Еду домой в разбитом состоянии. Ну что за дьявольщина, хотел же отдохнуть, а вышло еще хуже. Игорь в каком-то напряге. Поглядывает на меня с укоризной. Что за хрень вообще?

— Игорь, ты или говори, что думаешь или пялься на дорогу.

— Простите, Дмитрий Александрович. Но честно сказать, есть одна тема, которая мне покоя не дает.

— Ну?

— На хрен мы Татьяну от дождя пытались спасти, если на следующий день, вы ее босиком из квартиры выставили?

— Что?!!! Ты о чем вообще?!

— Как о чем? Я утром ее домой отвозил. Она на парковку пришла босая. Я ей свои шлепанцы отдал, хотел вам звонить она уперлась, что мол не надо. Я подумал, что вы разругались в хлам и она видеть вас не хочет. Но блин, как бы не поругались, босиком-то за что, не понимаю….

Я идиот. Я придурок. Я просто моральный урод. Я же выкинул ее обувь, испорченную, вчера. Почему она промолчала? Черт, я даже не вышел к ней. Написал смс идиотскую, как трусливый школьник. Гордая моя девочка. Ушла молча.

— Игорь, почему раньше не сказал?

— Да стрёмно, честно говоря было. Вы же начальство. Но чем больше думаю, тем больше не понимаю. Она же не девка там какая-то с дороги… Хотя так вот и с девкой нельзя.

Я хаотично отправлял Татьяне смс. Звонил несколько раз. Дурак, ну какой же дурак. Испугался какой-то несуществующей угрозы, придумал себе фигни всякой. Девочка моя. Да будь ты дочерью самого дьявола, я все равно бы тебя захотел.

Смотрю на время. Почти два часа ночи. Пробую звонить — телефон выключен. Спит уже, естественно. Ладно отдыхай, принцесса моя. Утром я исправлю все.

— Игорь, утром, в девять, разбуди меня. Я выпил много сегодня. На будильник надеяться глупо.

— Да, Дмитрий Александрович.

— Купи цветы сразу. Пионы. Огромный букет.

— Это банально, Дмитрий Александрович. Моя бы на ее месте вам по морде этим букетом надавала.

— Это было бы справедливо. Но букет все равно купи. На войне все средства хороши.

— Сделаю.

Проснулся я раньше будильника. Принял душ, выпил кофе. Игорь приехал к девяти и погнали к Татьяне. Она по-прежнему не брала трубку и не отвечала на сообщения. Мне предстоит тяжелый разговор.

По дороге позвонила Ольга.

— Дим, я сегодня Толика видела.

Помяни черта…

— Где, Оль? Он подходил к тебе? Ты как вообще?

— Все хорошо. Немного трухануло меня, конечно. Но в целом нормально. Он не подходил. Просто увидел меня и провел пальцем по горлу. Это угроза, Дим. Он что-то задумал.

— Вот же дерьмо. Давно он не показывался. Видимо, нужно его отцу напомнить, что уговор все еще в силе. Оль, ты где сейчас?

— В кафе, завтракала с подругой. Она ушла уже на работу. А я вот сижу тут.

— Я сейчас приеду за тобой, отвезем тебя домой. Скинь адрес.

— Хорошо.

К Татьяне я добрался уже около полудня. Звонил снова, тишина. Уехала она что ли куда-то? Нужно проверить квартиру.

Поднялся к ней на этаж. Позвонил в дверь, постучал. Ответа все равно нет. Куда же ты могла пропасть, принцесса? На всякий случай дернул дверную ручку и хопа, дверь открылась. Как так? Сразу мелькнула мысль что-то случилось.

Захожу в квартиру. Шторы везде закрыты. Блэкаут — темно как вечером. Тишина. Прошел по коридору в гостиную и услышал приглушенный стон из спальни. Ломанулся туда.

Таня лежит, укутавшись в одеяло, но даже сквозь него ощущается как на дрожит. Сильнейший озноб.

Судорожно соображаю, что можно сделать. Последний раз я ухаживал за простывшей Ольгой. Лет пять назад, когда мы с ней остались дома вдвоем, а мама с папой уехали в недельный отпуск.

Так, нужно измерить температуру. Давать обильное питье и парацетамол. Это все, что я вспоминаю.

Осмотревшись по сторонам нашел электронный градусник. 39,3. Таблеток нигде нет. В дверь позвонили.

Доставка. Парень отдал мне пакет с лекарством, акцентировав внимание, что приехал намного раньше. Поблагодарил. Дал денег.

Нужен врач. Быстро набрал знакомого терапевта. Договорился, приедет.

