И она ещё спрашивает?

— Хреново! Ты всё испортила, — рыкнул я и отвернулся.

Мы встали на светофоре. У Юры зацокал поворотник, а сам он озадачено обернулся из-за водительского прошуршавшего кресла.

— Эй, чего ты так грубо с девчонкой? Я был в зале, видел, — пожал плечами звукарь. — Всё норм, не парься. Главное, что ваш сингл в топе на первом месте.

— Отвернись!

Лучше ему не соваться, а следить аз дорогой.

Уставившись в черноту за окном, я решил высказаться за пережитый испанский стыд.

— Если есть хоть немного мозгов, то ты должна понимать, кого слушать. Ты просто потерялась за своей внешностью! У тебя на лице — тарантул, ты на записи звучишь, как оторва, а под камерой не можешь придумать, какое качество не терпишь в людях! Серьёзно? — я не выдержал и повернулся к её суровому хмурому личику, загибая пальцы. — Ложь, зависть, двуличие, отсутствие чувства юмора, интеллекта! Да хоть употребление мяса — хоть что-нибудь ты могла сказать? Чтобы о тебе сложилось хоть какое-то минимальное впечатление! У артиста должна быть харизма, идея. Тебя никто не заставлял вываливать камаз пережитого дерьма, но ты припёрлась на интервью! Ты не можешь стать популярной, если тебе нечего сказать! И ответ: «я просто певица, и всё, что я хочу сказать, говорю в песнях», — не канает! Такими темпами тебе не помогут раскрутиться даже бабки! А я не дурак швырять своими гонорарами на ветер. После этого интервью люди будут считать, что ты ненастоящая и одноразовая.

В последнем пункте не было сомнений. А вот свой дрянной характер Ева сокрыла зря.

— Но ты же сам сказал, не говорить лишнего! — девка запрокинула голову на подголовник кресла и обречённо выдохнула. — Я не хотела становиться жертвой журналиста или портить вам репутацию.

Её гигантские ресницы в профиль всё ещё впечатляли своей длиной.

— Ты переборщила!

Неоднократно. И дело не только в интервью. Я бы даже сказал, вообще не в нём! Когда не нужно, Киса, как раз-таки, свой рот не контролировала!

— Я думаю, уже всё ясно. Фит ты заполучила. Сольник за мной, как обещал, но после фестиваля мы прощаемся. Я не собираюсь с тобой больше возиться и контракт продлевать не стану.

Ева безэмоционально замерла, чуть заметно сглотнув. Тормоза свистнули, вынуждая оторваться нас от спинок.

— Брось! Она просто нервничала, — сбавляя скорость, вступился за девку Юрген. — Сам же её запугал анонимным журналистом! Теперь не доволен.

Внезапно. Всё это время среди нас пропадал настоящий джентльмен. Я вскинул бровями, разглядывая, как Никольская сожалеюще сжимает губы, избегая смотреть мне в глаза.

Самое забавное, что я не чувствовал себя в опасности на интервью. Всё прошло тухло. Никаких странностей я не заметил. Похоже, этот козёл реально блефовал, когда угрожал мне проблемами с психикой. Ему совсем не обязательно было заявляться на съемки, чтобы я сам себя накрутил. Но в итоге, ни с одним посторонним человеком я не позволил себе личных разговоров и избежал любых телефонных звонков. В кабинке туалета даже поссал бесшумно, а на случай, если там висели камеры, показал средний палец.

Единственное, что я не скрывал — мой интерес к личности анонима. Если у него действительно есть уши среди организаторов, пускай передадут, что я не успокоюсь, пока не узнаю, что за гнида совала свой нос в чужие дела.

***

Мы вернулись раньше Дрона и Гриши, застав на террасе наших одичавших в одиночестве, длинноволосых принцесс. Я вышел из минивена, приближаясь ко входу в коттедж. Рассмотрел, как Андрюха с Муратовым выпили по очереди коньяк из горла бутылки, бултыхая алкоголь в плохо закрывающихся ртах, и не смог обойти стороной это зрелище. Двое гитаристов, сидя в одеялах на улице, резались в карты. К слову, шёл мерзотный, тающий на лице снег.

— Вы прописали партии? — злобно процедил я, шагнув на террасу.

— Да-а-а-а-ам, — мявкнул басист и задержал дыхание.

Его небритые щёки надулись, как рыба фугу, а под подбородком появились ещё несколько складок.

— Ванечка такой у нас молодец, ты даже не представляешь! — едва разборчиво залебезил он и сморщился.

