– Ты доказал, – произнес пан Дыблик, а Генриху стало не по себе. Что, если Богдан говорил правду? Тогда ему такая победа и даром не нужна! Чем он только думал, а точнее – о чем! Проклятые деньги затуманили разум!

 Он снова выругался.

– Я беру тебя, – произнес Лех и улыбнулся. – Вот уж не думал, что кто-то когда-нибудь уделает нашего Богдана!

– А что, у твоего охранника и правда пятеро детей? – зачем-то спросил Генрих.

– Да. Своих трое и двое брата, что умер с женой прошлой весной от лихорадки, – отмахнулся хозяин, – тогда много народу померло. Ну, да какая разница. Ты доказал, что лучший. А мне именно лучший и нужен!

– А…ааа, – зачем-то протянул Генрих, понимая, как глупо это звучит, а затем отошел от пана Дыблика и нагнулся к Богдану, который продолжал лежать на земле, смешанной со снегом, и смотрел куда-то в небо.

– Вставай, – Генрих протянул поверженному противнику руку. – Что сразу не сказал?

 Богдан покосился на протянутую руку, а затем сел, отряхнулся, как огромный кот и улыбнулся.

– Не думал, что ты такой прыткий окажешься! Считал, уделаю на раз.

– Так надо впредь думать, – и Генрих улыбнулся в ответ, а Богдан принял его руку и поднялся отряхиваясь.

– Ты заслужил эту работу, – сказал чуть позже, оглядываясь на гостей таверны, что насытившись зрелищем возвращались в тепло дома. И только пан Лех стоял и смотрел на обоих мужчин, прищурив глаза.

– Такая работа мне не нужна, – отмахнулся князь. – А тебе детей кормить.

– Ты уж прости, – извинился охранник и оба посмотрели на Дыблика, который ждал их, продолжая стоять на снегу.

– Что-то я ничего не понимаю, – заявил раздраженно пан Лех, заметив, что два мужчины, еще недавно мутузившие друг друга в снегу и грязи, теперь разговаривают, словно закадычные друзья. Это ему не нравилось. Он вообще не любил то, чего не понимал. А не понимал он в этой жизни многое.

– Пойдем в таверну, – Богдан кивнул на дверь, – раз такое дело, с меня обед и постой.

 Генрих покачал головой.

– Что-то мне не очень хочется оставаться здесь с ночевкой, – сказал он.

– Это решаемо, – Богдан пристально посмотрел на своего бывшего противника и снова улыбнулся.

– Эй, что вы там как истуканы стоите? – крикнул пан Дыблик, хмуря брови. – Ты Богдан, теперь свободен.

– Не спеши, – ответил ему Генрих. – Давай сперва пойдем в зал и поговорим.

– А что тут говорить? – удивился Лех. – Проиграл, значит, худший.

 Генрих и Богдан переглянулись и пошли к хозяину таверны.

«Внутри поговорим», – решил князь. Торопиться он не стал.

 Глава 2

Этим вечером Агнешка прислала за мной, пригласив отужинать с ней в ее комнате. Я не могла отказать, да и чувствовала себя немного отдохнувшей, поскольку, вернувшись из конюшни, где вычистила и накормила Призрака, завалилась спать и проснулась только после заката от громкого и требовательного стука в дверь.

 На мой вопрос, кто это там так настойчиво желает видеть меня, дверь открылась, пропустив Еву.

– Если спать после заката, будет плохое настроение и головная боль, – зачем-то сказала она.

 Я пожала плечами. Мне сон помог. Голова совсем не болела, хотя тело все еще было уставшим и требовало оставаться в постели до самого утра, но слова панны Возняк напрочь прогнали эти мечты и надежды.

– Сестра Агнешка просила передать, что будет рада, если ты присоединишься к ней за ужином, – сказала и усмехнулась. – Сейчас тебе принесут воды. Умойся и приведи себя в порядок. Глава Круга не любит нерях! – с этими словами ведьма вышла, оставив меня наедине с собой.

 Потянувшись руками, провела по волосам и нашла, что они очень взлохмачены после сна. И платье действительно стоило сменить на одно из тех, что когда-то купил мне Роланд…

…Роланд!

 Воспоминание сдавило грудь, и я сжала зубы, чтобы не разреветься.

