Оказавшись внизу, начал осматривать исполина, но не нашёл ничего странного. В местах, где огонь повредил дерево, уже всё было в норме. Словно тут никогда и не было повреждений. Молодая кора загрубела и было невозможно отличить её от старой.

Тогда я решил обойти дерево по кругу и через десяток шагов наткнулся на полосу огня, что тянулась от домов к дереву. Шириной эта полоса была в пару локтей. Огонь быстро бежал по сухой траве. Ещё вдохов пять, и он достигнет исполина.

Даже одной искры может хватить, чтобы разгорелось жаркое пламя, уничтожающее всё на своём пути. А тут столь широкая полоса. Необходимо было остановить огонь. Не дать ему подобраться к исполину. Боюсь, что с этой полосой огня даже Ска не сможет ничего сделать.

Единственное, что мне сейчас пришло в голову, это накинуть на огонь свою рубаху. Она была сделана из плотного материала и должна помочь. Дёрнулся было навстречу огню, но едва не упал. Мою ногу обвил тонкий побег скальника, который оказался невероятно прочным. Ска не пускал меня. А когда я повернул голову в сторону огня, то увидел, как на его пути появились сразу несколько таких же побегов, что держал меня.

Огонь накинулся на них, стараясь стать ещё сильнее, но вместо этого начал угасать. Побеги, словно втягивали его в себя. Со стороны это выглядело очень странно. И чем больше огня поглощали побеги, тем толще они становились. Словно стихия была для них лучшей пищей.

Стихия и моя кровь.

Побег, что держал меня, выпустил несколько игл, которые без какого-либо сопротивления пронзили кожу и принялись пить кровь, словно пиявки, обитающие в озере. Но у пиявок ты даже не чувствуешь, когда они присасываются к тебе, а здесь уколы были весьма и весьма болезненны.

Ничего страшного в том, чтобы дать малышу Ска ещё немного крови я не видел. Он никогда не брал лишнего. И на этот раз прошло всего пять вдохов и иглы, вылезли из моего тела. А после и нога оказалась свободна.

Примерно в десятке шагов от исполина из земли начали вылезать сотни мелких побегов скальника. Они организовали защитный барьер, который точно не пропустит огонь. Но это было ещё не всё. Я видел, как возле ближайшего охваченного огнём дома, что находился от исполина в пятидесяти шагах, также появлялись побеги и бросались в огонь.

Ска помогал Безмятежному. Его побеги поглощали пламя. Но лишь там, где поблизости не было людей. Крики раздавались где-то в ремесленных районах. Айрон и остальные по-прежнему сражались за так необходимые для выживания ресурсы. И мы со Ска могли им в этом помочь.

Я тут же начал карабкаться наверх и, оказавшись на нужной ветке, начал сбивчиво просить малыша помочь нам. Потушить огонь. Изгнать его из Безмятежного. Но это было ещё до того, как я заглянул в тайник.

За эти несколько десятков вдохов, что я находился внизу, глаза малыша стали светиться намного ярче. Они отлично освещали тайник, и я мог разглядеть все изменения, произошедшие со Ска. Поглощение огня не прошло для него бесследно.

Его кожа покрылась сажей, а в некоторых местах потрескалась. Из этих трещин медленно сочилась жидкость, отдалённо напоминающая кровь. Если кровь может быть бледно-зелёного цвета и консистенции тягучей смолы.

Малыш что-то еле слышно пропищал, а затем его глаза начали стремительно тускнеть. В этот момент я испугался. Да так, что ещё никогда в жизни не пугался.

Неужели Ска умирает?

Он смог справиться с огнём, смог помочь нам потушить несколько домов, и ради этого расплатился собственной жизнью?

Внутри у меня словно что-то разбилось, а острые осколки стали причинять нестерпимую боль.

Угольки глаз Ска вернулись к своему обычному состоянию, но даже не думали останавливаться угасать. Единственное, что я мог сейчас сделать это дать то, что пробудило Ска. Что помогло ему войти в этот мир. На ощупь нашёл острый угол крышки, прикрывающей тайник и изо всех сил провёл по нему ладонью. Даже не заметил боли. Сейчас это совсем неважно.

