Автор:

Кравченко О.А.

Рецензенты:

Осавелюк Алексей Михайлович, доктор юридических наук, профессор, профессор кафедры конституционного и муниципального права Московского государственного юридического университета им. О. Е. Кутафина (МГЮА);

Рассолов Илья Михайлович, доктор юридических наук, профессор, заведующий кафедрой государственно-правовых дисциплин Российского экономического университета им. Г.В. Плеханова.

Научный редактор:

Ведерников Николай Трофимович, доктор юридических наук, профессор, судья Конституционного Суда РФ в отставке, заслуженный деятель науки РФ, заслуженный юрист РФ.

[email protected]

© Кравченко О.А., 2017

© ООО «Проспект», 2017

Конституция Российской Федерации¹– в своих немногочисленных положениях содержит лишь идею выборной демократии, свойства которой остались без подробной регламентации в ней.

Так, в конституционных нормах имеются следующие положения, прямо закрепляющие идею выборной демократии в нашей стране: 1) носителем суверенитета и единственным источником власти в Российской Федерации является ее многонациональный народ и высшим непосредственным выражением власти народа являются референдум и свободные выборы (ч. 2 и 3 ст. 3 Конституции РФ); 2) граждане Российской Федерации имеют право избирать и быть избранными в органы государственной власти и органы местного самоуправления, а также участвовать в референдуме (ч. 2 ст. 32 Конституции РФ); 3) Президент Российской Федерации избирается сроком на шесть лет гражданами Российской Федерации на основе всеобщего равного и прямого избирательного права при тайном голосовании (ч. 1 ст. 81 Конституции РФ). Эти положения носят настолько общий характер, что в них нашлось место только для декларации общепризнанного принципа народовластия, оставленного без раскрытия как его признаков, так и гарантированности. Детальной же регламентации содержащихся в Конституции РФ важных демократических принципов не имеется ни в ней самой, ни в законодательстве Российской Федерации.

Отсутствие в нормах Конституции РФ правил о детальной конкретизации воплощения идеи выборной демократии в жизнь породило следующее.

Первое. Имеющиеся в избирательном законодательстве правила организации голосования и подведения его итогов рассчитаны не на реальные условия сложной российской действительности, а на какую-то простейшую модель выявления народного волеизъявления, не имеющую недостатков и, по замыслу законодателя, в принципе не подверженную какому-либо негативному, неправовому воздействию на нее. В этой модели все действия избирательных комиссий ориентированы на не имеющую пределов добросовестность их членов и их же презумпцию абсолютной способности к выявлению достоверного волеизъявления народа, при совершенно ином отношении к главным участникам избирательных правоотношений – избирателям, права которых определены в наиболее общем виде и по большому счету сводятся лишь к получению бюллетеня и опусканию его в урну для голосования. При этом права избирателей, чаще всего, не обеспечены ни корреспондирующей обязанностью избирательных комиссий, ни правовыми последствиями, наступающими за их нарушение.

Более того, в законодательстве содержатся положения, которые направлены против самостоятельной проверки избирателем правильности учета его голоса избирательной комиссией.

Например, согласно п. 2 ст. 63 Федерального закона от 12 июня 2002 года № 67-ФЗ «Об основных гарантиях избирательных прав и права на участие в референдуме граждан Российской Федерации», «Бюллетени изготовляются исключительно по распоряжению соответствующей комиссии. Нумерация бюллетеней не допускается».

Обычно в научной литературе данное положение объясняется обеспечением гарантии тайного голосования. Однако почему-то не учитывается, что возможны избирательные системы, которые, с одной стороны, обеспечивают тайну голосования, а с другой стороны, допускают возможность проверки правильности учета голоса избирателя, в том числе с использованием нумерации самих избирательных бюллетеней или нумерации предложенных вариантов выбора в избирательных бюллетенях.

Второе. Деятельность избирательных комиссий по организации голосования и подведению его итогов практически оказалась без эффективной проверки народом и отдельными избирателями правильности выявления народного волеизъявления.

Надежды на такую проверку организаторов выборов с помощью нового законодательства в виде Кодекса административного судопроизводства Российской Федерации, вступившего в силу 15 сентября 2015 года, не оправдались. Так, на интернет-ресурсе «Судебные и нормативные акты Российской Федерации» (СудАкт.Ру) на март 2017 года размещено около 300 судебных решений по всей стране по делам, в которых ставился вопрос об искажении волеизъявления избирателей на выборах 18 сентября 2016 года, но ни в одном из них требования административного истца удовлетворены не были.

Таким образом, во-первых, избирательные комиссии обладают своего рода монополией на установление итогов голосования; во-вторых, у граждан отсутствуют эффективные правовые средства, позволяющие контролировать деятельность избирательных комиссий.

Такое положение не может быть правильным и вряд ли предполагалось при конституционном закреплении идеи выборной демократии, поскольку избирательные комиссии являются всего лишь посредниками между народом и государством, а потому их деятельность должна подлежать эффективной проверке.

Названные обстоятельства, а также отсутствие эффективных гарантий того, что результаты выборов правильно определены, могут порождать такие отношения между государством и народом, которые характеризуются их взаимным недоверием друг к другу, признаки чего наблюдались во время выборных кампаний 2011–2012 годов. В особенности гарантированию должны быть подвергнуты те стадии, на которых непосредственно происходит голосование и определение результатов выборов.

Конституция РФ требует, чтобы голос каждого избирателя России был учтен правильно, достижение чего возможно с использованием средств, обеспечивающих эту цель. Гарантирование такого рода прямо не предусмотрено в Конституции РФ, но следует из конституционного положения о суверенитете власти народа, поскольку основой выборной демократии является принцип «один человек – один голос».

Так, из конституционного принципа народовластия вытекает, что высшим непосредственным выражением власти народа могут считаться только те выборы, результат которых достоверен.

В связи с этим выборы отвечают критериям конституционности и легитимности только тогда, когда их официальный результат соответствует действительному (достоверному) волеизъявлению народа.

В противном случае при наличии умысла происходит присвоение власти, что согласно ч. 4 ст. 3 Конституции РФ должно преследоваться по федеральному закону.

Решение задач по организации голосования и подведению его итогов предполагает адекватное отражение в официальных документах избирательных комиссий волеизъявления народа, что невозможно без гарантий, которые обеспечили бы правильность решения названных задач.

Иными словами, гарантированность направлена на создание оптимальных условий для реализации конституционно установленной идеи выборной демократии, по крайней мере, ее точки отсчета – формирования легитимных органов государственной власти путем выборов, проведенных в условиях, не вызывающих сомнений в их адекватности результатам волеизъявления народа, что невозможно без создания государством надежного механизма гарантирования, который не вызывал бы сомнений у народа в его действенности. Этот механизм призван поддержать у граждан уверенность в достоверных итогах голосования и результатах выборов.