Андреич

Андрей Андреич – как звали его дети, присел на скамью, стоящую по периметру всего спортзала. Он только что носился со своими мальчишками, сам похожий на мальчишку, с горящими от восторга глазами.

– Вот видите? Все очень просто и легко! Когда модель сделана правильно, она и летать будет и планировать. От малейшего дуновения ветерка менять свой курс. Паренек из старшей группы стал махать папкой для бумаг в сторону планирующей модельки самолета, и та тут же среагировала на поток воздуха – накренилась и пошла в сторону. Дети двигались следом за крохотным планером, восторженно комментируя каждый поворот. Они сами загорались, глядя на своего учителя.

Ромка, помогающий сегодня на занятиях для младшей группы, подошел с тревогой на лице.

– Вам плохо? Опять сердце?

– Да нет, друг Ромка. Нормально. Таблетку забыл вовремя выпить. Уже выпил, сейчас пройдет.

– Так может воды? Так я мигом, – и умчался. Андрей всегда боялся, что сердце прихватит и он напугает детей. Паренек подал стакан с водой, немного запыхавшись спросил:

– Может врача?

– Нет, нет. Все нормально, посижу немного. Помоги мелким собрать все и отправь в класс. Спасибо тебе.

Андрей знал, что послужило причиной приступа. Сегодня был День рождения мамы. Уже несколько лет прошло, как ее нет. И звонить не кому. Ну вот с утра не успел себя тормознуть и опять мысли понеслись в детство …

– Эх, мама, мама… Как же ты могла так обращаться со мной, пятилетним? Разве можно сказать ребенку «– у тебя никогда больше не будет дня рождения?» И это, из-за одной конфетки, найденной на полу, после дня рождения. Она решила, что мы с ребятами кидались конфетами. И почему, до сих пор, это так отзывается в сердце? Уже у самого внуки пошли… Наверное, потому, что так и не сказал матери об этом. Может она и не помнила уже этот случай? Или старалась забыть? Она очень любила своих внуков. И к старости стала просто «сумасшедшей бабушкой», когда дело касалось детей. Был случай, когда она, больная, с высоким давлением, поехала в Москву из Средней Азии, чтобы разыскать племянника, взрослого уже дядьку, который решил просто не общаться с родней… Да, наверное, все дело в том, что она вела себя так, как будто всего того, что было в раннем детстве Андрея, не было.

«Нет, ничто не происходит с нами напрасно», продолжал свои размышления Андрей, по дороге домой. Раз уж сегодня такой «день памяти», надо все разложить по полочкам, чтобы не выбивало из колеи. А то сердце и так не выдерживает нагрузки. Даже сильные положительные эмоции вредны. Вот дожился, ты старый, – продолжил он свой монолог. – Сам себе психоаналитик, с усмешкой пробурчал Андрей.

Я все же выучил урок. И по мере своих сил, не допускал несправедливого и жестокого обращения с детьми. И не важно, своих или чужих, – подвел мысленный итог мужчина. Усмехнулся, и вслух сказал – Ну хоть тут зачет.

… Дядя Андрей, а ты с нами завтра поедешь к девчонкам в больницу? – выглядывая с чердака на гараже, спросил Витя.

– Ну конечно, брат мой, конечно.

– Почему ты меня братом называешь, я же тебе племянник? – смеясь спросил мальчишка. Ему нравилось, когда дядя обращался к нему «брат», как к большому.

– А мне можно к тебе на чердак?

– Ну не знаю… Ты же не поместишься сюда.

– Да я только посмотреть, можно?

– Ну конечно, можно.

Андрей поднялся на несколько ступенек по аккуратно выструганной лестнице и заглянул на сеновал. Дети устроили здесь свое королевство.

– Как у вас тут здорово! А вам тут разрешили играть?

– Ну конечно! Мама нам даже одеяла дала и подушечки! Вот!

