Женщина не заметила пятна на рукаве куртки и не стала спрашивать, почему он какой-то хмурый и будто потерянный. Подполковник спешно выскользнул за дверь, на прощание поцеловав Дарью в щеку.

Уже знакомыми улицами за время пребывания в городе Сезонов подъехал к зданию военно-следственного управления – двухэтажной постройки, встроенной на перекрестке между жилыми домами. Калитка в воротах была открыта. Подполковник нажал на кнопку вызова у входной двери. Когда ответил дежурный, он твердо произнес:

- Подполковник Сезонов, столичное управление Минобороны, у меня важная, срочная информация для руководства.

- Генерал-лейтенант на месте, но занят. Он вас ждет?

- Нет, но это безотлагательно, прошу вас!

Дверь разблокировали. Сезонов дернул ручку на себя и широким шагом прошел в помещение, тут же наткнувшись на дежурный пункт и старшего офицера юстиции, который переговаривался с дежурным. Оба смотрели на вошедшего военнослужащего.

- Подполковник Сезонов, Москва. – Сезонов на ходу расстегнул карман и раскрыл удостоверение. Служащие отдали честь. – Где руководитель управления? – обратился он к старшему.

- У генерал-лейтенанта сейчас плановое совещание. А вы, простите, по какому вопросу?

- По вопросу, который я могу обсудить только с высшим составом. Только с руководством. Мне необходимо попасть к нему, сейчас же.

- Я уже говорил, что он на совещании, – еще раз, но менее уверенно сказал офицер, а дежурный звонко перекрыл его голос, попросив у Сезонова удостоверение или паспорт, чтобы сделать запись в журнале посещений.

- Вы же можете позвонить ему отсюда? – подполковник, отдав служебную корочку дежурному, указал взглядом на телефон на его столе.

- Вряд ли возьмет. – Молоденький, с серьезными чертами лица дежурный переписал данные с удостоверения в журнал.

- Всё равно наберите. Пожалуйста, – твердым тоном произнес Сезонов, жестко глядя на дежурного. Тот под его взглядом протянул руку к телефону и набрал номер. Прошло секунд десять, он посмотрел на подполковника и молча покачал головой, кладя трубку.

- Какой у него кабинет? – возвращая удостоверение в карман, Сезонов посмотрел на старшего офицера.

- Прямо по коридору, самый последний, но!.. – тот указал направо, не успев закончить фразу: Сезонов уже обогнул его и уверенным шагом направился в конец здания, встретив двух служащих. За спиной он слышал шаги офицера, который окликнул его.

На секунду остановившись у дверей кабинета с табличкой с именем руководителя следственного отдела по Ярославскому гарнизону, генерал-лейтенанта Шевчука, Сезонов прокашлялся, громко постучал в дверь и, не дожидаясь разрешения, повернул ручку и вошел в кабинет.

- Здравия желаю, товарищи офицеры. Товарищ генерал-лейтенант, прошу прощения, но разрешите обратиться? Дело крайне важное, не требует отлагательств. Подполковник Сезонов, столичное управление Минобороны.

Он стоял перед тремя высшими офицерами областного следственного командования, которые недоуменно и слегка раздраженно, даже неуважительно смотрели на него, ворвавшегося посреди совещания. В дверях за спиной подполковника показался старший офицер, который отдал генералам честь и доложил:

- Виноват. Старший следователь Славин. Пытался задержать товарища подполковника. Не вышло. О совещании товарищу подполковнику сообщил, но...

- Идите, Славин. Спасибо. Выслушаем нашего... внезапного гостя, – произнес старший по званию – руководитель управления Шевчук, худой генерал с короткой седовласой стрижкой и темными висками.

- Есть. – Следователь отдал честь, развернулся на каблуках и вышел, плотно затворив за собой дверь.

Некоторое время высшие офицеры напряженно, изучающе смотрели на Сезонова, которому не терпелось выложить всё, что он знал.

- Вы что себе позволяете, подполковник? – низкий голос Шевчука прозвучал достаточно угрожающе. – Врываетесь ко мне в кабинет, на плановое совещание, вы ко мне на прием не записаны, о вашем прибытии мне не докладывали!

