В общем, ответ на вопрос, остаемся ли мы одним и тем же человеком со временем, не так уж и прост[18]. В чем-то да, в чем-то нет. Возвращаясь к метафоре яхты, мы можем заменить паруса или покрасить корпус, а доски палубы останутся прежними. Или, скажем, мы меняем палубу, а мачта все та же.

Словом, мы не абсолютно новая яхта, но явно не точно такая же, какой она была изначально.

В связи с этими неизбежными изменениями в нашем будущем «я» встает ряд вопросов вполне практического характера. Если учесть, что мы со временем меняемся, причем неожиданно, что же определяет, как изменения влияют на наше восприятие преемственности своей самости? Педро Родригес Фильо, например, убежден, что стал совершенно новым человеком, потому что больше не испытывает тяги к убийству. Так же и корабль, перекрашенный в другой цвет, может казаться новым, даже если корпус остался прежним.

Наше восприятие преемственности своего «я» чрезвычайно важно, потому что оно оказывает немалое влияние на наше поведение. Если мы со временем начнем воспринимать «Круть-верть» как нашу яхту, мы будем относиться к ней лучше. Мы станем по мере необходимости заменять изношенные детали и, возможно, даже раскошелимся на ее модернизацию и обновление. Но если она воспринимается нами как чужое судно – просто какое-то плавсредство, к которому мы не слишком привязаны и с которым нас не связывает общее прошлое, – мы начнем относиться к ней приблизительно как к арендованному авто.

Та же логика применима и к нашей идентичности. Если вы чувствуете сильную связь между своим настоящим и будущим «я» – даже если ваше настоящее «я» отличается от вашего прошлого «я», а будущее станет отличаться от того, кто вы сегодня, – вы с намного большей вероятностью будете готовы упорно и постоянно трудиться над собственным самосовершенствованием.

Когда вы приходите на встречу выпускников, никто не называет вас именем вашего лучшего друга-одноклассника. Ваши друзья – ну, те люди, с которыми вы сегодня общаетесь в основном в соцсетях, – увидев вас, обычно без особого труда распознают, что вы тот же человек, который когда-то жил в теле восемнадцатилетнего старшеклассника. Конечно, несколько изменилось лицо, у вас, возможно, другая прическа, но вы по-прежнему в том же теле, в котором, бывало, зависали в компании друзей много лет назад[19]. Как утверждают некоторые философы, из нашей идентичности лучше всего со временем сохраняются именно физические свойства[20].

Но клетки вашей кожи с годами все же отмирают, красные кровяные тельца перерабатываются, вы, скорее всего, «утаптываетесь», становитесь ниже ростом (ну или выше, если вы похожи на моего тестя, который очень любит рассказывать о том, что в результате операции на межпозвонковом диске стал на пару сантиметров выше). И это, понятно, лишь некоторые из возрастных изменений, с которыми человек сталкивается со временем. Но сколько же всего должно измениться в вашем теле, чтобы вы перестали быть собой?

Предлагаю один несерьезный способ это выяснить. Представьте, что вас угораздило сдружиться с сумасшедшим ученым и у него есть для вас предложение. Он вытащит из вашей головы все, что в ней сейчас хранится, – все ваши мысли, чувства и воспоминания, – и пересадит в чужой мозг. После того как он проделает эту сложную и трудоемкую операцию, будет два тела. Одно выглядит как вы, но содержимое в голове уже не ваше, а второе не похоже на вас, но в голове его ваши мысли и чувства.

Однако на этом профессор – он же сумасшедший – останавливаться не намерен; он собирается дать одному из этих двух тел миллион долларов[21]. А что же достанется второму? А его будут пытать и мучить. И вот сейчас, перед операцией, вы должны решить, какое тело получит мучения, а какое – деньги в достаточном количестве, чтобы выучить детей в хорошем колледже. Каким же будет ваше решение?

Позволю себе предположить, что вы отдали бы деньги телу с вашим разумом, а на пытки отправили бы то, в голове которого уже нет ваших мыслей и чувств. А это, в свою очередь, означает, что, судя по этому решению, наши тела не могут считаться определяющими для нашей идентичности.

Проведем еще один мысленный эксперимент. Представьте, что у вас, не дай бог, в мозге опухоль, которая убьет вас, если не сделать операцию по трансплантации. После вмешательства вы продолжите жить, но все ваши воспоминания, предпочтения, планы – по сути, все ваше прежнее умственное существование – будут уничтожены[22]. Что вы решите? Откажешься от операции – умрешь; но и лечь под скальпель хирурга – тоже своего рода смерть.

Итак, согласно теории тела, как ее некоторые называют, мы продолжаем со временем оставаться собой благодаря своим телам. Но, как показывают описанные выше быстрые мысленные эксперименты, тут все совсем не так уж однозначно[23].

Джон Локк, британский философ XVII века, не был сторонником теории тела. Он считал, что человек остается собой с течением времени благодаря сознанию. Вот одна из интерпретаций его точки зрения: все дело в нашей памяти, в наших воспоминаниях. Если вам тридцать пять лет, в вас содержится как ваше сегодняшнее «я», так и версия вас пятнадцатилетнего. Идентичность одна и та же, потому что более поздняя версия помнит мысли и действия предыдущей. Можно думать об этом как о своего рода цепочке воспоминаний: в тридцать пять вы более-менее помните мысли и чувства себя пятнадцатилетнего, а эта версия вас помнит, что вы думали и чувствовали в двенадцать лет, и т. д.

Иными словами, ваша идентичность остается той же, потому что у вас в памяти сохраняются воспоминания из разных моментов прошлого и каждое из них связано с другими, еще более ранними. Локк высказывал предположение, что, если вы можете вспомнить свой первый день, скажем, во втором классе, значит, помните и ту версию своего «я». Если человек, которым вы являетесь сейчас, разделяет воспоминания с тем человеком, которым вы были тогда, это обеспечивает постоянство вашей идентичности в этих временных рамках.

Но и тут, как и в случае с теорией тела, конечно, не обходится без проблем. Например, если я забыл, что ел вчера на завтрак, будет ли это означать, что я уже не тот человек, которым был раньше? Имеется проблемка и посущественнее: как известно, ни один человек на свете не помнит самых первых дней своей жизни. Означает ли это, что наша младенческая версия была совсем другим человеком, ведь у нас не сохраняется никаких воспоминаний о том времени? Выходит, мы становимся собой только с того момента, о котором у нас сохранились первые воспоминания?

Хотите старый анекдот о декане университета, недовольном тем, что физический факультет запрашивает слишком много средств на исследования? Он спрашивает физиков: «Ну почему вы не можете быть как математический факультет? Им нужны только карандаши, бумага да корзинки для мусора. А еще лучше – как факультет философии. Им вообще хватает карандашей и бумаги».

Я знаю, что объяснять анекдоты – последнее дело, но все равно скажу: суть в том, что философы, в отличие от физиков, предлагают идеи, предварительно их не тестируя. Вот и в контексте изменения идентичности с течением времени они бойко вырабатывают теории о том, что обеспечивает последовательность личности – или ее изменение – на протяжении всей человеческой жизни. Но как эти теории согласуются с тем, что мы на самом деле думаем об этом в реальной жизни?

Иными словами, что считают важным обычные люди в связи с преемственностью их «я» с течением времени?