Так рассуждал Ковалев, на следующий день решившись всеми силами, способами и средствами раздобыть информацию об увиденном на территории полигона чудище. Связываться с Сергеем и говорить о том, где он видел его сына, полковник не стал: решил, не стоит. Встречаться с Андреем пока рано: полковник сам сейчас не знает, как и о чем вести разговор, верно выстроить его. Сперва нужно овладеть хотя бы первичными, пусть малыми, данными, чтобы понять, верны твои мысли или совершенно нет. А способов их сбора было несколько и все из разных источников, что хорошо: военные архивы и активная база данных ведомства; интернет-статьи и репортажи официальных информационных изданий о странном существе, что, может быть, видели за пределами леса вдоль Костромского шоссе; наблюдения возможных очевидцев – обычных граждан, которыми они поделились на просторах сети; в конце концов, стоило бы попробовать личные встречи с жителями села: вдруг кто-то из выборочного опроса и наблюдал присутствие страшилища близ домов (что исключать полковник всё равно не хотел). Ведь вдруг это чудовище, откуда оно ни появилось, изначально разгуливало у дорог и городов, причиняя всеразличный вред, уже позже его отследили, схватили и до сих пор удерживают на полигоне, не зная, что с ним делать, кроме как подвергать опытам и исследованиям?

Действовать приходилось в одиночку и так, чтобы не попасться под подозрение начальства. Поэтому Ковалев уже на следующий день будто бы забыл о разговоре с Михайловым и что в комендатуре, что в военном училище, что в кругу семьи вел себя как всегда, никому не давая повода заподозрить себя в том, что в его голове происходит построение плана о раскрытии правды полигона, где один из пунктов был чуть ли не проникновение на его территорию. Один раз он всё же прокололся и страшился, что Михайлов узнает о его попытке попасть в часть, после чего предпримет в его, Ковалева, отношении невесть что: смелая и почти отчаянная попытка сорвалась, едва начавшись – пытаясь получить специальный пропуск на территорию части, полковник был развернут с мотивировкой отсутствия метки руководства иуказания весомых, документально подтвержденных причин посещения. Об этом никто никуда не доложил, как позже стало понятно, поскольку дни шли, а Ковалев еще сидел на своей должности и к нему не подходили с приглашением секретно и серьезно пошептаться насчет того, что «мы кое-что о тебе узнали».

«Старый дуралей, ну вот что тебе неймется!», – думал про себя полковник. Ведь столько лет тихо и мирно прожил-прослужил, отношения с начальниками и коллегами складывались прекрасно, друзья хорошие, семья чудесная, хобби и увлечения занимают свободные минуты – а вот раз и на тебе: видишь инопланетянина какого-то и пытаешься выяснить, откуда он на Земле и что с ним делают на полигоне недалеко от Ярославля! Все мысли заняты этим существом, хочется понять, что оно такое есть, аж до дрожи, до лихорадки! Последние дни превратились в опасную игру с самим собой и окружающими: действовать, искать и работать так, чтобы самому не сойти с ума и чтобы никто ни о чем не догадался.

Роковой для полковника день настал в начале апреля. Он осознал, что никогда не сможет смириться с не отпускающим его, гипнотическим образом устрашающей твари до тех пор, пока не будет твердо знать, что это и откуда взялось. Он твердо решил, что настало время идти на жертвы: прямой путь узнать о существе больше, но при этом лишиться звания и стать преступником, – это самому несанкционированно оказаться в части для обнаружения доказательств присутствия существа.

В тот вечер темнота подкралась быстро, почти незаметно. Полковник пережидал время недалеко от того места, где днями ранее из-за деревьев наблюдал зверя. Супруге он сказал, что его ждет срочная и незамедлительная встреча в Костроме, поэтому надо отправиться прямо сейчас, да, ну и что, что в вечер, такая служба. Под ногами – глубокие грязные проталины, легкие ледяные корки на травинках, а над головой – будто скрестившиеся в поддержке, как руки борцов за правду, лапники и сучья.