- Я сам пришел, товарищ генерал-лейтенант, товарищи офицеры. Я понимаю, что мое поведение недостойное, и тем не менее это единственный способ застать высшее следственное командование, чтобы сообщить важные новости. – Сезонов раскрыл свое удостоверение и показал его присутствующим.

- Ну садитесь, раз здесь. Докладывайте. Послушаем. – Шевчук указал на стул напротив себя на другом конце стола и переглянулся с генералами. – По какому поводу?

- Прежде чем сообщить информацию, я бы хотел сам задать вопрос. – Сезонов вел себя достаточно уверенно, хотя внутри его колотило от страха быть непонятым и отвергнутым. – Следствие по делу о смерти офицера Арсения Ковалева, тело которого нашли возле полигона. Оно на вашем контроле, товарищ генерал-лейтенант? Следователь Аверченко – он ведь руководитель, координатор следственной группы?

Обрушилась тяжелая тишина. Генералы переглянулись друг с другом беспокойным взглядом, поменяв позы. Ага, значит, ярославское следственное командование что-то да знает; ему известно то, что не хотелось вносить в материалы дела, и намеренно скрывает, шифрует чем-то другим, подменивает!

- Не на ту дорогу ступаете, подполковник. Неверный вопрос задаете. О ходе этого следствия ничего не разглашается. Особенно посторонним лицам, – ледяным тоном произнес Шевчук, неодобрительно глядя на Сезонова.

- Арсений Ковалев был моим близким товарищем. Его смерть внезапна и скоропостижна. И даже в большей степени странна, поскольку его тело нашли возле охраняемой спецчасти, куда попадает не каждый даже из высшего офицерского состава.

- Что вы хотите всем этим сказать, подполковник? – Один генерал-майор подозрительно косился на Сезонова, сложив руки на столе в замок.

- Я ничего не хочу сказать, потому что сам не знаю ничего. Я пришел искать ответ здесь, у вас. Что известно об объектах на полигоне?

Второй генерал-майор резко опустил ладонь, ударив по столу. От неожиданности Сезонов вздрогнул.

- Это закрытый вопрос. Мы не разглашаем данные следствия перед другими лицами. Дело ведется лучшими сотрудниками военной юстиции в контакте с главным следственным управлением.

Насчет последнего не уверен. Скорее всего, врете. Никому из вас не надо, чтобы о чудовищах знали «высшие». Потому что если бы те о зверях действительно догадывались, то не допустили, чтобы гражданские их видели. Хотите сами разгрести эти дела, но не знаете как, и одновременно боитесь помощи сверху, отрицаете ее. Патовое положение.

- Дело действительно в работе старшего следователя Аверченко. Сейчас его нет на месте. Он производит следственные действия вблизи полигона, – осторожно говорил Шевчук вполголоса, глядя на подполковника. – Ознакомление с материалами лицами, не связанными со следствием, только с разрешения следователя и моего об этом подтверждения, но при наличии веских оснований. Следствие непростое. Отпечатки, оставленные объектами, сложно поддаются опознанию. Территория вокруг тщательно изучается. Это всё, что могу вам сказать на этот счет. Очень сожалею о смерти вашего товарища.

- Товарищ генерал-лейтенант. А я ведь не уточнял, о каких объектах идет речь. – Сезонов, помолчав, медленно качнул головой, не спуская с Шевчука внимательного взгляда.

Офицер со всем ужасом понял, что попался. Его прошиб холодный пот. Он только что косвенно признался и подтвердил, что знает о невероятных существах на полигоне – о следах, которые оставили эти чудовища на месте преступления. Не об известных в кругу военнослужащих оружии и клеточных образцах говорил этот московский – он имел в виду зверей! Так ловко закрутил разговор и ввел в заблуждение: перекрестные фразы о спецчасти в целом и конкретно следствии на ее территории. Подполковник обыграл его, а сам он попался, так просто промахнулся!

Генералы нервно переглянулись, вызывающе посмотрели на Сезонова, перевели вопросительно-тревожный взгляд на Шевчука. Тот поднялся и подошел к подполковнику, возвышаясь над ним и силясь понять, кто он такой на самом деле и что ему надо.