«Есть три ключа», - сказала Кэтрин Ньютон, выступая вперед и ставя шкатулку на стол рядом с креслом Леттис. Из потайного кармана в рукаве Кэтрин достала три маленьких золотых ключа и вложила их в руку Арбеллы. «Сначала вы должны повернуть центральный ключ, затем два оставшихся повернутся вместе, и замок откроется. Это новое дополнение. Мы чувствовали, что это защитит содержание».

Арбелла уставилась на Леттис. «Признания, — спросила она, — они подписаны?»

«Да, и свидетелем. На них также стоят печати всех тех, кто написал свои истории для «ларца».

«Но если это было найдено…» — начала Арбелла, ее разум лихорадочно соображал. «Это измена».

«Если вы не верите, что это доказывает путь законного наследника, тогда это освобождение», - прошептала Леттис. «Однако, поскольку у нас нет окон в души других людей и мы не можем контролировать их жалкие мозги, вы совершенно правы, реагируя страхом. Вот почему вы должны уйти до того, как прибудет охрана Роберта Сесила и дворец будет оцеплен. Но есть одно последнее завещание.» Леттис потянулась к кожаному мешочку, висевшему у нее на поясе на длинной золотой цепочке. «Мои пальцы слишком распухли, чтобы носить это больше,» сказала она,» но оно будет хорошо сидеть на ваших прекрасных руках».

Арбелла посмотрела вниз, когда Леттис надела ей на палец тяжелое кольцо с рубином, близнец того, что у нее уже было.

«Теперь, моя дорогая, если ты хочешь, мы должны замаскировать тебя под горничную Кэтрин. Она единственная, у кого есть разрешение уйти до того, как люди Роберта захватят власть, а ты должен быть подальше с гробом.»

«Конечно, тетя Леттис», - пробормотала Арбелла, все еще неуверенная в значении всего, что произошло между ними.

«Этим вечером ты останешься с Кэтрин в ее доме. Мы пошлем весточку Гертруде, чтобы она не волновалась».

«Но престолонаследие?» — снова спросила Арбелла.

«Ты должна подготовиться к успеху Джеймса, моя дорогая. Безопаснее позволить мужчинам играть в свои игры власти. По крайней мере, на данный момент.» Нарушая все правила этикета, Леттис заключила Арбеллу в материнские объятия. «Боже, помоги, милая Арбел», - прошептала она. «Пока мы не встретимся снова». Затем она присела в реверансе так низко, как только могла, прежде чем вернуться к постели Кейт.

«Подойдите, миледи», - прошептала Кэтрин. «Важно, чтобы мы доставили вас в безопасное место».

Арбелла позволила Кэтрин накинуть плащ на плечи, затем последовала за ней, испытывая облегчение от того, что они покидают сумрак камеры смерти, когда они поспешили прочь в сгущающуюся ночь.

ГЛАВА ПЯТАЯ

«Но я не могу», - ахнула Арбелла, когда письмо из Оружейной коллегии выпало у нее из рук на стол.

«Вы самая старшая родственница старой королевы», - сказала леди Гертруда Рид, взяв в руки тяжелый пергаментный свиток и пробежав по нему глазами. «Вы, должно быть, главный скорбящий».

Арбелла вернулась в безопасное место в Остерли-Хаус через несколько дней после смерти старой королевы и провозглашения Джеймса королем.

Энн Брэдшоу заглянула через плечо Арбеллы, чтобы изучить спрос. «Здесь говорится, что как главный скорбящий вы обязаны устроить банкет после похорон, который должен быть оплачен вами полностью, и вы также должны обеспечить черной одеждой всех участников похоронной процессии», - прочитала она. «Моя дорогая, это будет стоить много тысяч фунтов — как бы ты за все это заплатила?»

Все собравшиеся женщины знали, что, несмотря на огромное богатство Бесс из Хардвика, у самой Арбеллы не было ни гроша. Когда она вышла замуж, ее содержание и поместья, дарованные ей Бесс, перешли к Уильяму. Его смерть и захват означали, что большая часть земель перешла к короне. В руках Арбеллы осталось всего несколько незначительных поместий, и они приносили очень небольшой доход.

