Он заиграл бровями, кивая в сторону стула.
— Как насчёт Вани?
Я вздохнул и чуть подостыл, вспомнив тот цирк, что устроил Муратов.
Сел обратно.
— Ты это видел что ли? — Андрей оттянул языком свою щеку, скептически потирая бородку.
— Гриша видел, — басист перешёл на едва различимый шёпот. — И ещё. Когда ты ушёл наверх, они общались. Ваня сказал Грише, что у него есть девушка. Но типа он скрывает это. Так, просто, чтоб ты знал, — твою же мать…
Я шумно выдохнул и «умыл» лицо руками.
Слабал разок на гитаре и решил, что может диктовать свои правила, гандон?
— Ты только сильно не кисни. С девкой можно как сойтись, так и разойтись. Его этот… Ляп ни на что не повлияет, — Андрей ободряюще тряхнул меня за плечо и откашлялся, насмешливо повысив голос. — Прикинь, она его старше.
— Кто? — я настолько загнался, что не сразу подстроился под выделанную показную беседу.
— Девушка Вани старше его.
А… Ну, эта тема «достойна» внимания Господина. Вообще-то, мне срать!
— Он заделался геронтофилом?
Андрюха прыснул от смеха.
— Пха-х, не настолько. Гриша сказал, лет на десять, — ммм, ясно.
Ну, пускай пишет свои паршивые попсовые песенки, посвящает их своей старушке. Если его застукают, это будет какое-никакое алиби.
Только, чтоб он знал, это ни хрена не похоже на Юдина!
— Ванечка странный, — тихо прошипел я. — Очень странный. Мне это не нравится.
Басист пожал плечами.
— Зато как пилит! Струнный маэстро!
Нужно заняться его перевоспитанием — как и Никольской. Эти двое у меня ещё попляшут.
Бабочки улетели, а мы продолжили мотыляться «в террариуме». Парни собрались в гостиной, стерилизуясь алкоголем перед погружением в бассейн. Я же взялся за железки в тренажерном зале на третьем этаже, притащив с собой Муратова, как самого дорогого, лучшего друга. После нашего дефиле по аэропорту фанаты в интернете уже высказались, что Юдин потерял массу. И я решил нагонять Ванечку до его «былого» величия. Побережём парнишку от преждевременных блогов журналюги — в этом сезоне мы ещё даже не появлялись на сцене. Вот, какой я был заботливый друг.
В зале то и дело гремели грифы и гири, а мы прискорбно молчали.
Потому что после забракованной им шлюхи мне сказать пока что было нечего. Не оценил Ванька моего широкого жеста.
Несмотря на отсутствие трезвости, сна и еды вместо требуемого отдыха я тягал штангу, даже не подсчитывая количество жимов. Правда, я лежал на спортивной скамье. И безустанно почему-то раздумывал над будущим сценическим образом Никольской. Из-за того, что эта долбанная «фанатка» в очередной раз пропустила концерт Господина, мне сделалось ещё хуже, чем утром, в студии. Но от этого и веселее…
Так что, я собирался дождаться её сегодня. А с силовыми пора было завязывать.
Чтобы не клевать носом, я побродил полчаса по беговой дорожке. Муратов быстро сдох от лёгкой нагрузки и ушёл в свою комнату. Время уже приближалось к двенадцати ночи, пока я перебрал все имеющиеся в зале Юргена блинчики. Терпение Господина практически лопнуло уже у входа в комнату девчонки.
Подходя к своей спальне, я задержался у её. Не долго прицениваясь, зло подёргал ручку двери, но она оказалась заперта. Возможно, изнутри. Челкастый, поднимающийся по лестнице на второй этаж крикнул, что Ева ещё не возвращалась.
Я ещё какое-то время не спал после душа. Лупил в окно, потом в закрытые шторы. С первого этажа доносился ржач, но никак не шаги. Мерзкая девка, наверняка, вляпалась в неприятности. А может, просто легла спать дома… В любом случае, надеюсь, ты ещё не сдохла.
11. Трудности перевоспитания
Доброе, мать его, утро. В девять часов я растолкал голого Юргена, захлебывающегося в собственных слюнях, и Андрея, свернувшегося калачиком в соседней комнате. Когда у него была чистая голова, волосы струились, как у диснеевской Рапунцель. Басист пользовал их вместо одеяла. Я загнал парней в студию и пошёл будить остальных любителей похрапеть. Спали все, естественно, кроме Ванюши.
