Маме об этом не очень хочется рассказывать. Я только думаю, и в животе порхают бабочки. А если начну маме объяснять, она меня может неправильно понять.

Пока я чищу зубы, мама без остановки тараторит, как там красиво и что я обязательно должна съездить.

— Вы уже проснулись? — зайдя в кухню, смотрю на Дена с Алексом. Они сидят за стойкой с чашками в руках. Аромат кофе сразу щекочет мои рецепторы.

— Уже одиннадцать, — Ден с таким удивлением отвечает, словно для него лечь в три часа ночи и проснуться в шесть — обычное дело.

Аргумент, конечно, так себе.

Делаю себе кофе. Для подружки пока нет, она такая же соня, как и я. Когда проснется, тогда и подумаю об этом.

— Какие планы на сегодня? — интересуется Ден.

— Пока никаких. Катька сегодня домой пойдет, — поворачиваюсь к мальчикам. — Я, наверное, учебой займусь.

— Точно! — ржет Ден. Переводит взгляд на друга. — Ты же обещал Миле с рефератом помочь, — снова смеется. Я только не пойму почему.

Сейчас мне даже трудно представить тех хулиганов, что встретили нас возле ворот универа, и этих двух парней.

Ден уходит, не дождавшись пробуждения Катьки, что меня очень удивляет. Думала, он захочет подкинуть ее домой.

Может, она ему призналась, что ей нравится Кирилл?

44

Просыпаюсь от громкого стука больших капель в мое окно. С вчерашнего дня льет безостановочно. Красиво, но сыро. Мне больше нравится летний дождь.

Закатываю глаза, вспомнив, как вчера вечером Алекс вытянул меня на балкон и буквально заставил слиться с мелодией дождя.

Вытянуть руку, чтобы почувствовать прикосновение капель к коже. В секунду впитать холод и пропустить через себя все их ощущения.

До сих пор в шоке. Реально. Где тот хулиган, который средние пальцы показывал публике?

В венах шторм. Пульс зашкаливает, и я, взвизгнув, подскакиваю на задницу.

— Капец! — мы весь вечер писали реферат с Алексом. Ждали мать с Егором, а потом они сообщили, что приедут на двое суток позже.

— Что случилось? — с другой стороны одеяла показывается сонное лицо Алекса. Я даже воздухом давлюсь от его наглости и сразу смотрю на одежду.

Я в футболке. Не в пижаме, как обычно.

— Ты что делаешь? — пытаюсь вспомнить, как так получилось. Мы же писали на моей постели, неужели я так и заснула?

— Блин, Мил, — Алекс поднимается с постели, потягиваясь, — мы же писали реферат, ты так и уснула, а я, между прочим, закончил его! — подмигнув, выходит из комнаты.

Кинув взгляд на настенные часы, я немного выдыхаю. Только семь утра, и, слава богу, мы ничего не проспали.

Умываясь и пишу сообщение маме. Она вчера столько всего показывала по видео, что я даже слюной давилась. Еще шутила, мол, насобираю денежек и тоже смотаюсь на уик-энд.

Я за нее счастлива. Даже взгляд матери стал более яркий, с оттенком радости и жизни. Просто жизни.

Первые годы после смерти папы она была роботом. Работа — дом, дом — работа, и общалась только со мной. На работе только по делу. Закрылась в себе.

Понадобилось много времени, чтобы прийти в себя. А с появлением Егора она стала почти прежней.

— Я сейчас что-то приготовлю, — нахожу Алекса на кухне. Он закидывает капсулу в кофемашину, одновременно свободной рукой печатает что-то на телефоне.

— Желательно съедобное, — довольно хмыкает. Я пытаюсь посмотреть, с кем переписывается, но не могу разглядеть.

— Может, хватит? — толкаю в плечо, чтобы подпустил к холодильнику. — Я забыла вчера, потому и пригорело.

В обед вчера я захотела плова с курицей, поставила тушить, и позвонила Катька. Ну и я забыла. Спохватилась, когда услышала запах гари. Этот кретин час надо мной ржал, а потом заказал обед в Макдональдс.

Это первое воскресение на моей памяти, что я не выходила на улицу. Да и день так пролетел, что не заметила.

— Все-все, больше не буду, — дальше ржет. Подхватывает чашку с кофе и садится за стол.

На скорую руку делаю яичницу с беконом. На этот раз не отхожу, и пока мамы нет. Она ругается, когда я ем жареное утром, а мне больше нравится такой ужин.

