнится звоном,

И сердце мечется в груди, страданья стоном,

А разум в строках уж длиною не прервать…

И стало быть, мне уходить опять пора,

Хоть не забыть былые чувства и волненья,

Стремится ввысь моя природа вдохновенья,

Я задаю ей меру остриём пера…

И новый ритм волею задав,

Граничу лиру, высекая мудрость,

Я придаю ей зыбкую упругость,

И проникаюсь музою октав…

Меня иначе будет не прервать,

Коли в своём останусь совершенстве,

И вам тогда, забыв себя, в блаженстве,

Останется лишь мне во тьме внимать…

Тогда не будет в жизни смысла вновь,

Я всё вберу в себя и в этом звуке,

Гармонию услышите вы в стуке,

От сердца моего, где стынет кровь…

И потому я снова, снова ухожу,

Дабы себе вас не отнять у вас самих же,

Вам никого меня на свете нету ближе,

Я к вашим душам своим словом восхожу…

Ваш новый дом, землянин ваш, ваш человек,

Для вас я здесь, вы все давно во мне живёте,

И после жизни, все ко мне, в мой дом придёте,

В мою мечту, в мою любовь и в мой ковчег!

Я полон печали глубокой,

За будущее скорблю…

Неистово, с болью высокой,

Отца за спасенье молю,

Чтоб души людей не страдали,

Невинных о том чтобы спас,

Иные, чтоб зов мой приняли,

Сердцами услышали глас…

Без жалости вас покараю,

Ворвусь я смятеньем тугим,

И каждого в лике узнаю,

И каждый предстанет нагим,

За всю источённую скверну,

За каждый неистовый вздох,

Огонь беспощадный извергну,

В преддверии вечных эпох…

Земля вам не станет могилой,

Покоя не будет в огне,

Звенящей от бездны сивиллой,

Я стану вещать вам во тьме,

Вы ужасы мира седого,

Узрите осколками глаз,

И трепет от жил будет строго,

Наказывать плоть каждый час…

Услышьте, покуда я словом,

Страшу ваши души во мгле,

Узрите же землю в багровом,

Покрове от крови, во зле,

Узнайте из ветхих приданий,

Грядущий начертанный час,

Я кара, от назиданий,

Я к вам направляю свой глас…

Так что же будет важно через год?

А через два? Четыре? Пять? Десяток?

Ответ весьма на самом деле краток,

Этот ответ сама судьба преподаёт…

Его мы ищем для себя по кругу дней,

Бежим по жизни в суете напрасных ожиданий,

И среди прочих своему несчастью оправданий,

Объятий нежных ищем потеплей…

Так что же будет важно через год?

Тепло остынет вскоре, чувства испарятся,

Со всем приходится нам в жизни расставаться,

Пока любовь до сердца стуком не дойдёт…

И вот, вдруг застучит оно довольно,

Что искра разродится изнутри,

Душа прошепчет – пламенем гори,

Чтоб без другого сердца было больно…

Чтоб было больно даже через год,

И через два, четыре, пять, десяток,

И даже пепел, чтобы как осадок,

Давал душе болезненный налёт…

Чтоб невозможно было никогда забыть,

О боли сердца, искрой подожжённой,

Которую храня в душе испепелённой,

Другому было невозможно причинить…

Почему у Вас такие грустные глаза?

Счастья Вам желал я в каждом из мгновений,

Посещала дно глазниц моих солёная слеза,

В мокрых бликах света преломлений,

Я за боль Вам продолжал желать всех благ,

Даже если Вы сыграли роль…

Если даже Вы мой лютый враг…

Тяжело не видеть мне улыбку столько лет спустя,

Я мечтал, что в радости по жизни Вы плывёте,

Иль по небу в радуге со сказкою летя,

Вы любовь другим сердцам преподаёте,

Дарите им бесконечный нежный свет…

Я страдать готов был молча,

Счастью Вашему в ответ…

Всё равно за всё сердечно Вас благодарю,

И за образ для мечты и, наконец, за фото,

В своём сердце Вас давно уж трепетно храню,

Вы закрыли за собою навсегда его ворота,

Мне и смысла не осталось больше жить…

Только Вас в себе самом измученном хранить…

Москва, столица красного кремля,

Обёрнутая в отраженье света,

На покрывалах нежного вельвета,

Лежит твоя прекрасная земля…

Там златоглавых отблеск куполов,

Пленённых красотою кротость взглядов,

Шелка твоих полночных променадов,

Срывают дуновения ветров…

Таишь в себе величия волну,

Хранишь покой смиренный, предвкушенье,

Меж берегов твоих звучит сердцебиенье,

Колоколов, спускаясь ритмом в глубину…

Москва, сокрывшая во чреве, во груди,

Горечь потерь и сладость обладанья,

Рождаешь вздохи изумленья, восклицанья,

На многие столетья впереди…

Пребудет вечно пусть с тобою красота,

Как прежде, падают перед тобою на колени,

И блики света, и мелькающие тени,

И низменность вершин, и чувства высота…

Изменчивая, в суете своих забот,

С рассветом каждым нежно расцветаешь,

Душевному восторгу посвящаешь,

Всю красоту сентябрьских суббот…

Вот, десять лет, без права переписки,

Я половину отсидел и сил уж нет,

И головою поседел с лихой прописки,

Не получая от любви своей ответ…

Она любовь другую мне пророчит,

Голубоглазую, с походкою огня,

К ней сердце безусловно кровь ворочит,

Виновно в чувствах к отражению себя…

Я выйду в сорок, срок вполне довольный,

Но стану прежде слишком одинок,

В надежде к сыну, пусть он будет вольный,

Мне дорог духа чистого росток…

Пусть за любовь он не постигнет участь,

Которую мне уготовила судьба,

Воздвигнет бытию сему лишь ту часть,

Где к миру подготовила борьба…

Познает счастие и радость без оплаты,