Сяо Тун уже не спала, она приводила в порядок свою одежду и убирала на место ткань, заменявшую им ночью постели.

– Скоро будет готова еда, – предупредил Лин Ху, но в ответ услышал:

– Не надо. Я пойду, пожалуй.

Он замер, не дойдя с корзиной до места. Удивленно напомнил:

– Ты же хотела остаться. Боишься?

Наверняка она слышала про одержимость Фа Ханга. Конечно, это небезопасно, но они заклинатели. С этим уж как-нибудь управятся.

– Якобы одержимого? Нет. Просто передумала.

Фа Ханг, приблизившись на шаг к Лин Ху, негромко шепнул: «Она слышала, что вы говорили про ее клан», и затем снова отодвинулся. Он одевался.

– Тебе неприятно, что мы узнали? Не волнуйся, мы не выдадим, – пообещал Лин Ху.

– Чего и кому? – спросила Сяо Тун, резко обернувшись.

Она выглядела рассерженной, и Лин Ху не мог понять, что такого они сказали. Даже если она слышала – ее хвалили.

– Ничего и никому. Мы все тут со странной репутацией, и, как видишь, еще неизвестно, от кого будет больше проблем. Я знаю только одно. Если ты уйдешь – все будет как прежде. Если ты останешься – что-то изменится. Чего хочешь ты? Что-то изменить или оставить все как раньше? – Лин Ху знал, о чем говорил, потому что именно так он уговаривал себя.

Опасно, странно, необычно. Но если он прогонит этих заклинателей, то снова останется тут один. И он готов был противостоять любым опасностям, разделить с ними их бремя отверженности, лишь бы в доме больше не было прежней тишины. Даже если это клан Джинхэй, даже если это одержимость демоном – ему нужны были такие же, как он. Те, кому нужно было спрятаться.

И Сяо Тун, похоже, тоже надоело убегать. Не глядя на Лин Ху, она заправила за ухо выбившуюся прядь, не поворачиваясь, кивнула и смущенно согласилась:

– Я останусь.

Даже Фа Ханг обрадовался. Облегчение было единственной эмоцией, которая отразилась на лице Лин Ху, а Фа Ханг хоть и вполголоса, но все же достаточно громко издал радостное восклицание и тут же перевел тему:

– Так чем мы сможем помочь?

Лин Ху уже слегка обдумал эту мысль. Сейчас он обрадовался, что его освободят от части домашних дел и можно будет уделить время тренировкам.

– Сорняки, – выдохнул Лин Ху так, словно признавался в любви.

Он ненавидел сорняки, поэтому откладывал борьбу с ними до тех пор, пока они практически не захватили весь огород.

– Я никак не мог найти времени для сорняков. Если бы вы могли взять их на себя… Вы же знаете, что такое сорняки?

И Фа Ханг, и Сяо Тун почти синхронно кивнули, потом переглянулись. До того как начать жить в уединении, Лин Ху понятия не имел, зачем вырывать ненужные растения и как отличить морковную ботву от папоротника, поэтому сейчас был немного удивлен. С другой стороны, эти двое – приглашенные ученики и, скорее всего, из бедных семей, и им приходилось трудиться в поле.

– Хорошо… нам нужны еще спальные места, не будете же вы спать на соломе. – Лин Ху воодушевился.

Сяо Тун пожала плечами:

– Ничего не имею против соломы.

– Вовсе не обязательно. Ученики Ланфэна спали на циновках.

– Какая замечательная идея, – отозвался от двери Ян Шанюан. – Молодое поколение может заняться домашними делами, а я помогу хозяину дома донести циновки. Заодно узнаю, что слышно в городе. Но для начала стоит поесть.

Круглый год клены на горе Сиван были красными. Поговаривали, что это был траур богини по почившему мужу, но те, кто жил на небесной горе достаточно долго, помнили, что красными эти земли были еще до его смерти.

Сама богиня плодородия, Дао Тиан, в одежде из легкой перламутрово-голубой органзы работала в главном зале. Рабочий зал располагался на самой верхней площадке башни, по периметру были открыты окна – огромные, от пола до крыши. Из-под потолка тоненькими струями стекала вода, но не падала на пол, а, подобно серебряным нитям, снова поднималась к крыше. В центре зала располагалась карта подвластных богине территорий, над ней вполне реалистично плыли облака, шли дожди, по самой карте колыхалось море, текли реки. Присмотревшись, можно было увидеть и маленькие точки на проселочных дорогах – людей.