— Здорово, — я заглянул без стука, осматриваясь в поисках чего-то крамольного.
Может, уже пентаграммы начертил под кроватью, расставил капканы для шлюх, установил алтарь для поклонения своей старушке? Хах.
Но в комнате было омерзительно чисто, как будто даже чище, чем до нашего приезда. Мои брови поползли выше, ко лбу. Не исключено, что Муратов провёл здесь санитарную чистку, не дай бог прикоснуться к чему-нибудь, вдруг осталась сперма. Справедливо. Сам он сидел на кровати, заправленной без единой складки, и едва ли не левитировал над покрывалом. Упаси господь, промять его задницей… Ну и шизик.
— Эй! — он точно услышал, что я заглянул, но притворялся.
И не шелохнулся. Поднял один только взгляд с книжки, вероятно, раздумывая о том, как долго ему придётся меня душить.
— Чё читаешь? — я вошёл, не дожидаясь приглашения, и остановился возле него, разглядывая корешок.
Муратов всё ещё молчал. Решил меня игнорить?
Стоило говорить, насколькоменя бесили обидчивые людишки?
— Стихи? — ну вот, а я рассчитывал увидеть «Маленького принца». — М-м, Сергей Есенин…
Я не удержался и прыснул, небрежно толкнув книжку в его руках.
— И как, нравится?
— Очень, — отрезал Ваня. — В отличие от твоих текстов.
Он сжал её крепче и вытаращился на меня исподлобья своими обезумевшими голубыми глазами.
Муратов у нас романтик. Я-то думал, бабулька скрутила парня в баранку, а он добровольный психопат. Неужели, черпает вдохновение у «певца из народа»? В таком случае, нехорошо иметь двойные стандарты. К своей-то персоне я чувствовал презрение, а между прочим, до уровня данного поэта никогда не опускался.
— Не знал, что тебя восхищают мужики, избивающие баб. Трудно ему, наверное, было трахать свой гарем. Целые три тысячи девиц, напрашивающихся на кулак.
У Ванечки округлились глаза и запершило в горле.
— Настолько сильное похмелье? — раздавлено прорычал он, откашлявшись. Хах.
— Нет, любознательность. Почитай на досуге его биографию.
Я заметил, как у Муратова поубавилось агрессии и взгляд заволокло пеленой. Возможно, этот факт разбил ему сердце. Бедняжка.
Он отшвырнул книжку и потёр руки, словно вляпался в дерьмо.
— Сделай вид, что только проснулся и спускайся вниз. Андрей весь день будет на студии, а вам нужно хорошенько порепетировать готовый материал.
Я вышел. Не стал дожидаться, когда Муратов расплачется. Пошёл по коридору к лестнице, попутно дёрнув ручку двери соседней с моей комнаты. Всё ещё было заперто.
Ну и пошла ты, Киса.
Парни приползли в гостиную, а я спустился к Андрюхе с Юрой, разложившись на диване. На почту пришло извещение, наверное, готов заверенный контракт, а ещё несколько ответов на мои запросы об интервью. Вчера я успел наснимать немного коротких видео со студии, а этим утром прогружал в блог, успевая вести переговоры с ведущими каналов. Я ненавидел напрашиваться на журналистские мероприятия, но это, к сожалению, было неотъемлемой частью карьеры музыканта. Особенно в преддверии релиза.
Когда мне было уже вполне насрать, соизволит ли Ева вернуться сегодня, девка спустилась по лестнице с намокшими от масла пакетами с едой. Ну ни хрена себе. Она постояла у порога, дождавшись, когда Юрген выключит микрофон, и, как ни в чём небывало, стала раздавать парням съедобную взятку. Андрюха тут же прибежал из-за стекла на запах горячей выпечки и начал варварски поедать осыпающийся крошками круассан. Юра был с ним солидарен, нахваливая подхалимку. Небось, и наверху всем раздала. А они только и рады.
— И тебе привет, Господин. Держи, — Ева протянула мне пакет и томно улыбнулась.
На её девчачьих скулах был лёгкий румянец после улицы.
— Чего такой хмурый?
Я почувствовал, что нижняя челюсть приоткрылась, и во рту стало как-то прохладно. В её руках остался только пластиковый стакан, из которого она прихлёбывала.
Девка вернулась бодрая, свежая. В развратной кофточке с узкой просвечивающей вставкой от декольте до пупка. И неприлично источала запах крепкого кофе.