Кровоточащая рука устремилась в тайник и легла на крошечную голову Ска. Я судорожно начал считать вдохи, не зная, что ещё сделать. На седьмом счёте малыш едва заметно дёрнулся, а на восьмом в рану воткнулась первая игла. Рука начала неметь, но я не обращал на это внимания. Главное, что это сработало. Моя кровь действительно смогла помочь малышу.

Я уже давно перестал считать вдохи, а Ска продолжал тянуть из меня кровь. Постепенно начала кружиться голова. Крики поселенцев, борющихся с огнём, и зычные команды Айрона стали отходить на второй план, а их место занимать мерные удары сердца.

В висках появилась боль, а в глазах начало темнеть. Хотя я точно помню, что уже рассветало. А затем всё резко изменилось. Боль исчезла, а все чувства одновременно обострились. Я слышал, как где-то далеко в лесу сражаются два могучих зверя. Как жужжат тысячи мохнатых работяг в своих ульях, готовясь к новому рабочему дню. Как бежит быстрый ручей и к нему осторожно подкрадывается какой-то маленький зверёк. И ещё сотни разных звуков, которые я слышал так же отчётливо, как и биение собственного сердца.

Зрение также стало в сотни раз острее. Я прекрасно видел даже в темноте. Тайник и каждый его уголок сейчас были открыты для меня. Практически в его центре сидел малыш Ска, а моя ладонь по-прежнему накрывала его. Только я уже не касался крохтотной головы, между нами появилась какая-то чёрная дымка.

Именно эта дымка не позволила больше поглощать мою кровь. А ещё я смог заметить, едва различимые жёлтые нити, что тянулись от корней Ска к моей руке. Сверкнула чёрная вспышка, и все нити были оборваны.

В этот момент малыш заголосил, едва не оглушив меня. В его писке слышались жалобные нотки, словно он извинялся. Извинялся за то, что едва не погубил меня.

Но я сейчас был полностью погружен в себя и лишь краем сознания отметил этот факт. Резкое обострение всех чувств могло говорить только об одном — зажглась моя первая звезда.

Глава 12

Сразу же отправился в свой внутренний мир, чтобы убедиться и едва не заорал от радости.

Уже привычную мне тьму рассеивал яркий солнечный свет.

Именно солнечный, а не звёздный. Не знаю, как такое вообще возможно. Но вместо крошечной звезды, что должна была загореться высоко в небесах моего внутреннего мира, пылало настоящее солнце, освещая собой всё вокруг. Теперь пустота приобрела другой оттенок, который нравился мне гораздо больше.

Тёплые лучи ласково касались кожи и смывали любую боль и усталость. Даже находясь здесь, я чувствовал, как стремительно затягивается рана на руке в реальности. Как тело начинает претерпевать изменения. Становится крепче и выносливее. Как где-то в груди зарождается источник, от которого зависит, насколько много звёздной энергии может зачерпнуть идущий.

Всё, как и должно быть при появлении первой звезды. Всё, как нам и рассказывали. Только никто не рассказывал о том, что помимо звезды в моём внутреннем мире может появиться ещё что-то или кто-то.

Только сейчас я посмотрел на себя и увидел, что в руке пристроился малыш Ска. В том виде, в котором он появился на свет. Крошечные корни свисали по сторонам. Яркие угольки глаз восторженно смотрели на солнце, а рот, усеянный множеством мелких зубов, был слегка приоткрыт. Здесь не было никакой чёрной дымки, а вот светящиеся линии, что соединяли нас в реальном мире, присутствовали.

Но если там они были соединены лишь с моей рукой, то здесь обвивали всё тело и даже проходили сквозь него. Собираясь где-то в области груди. Словно малыш Ска пустил в меня свои корни, посчитав идеальным местом для роста.

— Тебе нравится? — спросил я и услышал довольное бормотание малыша.

Это уже был не тот писк, к которому я успел привыкнуть за время, проведённое со Ска. А бормотание, похожее на нормальную речь. И судя по этому бормотанию, малыш был очень рад. Ему нравилось исходящее от солнца тепло и его свет. Угольки на миг погасли, а рот малыша растянулся в блаженной улыбке.