– Дочь, ты не должна рубить с плеча и разрушать семью! – солидно басил отец.

– Милая, подумай о ребёнке! – восклицали в один голос мама и тётка – её сестра, переводя взгляд на ребёнка почти двадцати лет от роду.

– Да, мам, а как же я? – переживал Тёма. – Я понимаю, что ты сильно расстроилась, но папа… как он-то без тебя будет?

Арине очень хотелось завизжать в голос, заглушить все эти невозможные уговоры.

– Как же они не понимают, что меня тошнить начинает об одной мысли о Саше?

Арина попросила всех оставить её в покое, и они, многозначительно переглядываясь и подавая друг другу секретные знаки бровями, означающие в переводе что-то вроде «Вот увидите, за ночь она успокоится и всё образуется», вышли из комнаты.

– Ничего не образуется. По крайней мере так, как было! – думала Арина.

На следующий день она съездила на работу, поговорила с директрисой, которая без лишних вопросов отпустила её в отпуск, заехала домой, чтобы пока мужа и сына нет, собрать вещи, позвонила родителям, известив, что ей нужно побыть одной, и отправилась на дачу.

Видимо, за ней по пятам торопились упитанные дождевые тучи, потому что как только она переступила порог дачного дома, ливанул дождь, который и не думал прекращаться.

Ей позвонили уже все… муж, с которым она разговаривать категорически не могла, и сбрасывала его звонки всякий раз, когда его номер отражался на экране её смартфона. Сто раз звонили родители, которые пытались приехать к ней под всякими надуманными предлогами. Постоянно звонил сын, который не мог найти носки, трусы и свой старый зарядник, трезвонили тётка, двоюродная сестра, четыре подруги и свекровь с золовкой.

Свекровь сообщила Арине, что та ведёт себя глупо, потому что Сашенька расстроен, и так не делают. А золовка Галя объявила, что Арина будет локти себе кусать, если упустит такого мужа, как её брат.

Арина вежливо с ней согласилась и сказала, что пренепременно обкусает все локти, но потом, а пока:

– Пожалуйста, Галочка, оставьте вы все меня в покое!

Жить категорически не хотелось. Да, понятно, что это не конец света, она жива-здорова-вполне успешна. Понятно, что без мужа она не умрёт, но было так обидно и больно! И от его предательства, и от того, что её чувства в упор не понимали и не уважали её близкие люди.

Муж приехал на третий день.

Поставил машину, по-хозяйски погладил калитку, прошёл в дом.

– Арина, нам надо поговорить! Я виноват перед тобой… – начал он.

– Арина, ты, может, ко мне повернёшься? Мне как-то странно разговаривать с твоей спиной.

– Не хочу! – глухо проговорила она. Видеть мужа и, правда, не хотелось категорически.

– Ну, хорошо… ладно… Я виноват перед тобой. Очень виноват! И да! Ты можешь на меня злиться! Только вот… понимаешь, ты тоже, тоже виновата!

– Правда? – безучастно спросила Арина. – И в чём же?

– Ты отличная жена, хозяйка, мать… Но мы с тобой так давно не были вместе! Так, чтобы только ты и я!

– Мы с тобой постоянно вместе, нос к носу! – напомнила Арина.

– Это да… но у нас с тобой ушла романтика. Полёт ощущений, радость от встреч! Осталась только повседневность. А когда встретил её… ну, ты понимаешь, да?

– Полёт вернулся? – язвительно спросила Арина.

– Эээ, да, – слегка виновато признался муж.

– Вот и прекрасно милый, вот и лети, голубь ты мой сизокрылый, – складно и нараспев произнесла Арина, а потом наконец-то повернулась к мужу. Причём он, узрев разъярённую жену, машинально подался назад. – Нормального тебе полёта! И не гадь мне на голову, понял?!

– Пппонял, – осторожно согласился он.

– А раз понял, вон отсюда! – откуда в руках появилась тяжёлая советская мясорубка, которая хранилась на случай, если срочно захочется котлет, а электричество выключится, Арина даже не сразу поняла, правда, это было и не важно, потому что мясорубкой, оказывается, отлично можно выгонять мужей!

Саша выскочил под дождь, рыбкой метнулся за калитку, порадовавшись, что не стал возиться и загонять машину за ворота, а потом резко газанул, потому что Арина выскочила за ним, вращая над собой метательный снаряд за удобную ручку.

За всплеском энергии последовала уже привычная апатия, и Арина снова уставилась на окно, за которым текли и текли потоки осеннего дождя.

Когда сил смотреть на это никаких не осталось, а воздуха в доме стало не хватать, она вышла на крыльцо, закутавшись в старую куртку, и уселась там.

– Дождь осенний, листья осенние, я… я тоже осенняя. Осенняя женщина. Уже совсем одинокая женщина. Вот, кто бы знал, что можно с кучей родных остаться в таком одиночестве.

– Удумала тоже… – фыркнул под кустами не видимый Арине, но весьма и весьма известный в округе кот. – Этак не годится… Тем более, что ты в одиночестве, и кое-кто тут невдалеке тоже такой же… то есть, такая же. А если сложить воедино два одиночества, то они сразу сбегают! Я же проверял!

Кот аккуратно выбрался из кустов, стараясь не сильно задевать боками мокрые листья и потрусил по улице, разыскивая нужную ему особу.

-Оно понятно… осень! Птицы улетают, некоторые люди тоже того… улетают, а кошки и собаки летать не умеют, вот и остаются на дачах да в деревнях. Неперелётные мы!

Он повернул к нужному дому и юркнул в щель между столбом и сеткой, принюхался.

– Правильно, она тут. Пахнет отчаянием и горем. Ну, и этим проклятым одиночеством, куда ж без него? – он вздохнул, вспомнив, как сам от себя ощущал этот запах. – Эээй, ты тут? Иди скорее!

– Зачем? – невесело выглянула из-под крыльца небольшая серая кошка.

– Я тебе дом нашёл! Пошли!

– Дом нашёл? Да их тут куча этих домов! – сердито отозвалась кошка, сверкнув яркими зелёными глазами. – Я уже знаешь, к скольким подходила?

– Знаю-знаю… сам таким был, пока своего Мишку не встретил. Да я ж тебе не про дом как дом, а про ДОМ! Пошли, говорю, а то там тётка хорошая пропадает! Одна она осталась.

– Одинокая? – пригорюнилась жалостливая кошка. – Семьи нет?

– Семьи полно, просто целая куча, только понимания нет ни одного! А ей оно позарез надо! Короче, не фыркай на меня, а пошли!

– Федь, а какая она, а? – кошка догнала важного кота Фёдора уже на дачной улочке и заглянула ему в морду.

– Хорошая, добрая, – кот Фёдор пристально наблюдал за людьми, которые жили поблизости от его драгоценной стаи и пристайных – никогда не знаешь, когда и что пригождается. – Её сильно обидели, а ещё не поняли, и этим ещё больше обидели, вот она и тоскует. Одна. Понимаешь? Одна она, ты одна… может и получится вместе!

– А я ей нужна?

– Ты ей точно нужна. А вот подойдёт ли она тебе – посмотрим! Не подойдёт, будем искать… – тут кот Фёдор вспомнил своего котоучителя и фыркнул:

– В перламяутрах. Не спрашивай! – предупредил он кошку, – Это такая особая человеческая фраза на поиск!

– Ааааа, – уважительно мяукнула кошка, опасливо пробираясь за котом на нужный участок.