— Спасибо, — позавтракав, кидает тарелку в мойку, — очень вкусно, — делает шаг к двери, но резко разворачивается и целует меня в щеку.

Детское, невинное столкновение моей кожи с его губами пришивает мои ноги к полу. По телу бежит ток, в горле пропадает влага.

— Двигайся, крошка, а то на пары опоздаем.

Оставляет меня на кухне как ни в чем не бывало.

Я как бездушный робот опускаюсь в кресло. Впиваюсь кончиками пальцев в край стола, потому что, мне кажется, я сейчас упаду. Все тело онемело. Венами бежит ток, тот самый, что поднимает над землей и заставляет парить в небесах.

Я начинаю бояться своих чувств. Становится стыдно от мыслей, что крутятся в голове.

Несомненно, это были лучшие выходные в моей жизни, хоть я дальше крыльца не выходила. Пятницы вечера не считаю.

Под громкое противостояние ума и сердца я собираюсь на пары. Знаю, что Алекс будет ждать внизу, но я уже боюсь. И мне противно оттого, что я могу так подставить мать, ведь ей нравится Егор, а значит, что мы с Алексом не можем быть вместе.

Выгнать из головы мысли не могу, а потому, когда спускаюсь, топчусь минуты две возле входа, чтобы улизнуть незамеченной. Но, как только ступаю ногой на улицу, Алекс появляется из ниоткуда.

— Ты плохо себя чувствуешь? — отбирает мой рюкзак и идет вперед к машине.

Смотрю на широкие плечи, обтянутые легкой болоньевой курткой, и едва слышно вздыхаю.

Что же это творится?

Широкие шаги отдаются в пульсе, а чуток подтянутые рукава показывают мышцы, покрытые татуировками.

Пялюсь. Тупо пялюсь на него сзади, окончательно понимая, что он сделал так, как обещал, — заставил быть его!

Сажусь в машину и даже не поворачиваю голову в его сторону. Тело напряжено до предела. Успокаиваю себя, ведь я знаю, что была влюблена в Даню. Сейчас не так.

Может, потому что повзрослела?!

Я помню, когда увидела Даню впервые. Казалось — мир остановился, вокруг больше никого нет, только мы. Его нежные прикосновения всегда были приятными.

Еще очень хорошо помню нашу первую встречу с Алексом. Налитый взгляд, полный бешенства и безумия. Превосходства и безнаказанности. Ненависть вспыхнула при первой стычке наших взглядов, а теперь что?

Пока не передумала, поворачиваюсь к сводному брату. Сердце как от тока дергает, в животе порхают ранее неведомые эмоции. Парень сосредоточенно ведет машину, не обращая на меня внимания.

А я есть. И кажется, что-то между нами есть.

Рука сама тянется к плечу, тесно обтянутому курткой, а у меня такое впечатление, что по голой коже скольжу пальцами.

Разряд — удар. Гул в ушах и желание прислониться к нему.

Господи! О чем я думаю?!

— Нравлюсь?

Прихожу в себя как от пощечины.

— Нет, — вру, опустив глаза на коробку передач, — просто задумалась.

— О чем?

— О реферате! — мысленно кривляюсь.

— Не волнуйся, его примут. Для преподавателя главное, чтобы ты его не слизала с нета.

Как только Алекс паркует авто возле универа, вылетаю из салона и сразу мчусь на задний двор, там должна ждать меня Катя.

45

Я так мчусь к подруге, что в конечном этого ничего не рассказываю. Только смотрю в чашку с латте, которой меня угостила Катя, и молюсь, чтобы сюда не пришел Алекс с Деном.

Болтовня подруги немного отвлекает, и уже к началу пар мои чувства не кажутся такими странными и неправильными.

— Ты ничего не хочешь мне рассказать? — закидывает в рот картошку фри подруга, не сводя с меня взгляда. Мы заняли самый дальний столик в столовой, я предложила. Не хочу сталкиваться сейчас с Алексом. — Ты все пары сама не своя.

— Хочу, — жадно присасываюсь к горлышку бутылки с колой, — только не знаю, с чего начать.

— Не пугай меня, — Катька даже откладывает обед и двигается ближе.

Я сама себя пугаю, не то что ее. И рассказать оказывается не так просто.

В голове словно пазлы складывается все. Как было с Даней, а как с Алексом…