Таня проснулась от моего голоса.

Глаза будто высохли совсем. Темные круги под глазами, губы потрескались. И все равно прекрасна. Моя девочка. Все сделаю для тебя.

Но она меня прогоняет. Хорошо, принцесса. Ты имеешь право сердиться. Приедет врач, осмотрит ее, и я уеду. Не на долго, но ей об этом не скажу. Смотрю на нее жадно и матерюсь на себя. Нет в ней ничего от отца. Ничего, совсем. Этот курносый нос, изумрудные глаза, пухлые губы и ямочки, когда улыбается. Совершенство. Моя принцесса. Как тебе повезло, что этот мудак вас с мамой оставил. Как бы это не звучало, но тебе реально повезло расти без такого папаши.

На кухне закипел чайник, и я вышел. Сделал зеленый чай с мятой. Нашел мед.

— Уноси обратно, я не хочу.

— Тань, ты взрослая девочка. Должна понимать, что тебе нужно питье. У тебя из глаз сейчас песок посыплется.

— Не хочу подниматься. Все болит, очень холодно.

— Есть еще одеяла?

— Нет, я же одна живу. Ничего не покупала лишнего.

Конечно. Ты же все деньги матери на лечение отправляешь. Сильная моя.

— Я тебя приподниму, немного. Чтобы можно было спокойно выпить чай. Скоро температура спадет, легче будет.

— Не трогай меня. Лучше уходи.

— Я не уйду, пока врач тебя не осмотрит. Это не обсуждается.

— С тобой вообще ничего не обсуждается. Ты только ставишь перед фактом. Не слушаешь меня вообще.

— Да, Тань. Я вредный, властный, невозможный. Я тиран и придурок. Я отпустил тебя вчера одну. Прости. Я во всем виноват.

Таня ошарашенно посмотрела на меня. Несколько секунд, просто молча.

— Я подумала, что ты просто наказываешь меня за то, что я тебе не дала…

— Что? Тань, это абсурд. Нет. В смысле, я не вышел к тебе и напрочь забыл про твою обувь, да. Но совсем по другой причине. Может расскажу позже.

После того как врач осмотрел ее и не обнаружил ничего страшного, я более-менее расслабился.

С обычной простудой я справлюсь. Татьяна выпроводила меня. Я не сопротивлялся. Забрал ключи от ее квартиры с полочки при входе и ушел. Кажется, мне нужно купить много лекарств по списку терапевта, запасные одеяла и подушки. И вазу. Цветы я оставил в кастрюле, на кухне. Почему у нее нет вазы? Такую девушку должны заваливать цветами.

Сажусь в машину. Игорь вопросительно смотрит.

— Она заболела. Простуда. Не смотри так, а то я тебя ударю. Я виноват. Мне и разгребать. Поехали для начала в аптеку. То, что Татьяне курьер привез не годится.

Прошло уже несколько часов, как я вернулся в ее квартиру. Она спит. Озноб прошел. Теперь она отбросила одеяло. Одежда и простыни промокли от пота. Значит температура спадает. Это хорошо.

Таня проснулась уже к вечеру. Осторожно захожу к ней, понимаю, что она будет беситься, выгонять меня и фыркать, как котенок. Но теперь я уже не уйду. Нет, родная. Я не дам тебе возможность в горячем бреду сердиться на меня и укрепляться в своей обиде.

— Почему ты снова тут?!

— Тсс, солнышко. Не трать силы на гнев.

— Ты невыносим! Зачем ты вернулся? Я справлюсь со всем сама!

Она подскочила на ноги и, не простояв и секунды, начала заваливаться на кровать обратно. Я поймал ее в объятия.

— Конечно справишься, Танюш. Считай, что я тут просто для мебели.

— Не издевайся надо мной. Я просто резко встала. Голова закружилась. Теперь я буду осторожней. Я последний раз болела много лет назад. Уже забыла, как это.

Я придержал ее еще немного, радуясь тому, что она не вырывается из моих рук. Потом усадил ее на кресло в гостиной, вручил чашку с горячим куриным бульоном и ушел менять промокшее от ее пота постельное белье.

Несколько дней мы провели вместе. Я заботился о том, чтобы она много пила и вовремя принимала лекарства. Делал влажную уборку, проветривал комнаты.

Попутно работал с ноутбука.

В офисе сам оформил ей отгулы.

В среду Таня уже не температурила. В четверг врач осмотрел ее снова и немного изменил лечение.

— У нас билеты в Испанию на субботу. Она сможет лететь или отменить поездку?