Андрей мысленно улетел в детство… У него тоже был любимый чердак, только не долго. В старом доме по соседству, предназначенном на снос. Там было столько всего интересного! Старый сундук, полный газет и журналов. С пожелтевшими страницами и выцветшими фотографиями. Деревянные инструменты, для работы по дереву. Такие загадочные и не понятные. И ему очень нравилось угадывать, для чего же они нужны? А потом этого всего не стало. Не потому, что дом снесли, а потому, что старая недобрая тетка, сказала маме, что это он, Андрей, разбил окна в старом доме. И мама ей поверила. Она считала, что взрослые не врут. Ну, или только так говорила ему. И зачем он опять об этом вспомнил? Мама – такая, какая она есть, точнее была. Он давно ее простил (хотя она никогда не просила у него прощения, не считала нужным). Но результатом всех детских переживаний стало одно – он всеми силами защищал детей. Своих, чужих, детей всех друзей… Всегда был на их стороне. И некоторые детки, надо честно признать, этим бессовестно пользовались (особенно племянники). Андрей тряхнул головой, выгоняя мысли о детстве, спустился на землю.

– Так, завтра ты тоже к девчонкам в больницу поедешь, пострел?

Девчонки, – старшая сестра Вити и ее подруга, попали в больницу, случайно обварившись в бане кипятком. Андрей из-за этого и примчался за «тыщщу верст», придумав себе срочную командировку. Хотя эти дела могли подождать еще недели три, как минимум. Но он же не мог позволить, чтобы его «пацанки», валялись в больнице без его присмотра. Ну не мог! Да, рядом родители. Но он ничего не мог с собой поделать – не доверял мужу своей двоюродной сестры. И пока не приехал, в голове творилось невесть что – все казалось, что виноват «этот мужик» … Сколько возможно, Андрей растягивал свою командировку, чтобы убедиться, что ЕГО девчонки пошли на поправку. Носил им всякие деликатесы. По два раза на дню заезжая к ним в больницу… По – хорошему, завтра надо уже домой возвращаться, но сестра напомнила, что у младшего День рождения. Ну, это никак нельзя пропустить! С утра всем семейством поехали в больницу. Андрей поехал на своей машине по делам, а потом присоединился в больнице к родственникам. И уже выходя из больницы, он услышал разговор Витюшки с отцом.

– Какое день рождения? Ты что, не понимаешь, что сестра в больнице лежит, а ты праздновать будешь?

Если бы сестра в этот момент, не поймала Андрея за рукав, он, наверное, кинулся бы с кулаками на зятя. Сдержавшись, он догнал Витю, который уже начал хлюпать носом – его обвинили, что он не любит свою сестренку? Но как это связать с днем рождения, в его детской голове пока не укладывалось. Потрепав малого по голове, наклонившись к самому уху, Андрей прошептал: – Не дрейфь, пацан! Все у тебя будет! Сейчас поедем домой, возьмем по дороге шашлык и торт! Слезы тут же высохли у мальчугана. Он с сияющими глазами поднял голову на любимого дядьку:

– Правда? Урра! Мама, мама, дядя Андрей сказал, что мы шашшлык купим, вот.

– Ну раз дядя Андрей сказал, значит купим, ответила мать, с укором глядя на мужа.

И вечер удался! По дороге заехали в кафешку, которая славилась своим шашлыком, взяли шашлык. Потом, в магазин – за тортом. Малой сам выбирал себе торт. Сестра попыталась отговорить Андрея

– Ну опять ты деньги тратишь… Тот вспылил:

– О каких деньгах речь? У ребенка должно быть День рождения! Ты же знаешь мое отношение к этим вещам…

– Да знаю, знаю. Молчу…

Витюшка скакал от радости! Никогда у него не было еще такого дня рождения!

Андрей Андреевич сидел в своей московской квартире на кухне. Рядом пристроилась его нынешняя «любофф» – маленькая кошечка, с огромными глазами и очень громким «моторчиком». Действительно, – сегодня день памяти. Столько лет не вспоминал про «дела давно минувших дней», а сегодня память никак не отпускает. Непроизвольно поглаживая кошку по спинке, Андрей вдруг понял, что давняя тьма в сердце, связанная с далеким детством и маминым отношением к нему тогда, рассеялась. И в душе стало светло и чисто, как после весеннего дождя.

… С Днем рождения, мама. Хорошей посмертной тебе судьбы. Прошептал Андреевич, и взяв кошку с собой, пошел в спальню. Он знал, что теперь уснет спокойно и без сновидений.

Баба Надя