— Младший, за нами кто-то следит, да?

— Не за нами, а за мной. Я вообще мало кому нравлюсь, так что привык к слежке. Поскольку ты сейчас живешь со мной, то это означает, что следят и за тобой.

— Я ничего не поняла из того, что ты сейчас сказал.

— Это не имеет значения. Если ситуация потребует того, чтобы ты имела о ней четкое представление, то я тебе все разложу по полочкам. А сейчас допивай кофе — и вперед. Вот тебе вторые ключи от номера — на всякий случай. Да, вот еще что: дома переоденься в юбку и блузку. И обуйся в босоножки.

— У меня нет босоножек. Может, обуть кроссовки?

— Хорошо. Босоножки купим позже. Нужно, чтобы ты выглядела как студентка колледжа. Вот разберусь с Пабло, и сходим за покупками.

— Я не хочу встречаться с Пабло. Я его боюсь.

— Он тебя трахнул, когда принимал на «работу»?

— Нет. Я всего лишь отсосала у него, и все. Он хотел удостовериться, умею ли я делать фелляцию. Даже дал мне несколько дельных советов, как лучше отсасывать. Пабло в этих делах мастак.

— Тебе никогда больше не придется встречаться с Пабло. Я это гарантирую. Постарайся управиться как можно скорее и возвращайся в отель. Если меня не будет, откроешь дверь ключом, который я тебе дал. Никуда из номера не выходи до моего возвращения. Сиди и смотри телевизор. Проголодаешься — закажешь обед в номер.

Сьюзен уехала. В горле у Фредди по-прежнему было сухо, поэтому он допил оставшийся апельсиновый сок. Беседы с Сьюзен выматывали Фредди, к тому же он опасался, что она что-нибудь перепутает. Справедливости ради надо сказать, что до сегодняшнего дня она в точности выполняла все указания Френгера, и не выдала его, когда он вешал лапшу на уши полицейскому в бразильской котлетной. Правда, у девчонки дурная привычка все время говорить правду, причем часто себе же во вред. Ей не стоило сообщать Хоку Мозли о том, что она проститутка. По внешнему виду Сьюзен ни одни смертный не догадался бы, чем девчонка зарабатывает на жизнь. Надо будет побеседовать с ней позднее и объяснить, о чем следует говорить, а о чем — нет. Иначе могут возникнуть серьезные проблемы у них обоих.

Фредди позвонил портье и выяснил, что парикмахерская откроется только в половине девятого. Приняв душ, он до восьми смотрел по телевизору утренний информационный выпуск, потом оделся, вышел из номера и вызвал лифт. Когда лифт пришел, в нем уже находились семь человек: старушка с волосатой бородавкой на подбородке и семейка латиносов с четырьмя детьми. Фредди едва не задохнулся от запаха мускуса и чеснока, а лифт, как назло, останавливался на каждом этаже, потому что малолетние уроды нажали разом на все кнопки.

Парикмахерская была уже открыта. Фредди побрился и попросил парикмахера как следует причесать его.

— У вас чудные волосы, — сказал парикмахер, — только коротковаты немного. Сейчас в моде более длинные волосы.

— У меня волосы нормальные. Это у вас они длинноваты, — парировал Фредди. — Вам необязательно носить длинные волосы, чтобы дать понять окружающим, что вы педераст. Этой серьги в вашем ухе вполне достаточно.

Фредди вышел из отеля и сел в одно из такси, которых перед отелем было припарковано великое множество. За рулем таксомотора сидела пожилая дама.

— В отель «Интернешнл», — сказал Фредди.

— Это тот, что на Брикелл? — спросила бабуля.

— А что, в Майами много отелей «Интернешнл»?

— Я слыхала только об одном...

— Значит, это тот, что на Брикелл.

— Ну, а я чего говорю?

Люди торопились на работу, поэтому все улицы были запружены автомобилями. Цифры на счетчике менялись со скоростью света. Когда такси доехало, наконец, до отеля «Интернешнл», Фредди сказал таксистке:

— Подождите меня, пожалуйста. Я ненадолго. Отвезете меня в Майами-Бич.

— Пойдет. Это даже лучше, чем «ходка» в аэропорт. Я выключу счетчик, если вы сейчас расплатитесь.

— Вы что, не доверяете мне?

— А вы мне?

— Не выключайте счетчик, — сказал Фредди и вручил бабуле четыре двадцатки: — Если натикает восемьдесят баксов раньше, чем я вернусь, то можете меня не ждать.

