Глава 3

После того, как поставила одного мелкого придурка на место, я в азартном предвкушении начала ждать, когда же начнется наше с ним противостояние. Вот только ничего не начиналось. Он словно исчез из моей жизни и не собирался в ней больше объявляться. Тоска, тлен и разочарование накатили на меня с утроенной силой. Ну, не могла моя деятельная натура просто сидеть и ничем не заниматься. Мне обязательно требовалось давать выход энергии, иначе все это грозило превратиться в нудную и затянувшуюся депрессию.

– Я не могу позволить тебе деградировать под одеялом. Вытаскивай свою задницу на белый свет и собирайся в школу, – в сотый раз за утро повторила мама. – Мила, не смей меня игнорировать. Я с кем разговариваю, по-твоему?

– Мам, – протянула я из плюшевого плена, – ты не понимаешь, он просто меня проигнорировал? Вот как так?

– Тот факт, что ты на второй день сломала нос тому, кого в первый облила кофе, меня, конечно же, сильно удручает, – она присела на постель и запустила руку в мой кокон. – Но если он облапал тебя, то ты поступила верно. Я никогда не буду ругать тебя просто так. Если ты не сделала ничего плохого… Да, даже если сделала! Мама всегда будет на твоей стороне. Никому не позволено обижать мою девочку. А если он никак на это не отреагировал, то, может быть, влюбился? Не зря же еще на Руси говори: бьет – значит любит.

– Мамуль, оставь эти патриархальные пережитки в прошлом, – протяжно застонала я. – Если человек бьет, то он не любит. Это либо проявление агрессии, либо борьба интересов. В крайнем случае – психологическая разрядка. Потому-то психолог и посоветовала отдать меня не в школу, а обратно в зал.

– Доченька, мы это уже обсуждали, – тихо сказала мать и прижала меня к груди. – Ты не можешь продолжать заниматься самбо. Еще один удар по голове – и тебя могут не успеть спасти. Я не могу подвергать тебя такой опасности. Я плохая и бестолковая мать, которая замкнулась в себе и не обращала на тебя никакого внимания, думая лишь о себе. Когда ты два дня не приходила в сознание, я прокляла все. И твоего папашу, отдавшего тебя на борьбу, и свою мягкотелость, и твоего тренера, который согласился на этот бой с китаянкой. Господи, я в тот момент готова была хоть демону, хоть кому душу продать, лишь бы ты была в порядке. Второй такой ночи под дверями реанимации мое сердце не выдержит.

– Не начинай, – меня немного затрясло от ее слов, – со мной ничего не произошло. Я жива, в порядке, и ручки-ножки двигаются. Все хорошо. Отец для нас давно сдох, о нем вообще не вспоминай. У тебя теперь личный плюшевый медведь-копилка есть. Так зачем ты снова об этом придурке?

– Милочка, нельзя так говорить о родном отце, – мама с тяжелым вздохом поднялась с моей постели, – даже если он конченный мерзавец, он все еще твой отец.

– Для меня он сдох в тот момент, как бросил нас без копейки помирать в безликом сером мире, – фыркнула я. – Даже если он приползет на коленях вымаливать прощение, для меня он мертв. Слышать ничего о нем не хочу. Так что да, он мертв!

– Мил, – протянула мама.

– И не продолжай, я лучше в школу буду собираться, – я поняла, что она добилась своего и заставила меня покинуть уютный кокон. – Там хоть какой-то шанс есть получить заряд бодрости, не то что тут…

– Не забывай о том, что мы со Стасом тебя во всем поддержим, – сказала она мне перед тем, как вышла из комнаты.

– Лучше бы дали мне свободу и позволили заниматься тем, чем сама хочу, а не кудахтали, как несушки над цыпленком, – сказала я закрывшейся двери.

Я горестно вздохнула и понуро посмотрела на свое простенькое убежище. Возвращаться обратно в объятия одеял и подушек было бы глупой затеей. Все же мать права, убиваться по-пустому нет смысла. Если жизнь вставляет палки в колеса, надо найти мясца и сварганить на них шашлычок, а не скулить, как побитая собака. С того момента, как я красочно вмазала Антону Нестеренко по морде, прошла целая неделя. Наступил понедельник второй учебной недели, где данное матушке обещание переставало действовать. Я уже понадеялась на продолжение банкета, вот только меня жестоко обломали по всем фронтам.