Услышав это, более вменяемый Ванечка натянул ладонями кожу на лице и истошно вздохнул.

Устали трудиться в поте лица, бедолаги.

— Это что у вас здесь за приватная вечеринка? — Юрген взошёл по ступеням и стал свидетелем того, как Андрей прилёг на скамейку, пытаясь дотянуться до него, чтобы пожать руку.

Но вместо этого несколько раз чуть не попал ему в пах. Звукарь отпрыгнул и брезгливо помахал Андрею с приличного расстояния.

— Привет! Мы перевыполнили план, — просипел басист.

— Да я уж вижу. Почти бутылку хэннэсси дососали.

— Присоединяйтесь.

— Не-е-е, я пас. Что-то зае*ался сегодня.

Юрген отмахнулся от басиста и вошёл в дом. В гостиной загорелся свет.

— Блин! Киса-Киса-Киса! — закричал Андрюха на весь двор. — Идём к нам!

Я всё ещё стоял, как вкопанный, наблюдая за этим цирком. Тяжело видеть, как у тебя уводят друга.

Никольская поднялась на террасу и уныло осмотрела басиста. Затем прицепилась пронизывающим взглядом к кудрям Муратова, хотя он даже не обращал внимания на разукрашенную девку. Косоглазо пялился в веер карт, рассыпающихся из его рук.

— Спасибо, что-то не хочется, — вздохнула девчонка и глянула на меня виновато снизу вверх. — Пойду умоюсь.

Ева захлопнула дверь изнутри.

— Балин! Лёнь! Ну ты-то хоть оставайся, — едва живой, выдохнул Андрей. — Давай! Садись! Чего вы все такие кислые приехали? Не видели что ли? Почти лям прослушиваний за день!

Я нехотя пристроился на край скамьи. Басист пододвинул мне бутылку, чтобы я «отметил» это знаменательное событие. Ванечка бесцеремонно стащил из-под носа Андрея три его оставшиеся карты и призадумался над ними.

— Да Никольская всё интервью запорола, — нажаловался я и протёр ладонью горлышко бутылки. Отхлебнул из её, и во рту, в глотке стало приятно жечь. — А лям — это херня. На наших сольных песнях будет гораздо больше прослушиваний. Помяните слово Господина.

У Муратова удивлённо расширились бледные глаза.

— Ясно. Опять у Лёнчика депрессия, — махнул на меня ладонью басист. — Ну чего там у тебя?

Он наклонился в карты к Ване, а я ещё раз уныло отхлебнул, всматриваясь в голые уродливые ветки, выглядывающие из-за забора.

— Лох, опять проиграл, — подытожил Андрюха и пьяно захихикал. — Давай, рассказывай нам про свою девушку. Мы тут это, Лёнь, на секреты играем, — оглушительным шёпотом объяснил он мне на ухо.

Ну и вонь.

— Играйте потише, — я встал и собирался уйти в коттедж.

Холод начал забираться под куртку. Да и хотелось уединиться после шумных съемок, возможно, даже почитать список и попробовать найти фамилии в соцсетях.

— Давай, рассказывай. Как ты нашёл сою старушку, — раздалось у меня за спиной.

Походу, Муратов смирился с этим прозвищем его престарелой подружки.

— Это моя преподавательница электротехники, — он прочистил горло. Тоже неплохо накидался. — Уварова Виолетта Сергеевна, — мечтательно вздохнул Ваня.

Мой рот неконтролируемо приоткрылся. Я так и обмер у двери, с силой схватившись за ручку, когда как кто-то снаружи начал открывать створку мне навстречу.

Я неловко отшатнулся, схватившись за голову.

— Господин, тебе чё, плохо? — пролепетал Андрей.

Но на террасу уже ошарашено выпрыгнул Юра, схватив меня за плечи.

— Ты тоже прочёл блог анонима? — затряс меня звукарь. Твою мать… — Что это за трэш?

23. Деликатная тайная

Мы собрались в гостиной.

— Чего вы на меня так смотрите? Я не пойду её успокаивать, — Юрген погладил себя за белоснежный ежик на голове и недовольно уложил руки на бока. — Это вы её привезли с собой, а мы даже толком не знакомы. Может, кто-нибудь из вас соизволит?

— Я тоже пас, — басист икнул. — Из меня отстойный у-утешитель.

Прочитав пост журналиста, я находился в полной прострации. В слоу-мо наблюдал, как парни спорят, кому придётся лицезреть слёзы Никольской.