Мы только выехали из Новгорода, пост «ГАИ» проехали, и свернув на просёлочную покатили в сторону села, вдали было видно, как пылил грузовик, как случилась неприятность. Не с нами. Грузовик тот встал, уткнувшись передком в берёзу посадки, тут поля были, нашёл же дерево.

- Наша машина, колхозная, - сказал Витя, водитель «газика» и остановился. - Глянем, может помощь нужна?

Мы подбежали к кабине, и открыли дверь. На нас вывалился пожилой водитель, мы едва успели подхватить и положить на траву на обочине. Тот пытался что-то сказать, лицо перекосилось, но не пахнет.

- Инсульт, - сразу определил я. - Несём к машине, тут каждая секунда на счету. Нужно в больницу везти, где сердечными болезнями занимаются. Новгород рядом, туда повезём. Больницу нужную знаешь?

- Нет, - покачал тот головой, пока мы затаскивали и укладывали больного на заднее сиденье «газика».

- Ничего. Пост «ГАИ» проезжали, там спросим.

Когда я в будущем жил, врачи купировали такие повреждения в течении трёх часов, потом поздно, но это в будущем, как тут, я не знал.

- Гони, - велел я, положив голову водителя себе на ноги и придерживая его.

Тот развернулся, и мы погнали обратно к трассе, оставив грузовик с открытой дверью стоять на дороге. Вылетев на большой скорости на трассу погнали дальше, вот и пост «ГАИ», сержант, что там стоял с жезлом в руке, с интересом смотрел как мы подъезжаем, юзом в облаке пыли тормозя рядом с ним.

- Где кардиологическая больница? - спросил я. - Тут мужчину инсульт ударил, каждая секунда на счету. Больница нужна где сердечники лежат, лучшая.

- Я покажу, - кивнул тот и быстро сел на переднее пассажирское сиденье, и стал показывать дорогу. Старший поста, в звании лейтенанта, что стоял у служебного мотоцикла, лишь проводил нас взглядом.

Недалеко оказалось, мы въехали на огороженную территорию и встали у приёмного покоя, сержант убежал, но вскоре вернулся с каталкой и медсестрой, а чуть позже и врач выбежал, помог уложить тело, на ходу диагностируя его. Я уже сказал, с момента удара тридцать пять минут прошло. Того укатили, я приёмном взял номер телефона, а документы водителя медсестре отдали, та заполняла журнал, ну и вернувшись в машину, покатили обратно.

- Врач сказал половина тела парализовала, - сказал сержант, когда мы обратно ехали.

- Жалко мужика, трое детей. Двое старшие уже, младший ещё в школе учится, - вздыхал Витя. - Всю войну шофёром прошёл, а тут не выдержало сердце.

Те стали вспоминать подобные случали, пока мы к посту не вернулись. Сержант вышел, мы его поблагодарили за помощь, и покатили дальше. У грузовика пострадавшего стояла ещё машина, тоже бортовой грузовик, только «ГАЗ-51». А вот у пострадавшего был новенький «ГАЗ-53», с сине-белой кабиной.

- Тоже из нашего колхоза, - уведомил меня Витя, останавливаясь рядом.

У брошенной машины бродили двое, услышав рёв движка, те вышли на дорогу, встречая нас.

- Не знаете, что с Егорычем случилось? Пропал, - спросил один, по виду шоферюга. Второй в костюме. На агронома похож. Им он и был.

- Мы его в больницу в Новгород увезли. Сердце, - пояснил Витя.

- Вот номер телефона больницы, можно позвонить и узнать как он, - протянул я бумажку агроному.

Дальше те быстро разобрались, агроном сел в брошенную машину, и мы так колонной покатили к селу. Вернулись в полчетвёртого, я поблагодарил Виктора, тот крепко пожал мне руку, и забрав покупки, пробежался по лесу до дому.

- Что, уже всё? - увидев меня, спросила баба Нюра, а потом осмотрев, добавила. - Красиво постригли.

- Покупки принёс. Детали к приёмнику. Ну и себе купил, щётку зубную и пасту, - отчитался я. - Вот сдача, два рубля восемьдесят три копейки.

- Себе оставь, - отмахнулась та. - Обедать будешь?

- Голоден как волк.

Пока та под навесом на столе накрывала, я отнёс покупки в дом, скинул с себя одежду, и в бочке омылся, особенно шею, и волосы тоже прополоскал. Одевшись в рабочую одежду, пообедал, рассказывая, что на дороге случилось, это я уже за стаканом чая, бабушка поохала, она знала того Егорыча, а я затопил баньку и занимаясь ею, параллельно в доме занялся приёмником. Сделать вряд ли успею, завтра закончу. Надо ещё паяльник вернуть как сделаю, соседу через три дома. Ну а вечером меня свистнули парни, и мы отправились в село на танцы. Видел я эту Аню, не в моём вкусе, хотя девочка действительно симпатичная. Тростиночка четырнадцати лет. Из нашей деревни девчонка шестнадцати лет была, в сарафане, вот с ней я в основном и отплясывал, отлично потанцевали, и до дому втроём проводили. Драка была, это традиция, нас тоже втянули, но надавал пенделей, сам лещей отхватил, плохо тело тренированно, вот и отправились обратно. А мне неожиданно понравилось, в следующую субботу снова на танцы пойду. Так и сказал парням и Маше, той девушке с которой танцевал. Хм, а она ничего, фигурка отличная, гитарной формы, грудки имеются, есть за что подержатся, да и на лицо ничего так. Очень даже ничего так. А коса русая до попы так вообще шикарная. Я её плохо знал, та всего два дня как из Новгорода к бабке и деду приехала. Это у него я паяльник для ремонта приёмника одолжил.