На полигоне тишина. Никакого движения. Ни звука. Освещение отсутствует.

Подождав до полуночи, полковник выступил между деревьями, рискнув ненамного приблизиться к ограждениям. Территория полигона огромна, обойти ее потребуется время, но Ковалев надеялся заприметить удобное место с широким обзором на бункеры, чтобы примечать подозрительное и планировать, каким именно образом быстрее оказаться за забором: подкоп? высокое дерево рядом?

Минуты мучительно тянулись. Слух напряжен и реагирует даже на упавший с малой высоты стаявший, размягченный снежок с низкорослого куста. От страха знобит. Нужно держать себя в руках. Полковник в очередной раз приложил руку к карману верхней одежды, нащупывая в ней цифровую камеру.

Тишина резала уши сильнее артобстрела. Не может же так случиться, что сегодня, когда он, Ковалев, пришел на разведку, объявили «ночь тишины»: чудовище не расхаживало бы по территории, а солдаты не применяли бы в отношении него силу. Веря, что его органы чувств максимально остро воспринимают звуки и запахи вокруг и он не сможет не заметить даже самую малость, полковник тем не менее не видел того, что творится над его головой.

Над входом в один бункер внезапно зажглась лампа, ворота распахнулись, и из строения быстро и молчаливо выбежали несколько вооруженных солдат. Всё-таки что-то стряслось! Наверное, тварь опять разгуливает по территории. (Интересно, как за ней следят, как вообще выпускают такую страхолюдину, не боясь, что она рано или поздно может удрать и нападать на людей?) Полковник присел за деревом, наблюдая за рассредотачивающимися по приказу военными. Никто из них не суетился. Солдаты и сержанты разбежались по территории за считанные секунды. В сторону Ковалева тоже направились быстрые шаги, фонарный луч разрезал темноту перед идущим к сетчатому ограждению, еще не появившимся солдатом. Полковник, чтобы не попасть в фонарный луч, спешно отбежал на несколько метров, пристроившись у широкой и высокоствольной сосны. Он прижался к стволу. Сверху на плечо упали несколько веток.

Ковалев резко вскинул голову. Последние полчаса он обращал внимание на любую птицу, любой шорох ветвей от даже слабого дуновения ветра. Обратился и теперь.

В ту же секунду полковник задохнулся.

В ствол дерева несколькими метрами выше вцепилось огромное уродливое существо. Толстая, не покрытая шерстью темная кожа зверя будто поглощала свет, и существо было сложно заметить. На узкой морде скалились грязные, будто акульи, зубы. Неправильной формы череп насажен на мощную шею. Существо пожирало убийственным взглядом, вытянув опущенную голову. Крошечные зрачки – кроваво-красные точки-бусинки упирались в насмерть перепуганного полковника.

Здоровое до поры сердце, совсем недавно начавшее сильно сдавать, не вынесло удара адреналина. Короткий, но сильнейший приступ. Последнее сокращение. Разрыв.

С маской панического страха и вселенского ужаса, не успев схватиться за остановившееся сердце, Ковалев рухнул на землю. Последнее, что он запомнил в этой жизни – как в него впиваются два налитых кровью зрачка пары больших белесых глаз.

День 4

О полигоне стало известно достаточно, чтобы решить для себя не просто то, веришь ты или нет во всю чушь про пришельца, а сто́ит ли продолжать свое частное расследование и выйти на действительность, зная об уже услышанном от Яркова. Страшно, опасно и страшно опасно. Но он ведь, Сезонов, уже дал зарок самому себе, поручился своим офицерским погоном перед колумнистом, что не отступит ни перед чем и добудет правду. Как, как так случилось, что скоропостижная смерть одного обычного военнослужащего вскрыла охраняемую тайну ярославской части? Почему такое стало возможным – существование инопланетянина и обитание его в нашей стране? Из разряда несбыточной фантастики! Разве что на страницах книг и на киноэкране, но ведь не в реальной жизни!