– Проклятье! – вырвалось у меня. Сейчас не время предаваться скорби. Все еще можно изменить, если я только не ошибаюсь! А боги не должны, нет, просто не могут допустить, чтобы я ошибалась!

 Встала резко, обулась и поплелась за платьем, не заметив, как в моей комнате, неслышно, словно тень, появилась одна из младших сестер. Таз с водой и полотенце были очень кстати. Я освежилась и переоделась. Сестра все это время ожидала за дверью, чтобы провести меня к Агнешке, и это было удобно – в особняке я пока не ориентировалась, а блуждать не хотелось.

 Мы снова шли по темным коридорам, утопающим в полумраке, расчерченном светом свечей. Странная тяжесть давила на плечи. Тени вокруг казались живыми, дышали, тянулись своими тонкими руками, будто хотели прикоснуться, обнять, и от всего этого мне было очень не по себе. Сейчас я даже радовалась, что судьба отправила меня вместе с Роландом прочь от этого дома и его обитательниц, от которых мурашки бежали по спине и холодело все внутри.

«Как здесь только можно жить?» – спросила себя, понимая, что не хочу подобной жизни. Это не для меня. Поверить не могу, что когда-то мечтала стать одной из сестер! Видимо, все познается в сравнении.

 Но вот наш путь окончен, и мы остановились перед дверью, ведущей в комнату Старшей Сестры. Моя провожатая, слишком невзрачная, чтобы я могла запомнить ее, тихо удалилась после того, как постучалась к Главе.

– Проходи, Ульяна, – прозвучал голос из-за стены. – Или мне теперь называть тебя Настуся Биллевич?

 Я замерла, потянувшись рукой к ручке двери, а затем, набрав полные легкие воздуха, решительно отворила ее и вошла в покои Главы Круга.

 Агнешка сидела за столом, положив белые руки на скатерть. Перед ней стояли блюда, накрытые серебряными крышками, два бокала и пузатый графин с вином. Женщина улыбнулась мне, указала рукой на стул напротив, велев садиться. Я послушно опустилась за стол, посмотрела на ведьму и улыбнулась в ответ.

«Сегодня я получу ответы на свои вопросы», – подумала я.

«Непременно, – кивнула Агнешка, мысленно ответив мне и добавила, – так нас никто не сможет подслушать».

«Я думала, сестры послушны вам», – ответила ей.

 Сестра улыбнулась тонкими губами.

– Ты видишь, какой я стала, – сказала она вслух. – Все они ждут, когда я умру, чтобы потом поделить мое место и власть, – а затем добавила уже мысленно: «Я боюсь, что Круг перестанет существовать, если у нас не будет нового сильного лидера!».

«При чем здесь я?» – спросила про себя, хотя понимала, к чему клонит ведьма. Но мое предчувствие сейчас забило тревогу и словно кричало мне не доверять старухе. Да я и не доверяла…точнее, доверяла, но не полностью. Я теперь никому не могла верить, кроме себя самой. Раньше был Роланд, с которым могла поделиться своими мыслями, всем тем, что тревожило или радовало меня. Теперь я осталась одна. Я прекрасно помнила, кто увел меня из дворца князя Северина и теперь была намерена расспросить о причине у старухи ведьмы.

«Косвенно, но ты причастна!» – меж тем ответила мне мысленно Глава Круга.

«Вы же не имеете в виду, что я должна заменить вас?» – мысль получилась слишком громкой и какой-то резкой. Агнешка нахмурилась.

«Почему нет?» – спросила она и проговорила уже вслух:

– Все те качества, которыми должна обладать Глава Круга у тебя есть. Да, конечно, я не могу не признать, что опыта, как такового, нет, но опыт дело наживное, да и я умирать не хочу слишком скоро, хотя чувствую, что мои дни сочтены. Но я успею передать тебе то, чем владею сама.

– Как? – спросила и тут же поняла, что задала совсем не тот вопрос, который хотела. Хитрая старуха заставила меня это сделать. А спрашивать надо было о моем ведьмаке, говорить стоило только о том, как мне жить дальше.

–Ты задаешь правильные вопросы, – сказала Анешка.

– Это не я их задаю. Это вы толкаете меня в нужном вам направлении, – возразила тихо.

 Глава рассмеялась. Смех вышел какой-то свистящий, с хрипом и сипами.

«Она очень нездорова», – поняла я.