«Деньги можно было бы найти», - вздохнула Арбелла. «Бабушка заплатила бы, но со всем, что произошло — особенно с предательством Уильяма — было бы лицемерием согласиться следовать за гробом». Она повернулась лицом к своим спутникам. «Я должна отказаться», - сказала она. «Я скажу, что, поскольку королева не желала видеть меня в своей компании при жизни, я не буду навязывать ей свое присутствие после смерти».

«О, Арбел…»

«Ничего не поделаешь», - отрезала она, опасаясь, что нарастающее сочувствие в зале перечеркнет ее твердое решение не плакать. «Принеси мне немного бумаги и перо. Я напишу в Оружейный колледж, чтобы отклонить это приглашение». Даже когда она говорила, волна гнева накатила на нее. Если бы престолонаследие сложилось в ее пользу, она была бы финансово обеспечена, чтобы организовать пышные похороны последней королевы эпохи Тюдоров. Весь скандал, устроенный Уильямом, был бы улажен, и она смогла бы должным образом почтить память своего предшественника.

Закрыв глаза, она представила себе эту сцену. Она должна была идти во главе похоронной процессии, за задрапированным пурпуром гробом, в котором лежало изображение королевы в натуральную величину: скипетр в ее руках и корона на голове. Гроб будет запряжен в колесницу четырьмя серыми лошадьми с развевающимися черными попонами, свисающими с седел. Рядом с ней был бы Чарльз Говард, граф Ноттингемский, и только ее доверенные леди Мелузина знали бы настоящую причину, по которой Чарльз будет плакать; что в гробу лежала его любимая жена Кейт, а не Елизавета Тюдор.

«Но кто займет твое место?» — спросила Бриджит.

Арбелла пожала плечами. «Кто-нибудь вмешается; я не сомневаюсь».

«Вероятно, это будет Хелена», - сказала Лиззи Брук. «Как вдовствующая маркиза Нортгемптон, она является самой высокопоставленной женщиной в стране после новой королевской семьи и тебя, Арбел».

«Но расходы?» спросила Энн.

Лиззи пожала плечами. «Ее муж, Томас, заплатит. Он сочтет это своим долгом. Он связан кровными узами со старой королевой. Помните, он был троюродным братом Анны Болейн, которая была матерью королевы Елизаветы.»

Арбелла мрачно уставилась на свое наполовину написанное письмо; отказаться от этой чести было душераздирающе, но она знала, что альтернативы нет. Глотая слезы и делая глубокие вдохи, чтобы унять начинающуюся внутреннюю дрожь, которую она чувствовала, она написала короткую записку, которую передала Энн.

Обратившись к другому письму, которое она получила тем утром, Арбелла вскрыла печать и развернула его. Ее глаза сузились, когда она прочитала официальную повестку от новой королевы-консорта, Анны Датской.

«Тебя приглашали ко двору, Арбел?» — спросила Лиззи.

«Да», - ответила Арбелла. «Королева написала, лично пригласив меня».

Несмотря на то, что ее тошнило от этой мысли, она знала, что приглашение означает безопасность, по крайней мере, на данный момент. Быть в центре королевского двора обеспечило бы ей дом, доход и способность оценивать ситуацию изнутри. Мысль о встрече с ее кузеном Джеймсом и его детьми была горько-сладкой. В глубине души она предпочла бы пригласить их к своему королевскому двору, а не получать крохи со стола Джеймса.

«Ты должна сообщить своей бабушке», - сказала Гертруда. «Мне сказали, что Дороти Перси и Пенелопа Рич будут сопровождать вас».

«А как насчет Роли?» — спросила Арбелла.

«Они при дворе, но ходят слухи, что, как только Сесил получит голову, он лишит сэра Уолтера поста капитана гвардии. Вполне вероятно, что он также потеряет многие из своих прибыльных импортных лицензий. Сесил и Уолтер годами конфликтовали; это будет момент мести Сесила».

Арбелла почувствовала, как ее гнев на Роберта Сесила снова нарастает.

«Без сомнения, в свите королевы Анны будут женщины из шотландского двора, — сказала Лиззи, — а также жены тех мужчин, которых новый король назначит в свои личные покои».

«Шотландские лорды, я полагаю», - добавила Энн. «Вы думаете, они такие дикие, как предполагают слухи?»

Арбелла рассмеялась, и это был первый неподдельный звук веселья, который она издала за некоторое время. «О, Энн, ты забавная. Они всего лишь люди, а не дикие существа.»