В своем голубом одеянии богиня плодородия напоминала выточенную из хрусталя статуэтку – так стройна и прекрасна была Дао Тиан. Среди других небожителей ее выделяли волосы цвета спелой пшеницы, непослушные и пышные. Она не любила забирать их в прическу, и мягкая копна всегда лежала облаком на плечах и спине. Сейчас богиня задумчиво рассматривала карту, время от времени командуя:

– Дожди на север. Возьмите с северо-востока. Потеплее на юге, чуть менее жарко на юго-западе.

– Юг уже отчаянно нуждается в дождях, – напомнил один из слуг.

– Не весь же юг, – хмыкнула Дао Тиан. – Только одна страна.

– Люди же не виноваты в самодурстве правителя.

– Но они могут повлиять на него. Если никто не собирается его наказывать, то я этим займусь…

– Вот что значит женщина на должности бога.

Небожитель выглядел так, словно только что влез в одно из окон. В общем-то, так оно и было. В сияющих доспехах, больше похожих на парадные, чем на боевые, в желтом плаще и с мечом раза в полтора больше обычных для небожителей. Он сидел на полу и переводил дыхание. Поднявшись, откинул волосы назад и выпрямился, сложив руки на груди. Внимательный взгляд узнал бы в нем того человека, что отчитывал учителей на пике Ланфэн, только на этот раз он выглядел моложе и одет был богаче.

– Остановите ливни в центральной части, – продолжала Дао Тиан, даже не обернувшись.

– Везде пытается идти на принцип из-за какой-то мелочи. Ну, на что ты обиделась? Что правитель взял в наложницы девушку, которая была против этого? Разве же это плохо? Разве ее кто обижает?

– Вчера ее выпороли как служанку, – не оборачиваясь, бросила богиня и вернулась к карте.

– Разве твой супруг не поступал так же? Не брал в ваш дворец любую девушку, которую желал?

– Кажется, я запрещала богам войны приходить в мои земли. Кто тебя пустил?

– Не злись. Я сам прошел. А тем, кто меня не пускал, требуется исцеление. Но вроде кто-то там внизу этим уже занялся. Я не могу зайти в гости к супруге покойного друга? Почему ты так жестока? Впрочем, он всегда говорил, что характер у тебя…

– Зачем пожаловал? – Дао Тиан наконец обернулась. От этого движения длинные полы ее одежды закрутились небольшим легким вихрем вокруг ног.

– Я потерял Фа Ханга.

– Я тут при чем?

– Что? Разве ты не следишь за ним постоянно? Не поверю, что ты хоть одну ночь не смотрела, как он спит. Какая у вас разница в возрасте? Двести, триста? Нет, погоди… Шестьсот сорок три года.

– Позвать охрану? – осторожно спросил слуга.

Но против бога войны не только охрана, сама Дао Тиан не смогла бы выстоять.

– Разве ты не приставил к нему соглядатаев? Хотя я уже несколько раз тебе говорила, что ты ошибаешься и…

– …И что иначе ты бы давно убила Фа Ханга.

– Я никого не убивала, – холодно возразила богиня.

– Да. Те дети сами умерли. Сход селя, наводнение, засуха… Жуткие смерти. Лучше бы ты правда убивала их своими руками, так меньше жертв. Но тогда к тебе возникли бы вопросы. Вот я и не понимаю, как парень жив еще.

– Потому что это не он. – Дао Тиан снова отвернулась. Казалось, она успокоилась. – Так что с соглядатаями…

– Прохлопали они, разве неясно. Кроме Ян Шанюана, но с ним не связаться никак. Твоих рук дело?

– Ты же знаешь, меня бесят твои шестерки.

– Но если ты перетащила его на свою сторону, то он стал твоей. Понять только не могу, что вы задумали? Впрочем, это позже. Где Фа Ханг?

– Понятия не имею.

Сзади вскрикнул слуга, каменный пол обагрился кровью.

– Ты думаешь, я пришел и порезал твоих слуг, только чтобы услышать «не знаю»? Ты представляешь, как я это объясню? И теперь я уйду, просто получив «не знаю»?