— Есть, сэр.

Фредди неторопливо обошел огромный вестибюль отеля. Здесь были расположены три ресторана, три бара, кофейная лавка и дюжина магазинчиков, торгующих сувенирами и пляжными принадлежностями. Рядом с «Занзи»-баром была дверь, за которой находился небольшой конференц-зал. На двери висела небольшая табличка:

ИНСТИТУТ САХАРНОЙ СВЕКЛЫ Начало семинара в 11.00 Платный завтрак в «Занзи»-баре в 10.00

«Занзи»-бар еще не открылся, так что и в конференц-зале никого не оказалось, хотя к семинару уже все было готово: расставлены стулья, повешен экран, оборудована кафедра для лектора. Фредди снял трубку внутреннего телефона и попросил соединить его с дежурным портье.

— Будьте добры, попросите Пабло Льосу подойти в конференц-зал рядом с «Занзи»-баром, — сказал он.

— Какие-то проблемы, сэр? — встревожился портье.

— Никаких проблем. Я сегодня провожу здесь семинар по сахарной свекле и должен сказать, что конференц-зал просто замечательный. Если бы у меня возникли проблемы, то я обратился бы к менеджеру, а не к Пабло.

— Я сейчас же пришлю его к вам, сэр.

Пабло, в котором было больше ста килограммов веса, пришел через три минуты. Нижние две пуговицы форменной куртки были расстегнуты, поскольку куртка просто не сходилась на огромном животе. Фредди закрыл двери и со всего маху врезал запыхавшемуся Пабло в солнечное сплетение. У Пабло перехватило дыхание, он покачнулся, но удержался на ногах. В его правой руке сверкнуло лезвие ножа. Фредди вынул жетон Хока Мозли:

— Убери нож, Пабло.

Тот сложил нож и сунул его в карман.

— Я не Готтлиб, Пабло. Меня зовут Хок Мозли. Сержант Хок Мозли из полицейского управления Майами. Девочке, которую ты тогда прислал ко мне в номер, всего четырнадцать лет. У тебя большие проблемы, Пабло.

— Но ее брат сказал, что...

— Ее брата уже нет в живых, и он тебе солгал. Его убили в аэропорту, об этом уже сообщали по телевизору. Ты, Пабло, один их подозреваемых... Это ты убил Мартина Уэггонера, не так ли?

— Нет! Что вы! Я... я даже не знал о том, что его убили.

— Сьюзен Уэггонер подписала признание о том, что ты был ее сутенером. Ты по уши в дерьме, Пабло.

— Она врет, сержант. Ей девятнадцать лет. Я все проверял. Сержант Уилсон в курсе, что у меня есть несколько девочек. Я с ним обо всем договорился. Можете сами у него спросить, если мне не верите. Я каждую неделю ему плачу. Свяжитесь с ним и поговорите.

— Уилсон не знает, что ты заставляешь заниматься проституцией несовершеннолетних. Сьюзи рассказала мне о том, как ты ее учил оральному сексу.

— Клянусь Богом, сержант! — Пабло торжественно поднял вверх правую руку. — Брат Сьюзен показывал мне ее водительское удостоверение.

— Брат мертв, а удостоверение ничего не стоит подделать. Пропала твоя кубинская задница, Пабло.

— Я не кубинец. Я из Никарагуа. Майор национальной гвардии. Сержант Уилсон сказал мне, что... Вы знакомы с Уилсоном?

— Да пошел он на хрен, этот Уилсон! Сколько ты ему платил?

— А кто сказал, что я ему платил?

Фредди вытащил дубинку и двинулся на Пабло. Тот поднял руки и отступил на шаг.

— Не надо. Пожалуйста. — В голосе Пабло послышалась мольба. — Я плачу ему пятьсот баксов в неделю.

— Так-то лучше, — сказал Фредди и убрал дубинку. — Дарую тебе свободу, Пабло. Отныне будешь отстегивать Уилсону двести пятьдесят баксов. А другие двести пятьдесят станешь отдавать мне. В запечатанном конверте. С доставкой на дом. На конверте будешь писать: "Сержанту Хоку Мозли. Отель «Эльдорадо». Отправлять деньги только с нарочным. Все понял?

Пабло замотал головой:

— Сначала мне нужно поговорить с сержантом Уилсоном.

— Забудь о Уилсоне. Письменное признание Сьюзен Уэггонер находится у меня, а не у него.

— Похоже, вы все-таки не знаете сержанта Уилсона. Он не потерпит посягательств на его долю.