***

Время летело просто как бешенное. Вот оглянуться не успел, и два месяца позади. Уже двадцать пятое, десять часов дня, сегодня отец Тихона должен приехать, телеграмму три дня назад почтальон приносил, уведомлял. Однако я сидел на крыльце подворья, а во дворе бесновалась толпа, все жители деревни были. В основном держали эмоции и зажигали толпу дедушка и бабушка Маши, агитаторы. Та стояла рядом с ними с красными щеками, опустив глаза. Её дед с бабкой жаждали моей крови. Остальные так, поглазеть пришли. Тут всё только начиналось, бабушка уже всё поняла, и бросала на меня красноречивые взгляды, значит скоро хворостиной по хребту получу, но тут раздался громкий голос от калитки:

- Товарищи, что происходит?

Повернув голову, я посмотрел на мужчину в костюме, только пиджак у того на сгибе локтя был, а в другой руке саквояж. Отца Тихона я узнал, фотоальбом просмотрел, что у бабушки имелся, тот в военной форме там была, на фронте, а на последней фотографии тот моложе, но опознать смог легко.

- Привет, бать, - сказал я. - У нас тут митинг. Линчевать меня будут.

- Это за что же? - подходя спросил тот. - Что опять натворил?

- Нравится мне это «опять», - самому себе сказал я. - Ничего особенного на мой взгляд. Красну девицу соблазнил, и женится хочу, а её дед и бабка не дают.

- Прямо вот так женится? - всё же улыбка на губах отца Тихона промелькнула. А вот дед и бабка Маши охренели, они-то как раз и хотели, чтобы я на ней женился, только слова не давали.

- А куда деваться, нравится она мне, да и не праздна. Беременная если проще. Только что из села, где врача посетила. Справка имеется. Два месяца срок. Кстати, Маш, нечего тебе всё это слушать, ты в положении, а нервы плохо влияют на ребёнка. Зайди к нам в дом, отдохни на моей кровати, там на кухне на столе под полотенцем молоко свежее в крынке, попей. Не волнуйся, всё будет хорошо. Ты моя, запомни это.

Та молча кивнула и скользнула в сени, а я перекрыл дорогу её бабке, сказав, что той надо побыть одной. Отец Тихона, его Геннадием звали, всё ещё оставался в шоке, но наконец справился с собой и простонал:

- Ну-у-у с-с-сына!

- Батя, не надо слов благодарности, - ответил я с явной иронией, после чего обратился к остальным. - Дорогие сваты. Я люблю Машу, я женюсь на ней. Прямо сейчас мы пойдём в село, председатель колхоза мне должен, он договорится и в ЗАГСе, нас распишут. Вернёмся вечером, надеюсь к этому времени столы будут готовы, свадьбу справим. Завтра мы уезжаем, нам ещё с родителями Маши знакомиться, и спорить где моя жена будет жить, с ними или со мной, так что поторопимся. Не стоим, не стоим, расходимся. А вы дорогие родители, обговорите всё на предмет свадьбы, как всё успеть.

Последнее я сказал отцу Тихона и деду с бабкой Маши, после чего развернувшись ушёл в дом. Маша и так всё слышала, окна-то открыты, так что прихватил её, и мы, сбегав к ней домой, хорошо, что паспорт та привезла, после этого побежали в село, пока нас не перехватили. Пока шли, я размышлял. Эти два месяца действительно превосходно прошли. Тренировки я усилил, вон как отец Тихона удивился, увидев мою начавшую проявляться мускулатуру, я был в обрезанных штанах по колено и майке, крепким я стал, что бросалось в глаза. После той дискотеки, в этот день мы ещё водителя Егорыча в больницу увезли, я на следующий день отправился по грибы. Сергей и Паша отказались, рано вставать, лучше позже на рыбалку сходят, но Маша согласилась, это мы обговаривали, когда шли с дискотеки. Вот мы вдвоём с корзинами и пошли как рассвело. Тренировку провести я успел, без неё никак. Я ещё мешок прихватил на всякий случай, и не зря, грибов в лесу было не просто много, а огромное количество. Мне опытному путешественнику по телам соблазнить юную красавцу не составило труда, и из леса та вернулась уже не девушкой, и на перекрёстке чувств, не понимая, как реагировать. Понравилось, и очень, но ведь это плохо? К счастью, та приняла правильное решение, и дальше не было и дня, когда я бы отправлялся по грибы, всю деревню ими обеспечил, или на рыбалку, два бочонка засолил, чтобы там не мелькала Маша. В общем, секса было много, и я был доволен. Всю жизнь так бы жил. С Машей у нас была гармония и полное взаимопонимание, она передала мне в руки вожжи правления, и подчинялась всему. Шифровались мы отлично, пока её бабка не заподозрила и в больницу не утащила. А как вернулись, так и ко мне всей толпой.