За прошедшее с импровизированной драки время наш король всея школы так ни разу на уроках и не появился. Я, естественно, не шибко переживала по этому поводу. К тому же я не нанесла ему серьезных травм. Пострадало его раздутое самолюбие, и покачнулась корона безоговорочного лидера. Конечно, какая-то новенькая из Бутово, по местным меркам – ничтожное создание, посмела поднять руку, точнее ногу, на самого популярного и классного парня престижного учебного заведения. На кол ее! Чего я только не наслушалась от девиц за эти три дня. Зато душевное удовлетворение мне было обеспечено!

Тот день подарил мне фейерверк эмоций. Такой выброс адреналина, что я буквально возлюбила весь окружающий мир. Идя домой, я разве что не пела от счастья и не светилась, подобно новогодней елке. Но все хорошее рано или поздно заканчивалось. Вот и мое радужное настроение постепенно стало смурнее черной тучи, потому что один идиот совершенно не желал попадаться мне на глаза. Он лечил свой нос, который, между прочим, пострадал не за просто так, где-то в швейцарской клинике пластической хирургии. Хорошее настроение было у меня лишь до новостей в соцсети, которые разбили все надежды и мечты вдребезги.

Вторая шокирующая новость заставила меня забаррикадироваться в спальне и никуда не выходить. На кривой и смазанной фотографии я все равно смогла различить Глеба. Девочки пустились в обсуждения нового красавчика, который чудом или деньгами, но все же перевелся в мой класс. Ладно, с его-то количеством наград и титулов, это вполне ожидаемо. Перед выпуском директрисе нужны были красивые строчки в документах, и она явно ничем не брезговала. Лучше потерять часть оплаты, но заполучить именитого футболиста с задатками «про». Бабло она и на простой золотой молодежи сделать могла.

Как же я была зла в тот момент, когда поняла, что этот придурок реально сделал то, о чем сказала мне Настасья! В общем, все закончилось пятью разбитыми безделушками с туалетного столика, кучей воплей, истерикой и полномасштабными военными действиями. Матушка пыталась урезонить меня, я орала белугой, отчим предпочел не вмешиваться. И в результате моя депрессия закончилась тем, что меня достали из кокона и настойчиво выпроваживали обратно в школу. Глаз нервно дергался, но поделать я ничего не могла. Мать права – прятаться не вариант! Надо действовать!

Я с тоской рассуждала о наболевшем и грезила тем, что это совсем скоро завершится. Глеба выкинут обратно, Антон не потерпит рядом конкурента. Черт… Я уже пожалела, что начала знакомство с ним с подобной риторики. Возможно, он мог бы спасти меня от навязчивого общения с моей первой любовью. В мыслях я уже давно сбежала за границу, как и планировала, вот только реальность оказалась суровее. Сегодня был самый ужасный день в моей жизни… Оставалось лишь понять, до какой степени он может испортиться еще. С огромной радостью я бы осталась дома, однако мама не позволила. Да и бегать от проблем – не мой стиль.

Грустно вздохнув, я открыла шкаф и приложила пальчик к губам. У меня сегодня чертовски плохое настроение, потому нужно надеть что-то особенное. Порывшись в том, что отчим приготовил мне к школе, откопала черный сарафан с белой манишкой, плиссированная юбка которого заканчивалась на несколько сантиметров ниже середины бедра. Надев под низ тонкое кружевное боди с рукавами, я дополнила образ высоченной шпилькой и конским хвостом на одно плечо. Ну, все… Держите меня семеро, я готова рвать!

– Милен, возьми с собой куртку. В прогнозе погоды передали про дождь и усиление ветра, – мама, достала из общей гардеробной обычную кожаную куртку.

– Миленочка, а ты не слишком переборщила с образом? – отчим взял у меня из рук рюкзак и подставил локоть. – Такое для школы точно подойдет?

– Для школы – нет, – отрицательно покачала я головой. – А вот для встречи с бывшим, который опозорил меня перед всем классом и бросил, самое то. Чтобы даже думать не смел, что может меня вернуть, переведясь в нашу школу и задобрив директрису кучей грамот и спортивных наград.