Лишь я один успел за это время привязаться,

К той бешенной игре на фортепьяно.

Из ступора

Лишь выходя из ступора, я закрываю голову,

От всех бессмысленных, навязчивых идей.

Бросая прежнее, я жизнью упиваюсь с молоду,

В том мире брошенных озлобленных людей.

Открытый мир свободы ужасающе пугает,

И слабых заставляет падать ниц.

Машина изнутри последний дух свой испускает,

Стирает пелену с дымящихся глазниц.

***

Летит с ножом мужчина оголтелый,

Лишь стоит раз взмахнуть – и нету головы.

За ним плетется туша окровавленного тела,

Настал и мой черед – никчемнейшей судьбы.

***

Я готов хоть сейчас же напиться,

И на дамские сердца покуситься.

Лишь бы от тленной тоски удалиться.

Хоть на полчаса позабыться,

С безмятежностью страстной блудницы.

***

Мне станет легче жить

При опустевшем баке похоти.

Лишь только пустоту забить,

Не хватит связи форати.

Очерки о фриканутых личностях

Леос, ну где твой альбом?

Мы все с нетерпением ждем.

Чтобы снова всем вновь,

Из ушей пустить кровь.

Моргенштерн не успел

Всех людей послать нахуй.

За растление сел.

В мозг тюремщиков трахай теперь!

***

Я наслаждался, когда раб кричал,

Что у него все плохо в своей жизни.

И каждый день безжалостно страдал,

В безумстве страха мерзостной пучины.

***

Я молю о помощи сил света,

Для защиты от нечистой лепры.

Пусть избавить нас от мук нечестных,

И дарует связь миров прелестных.

***

Идет толпа на смертную экзекуцию,

Какая лишь бывает раз в одно столетие.

Держат в устах отрывки институций,

Оставив скверны истины никчемное наследие.

***

Как охуительно сложно некие дамы,

Прекрасно играют в коварные планы.

Невыносимое чувство сближения драмы,

Растопчет его в прекрасные раны.

***

И только лишь злосчастный императив,

Неподобающе сливался в нарратив.

И графоман, строча полкниги каждый день,

Самообманом загоняет себя в тень.

Никак принять не может экзистенцы тлен,

А также то, что графомания суть плен

Безумия, упорно нарочитого.

Отсутствия, навеки им забытого.

***

Это же надо страну довести до такого смятения,

Что на бутылку дешевле подсесть, чем на Есенина,

Или Тютчева, Гоголя, Фета.

Не видать вам сегодня шикарного обеда.

Марш свиней! Он в умах молодых ярко зиждется,

Мне аж боязно с ними в коннекте сблизиться.

Лучше быть одному и ни с кем, блять, не видеться,

Чем в гробу, похороненным ими, яростно брыкаться.

***

Кровать. Прыжки на ней от радости,

И крик соседей отовсюду.

Уста лиловые от сладости,

В гримасу сводятся от судорог.

В том крайнем стоне заключается,

Вся суть земного удовольствия.

Заветы божьи отрицаются,

Во славу сексуального довольствия.

О боли

Здоровья нет, чтоб жить.

Ключом из недр бить.

По волнам просто плыть,

И ношу пустоты тащить.

Однако трудно всячески брыкаться,

На линии, стоя, сопротивляться.

Когда все тело болью адскою пронизано,

А разуму забвение сей ласкою отписано.

Луна и теплое место

Луна и теплое место.

Никому не известно

Где витает покой.

Сей желанный изгой,

В мире серых, тревожных людей.

Залегаю в постель,

С дамой чудных идей.

Забываю о ней,

В болях жутких ночей.

***

И взгляд ее блаженно трепетал,

Не мог произнести ни звука.

В тот сладостный момент я пропадал,

Так невыносима была мука.

***

Туман и тьма разверзли низ,

А небеса открыли двери.

Мой путь убожески тернист,

Но мысли света душу грели.

***

Сцепившись за руки,

Мы гимны вопиющие пропели.

Влюбившись, странники,

Всем девушкам призналися на теле.

Бытие

Небо одинакового,

Цвета голубого.

Свет все затмевает

Тени одинокого.

Потерявшись в лабиринте,

Собственных страданий.

Обретаешь в длинном спринте

Важность понимания.

Что жизнь возможна без страданий!

Раскрывши душу и внимание

Для дел благих и созерцания,

Затмившим эго для блеяния.

Отринув старые проблемы,

Раскрою разум для отмены,

Небытия над бытием.

Возрадуйтесь счастливым бытием!

***

Мне сир мухоморный трип,

Безумную породил идею:

Неистовую укротить гинею.

Ко лжи не склонен мистер гриб.

И тайны бытия открыть способен,

Но лишь тому, кто этого достоин.

По сути, гриб и жизнь – одно и то же,

Лишь пустоту твою закрыть пригожий.

Приступ

Бессонными ночами,

От удушливой астмы.

Позвякивая цепями,

Приближаются спазмы.

Упустив момент паники,

Жадно воздух глотаю.

Не сумев встретить праздники,

В краткий миг погибаю.

***

Этот фильм играет в голове!

Бомбы падают, дети плачут.

С рассветом на заре,

Смертный бой тот начат.

Брошены судьбы людей на стол,

Словно кубики бездушных партий.

Светит всем непрощенный ствол,

И разряд в лицо!

Есть государство безумных дней!

Нас всех заставит истреблять людей!

Можешь прятаться, бежав во тьме.

Но от позора не отмыться всем.

Нет! Вам всем не стать, как есть!

Нет! Вас всех в конце ждет месть!

Нет! Вам всем не стать, как есть!

Конец один для всех.

***

Держите меня семеро!

В огне пылает семя.

Любви взаимной трепетной,

Разрыва сущности отмеренной.

***

Синева облаков затмевает ночами

Ослепительный блеск пожирающей страсти.

И ведомый по миру лишь теми очами,

На последней ступени утопаемой части.

Шаг лишь вперед и забыты страдания,

Но крик первобытный, сковавший члена,

Послышался сзади, развеяв стенания.

Я бросился к ней и прильнулся к устам.

Cover Up

Налево поворот, и ярких красок небо

Предстало с горечью моим очам.

Последние деньки и сразу станет лето,

Придет о ней конец мечтам.

Закатных красок разрисован свет,

Фантазий страстных облечен рассвет.

С той музыкой открыт для всех

Мой взор, свободный от помех.

***

У края дороги стою,

На запад мой взгляд устремлен.

Души своей песню пою,

Округой мой взор замутнен.

До нее лишь сто шагов,

Наших тел разделяют.

Только смелости надо,

Позже все потеряешь.

Но, сковавши страх члены,

Каждый раз отдаляет,

От желанного тленного.

Место дум покидаю.

***

Рядом с кем я могу быть, не чувствуя боли?

Быть сам собой и не быть уязвленным?

Что же мне сделать, чтоб быть здесь с тобою?

Рядом стоять, наслаждаясь прибоем.