Две машин я поджёг, те что с патронами, сам сел в кабину бензовоза, и на жёсткую сцепку взял третий грузовик с патронами. Пока вдали полыхали машины и с звучала стрельба от разрывающихся патронов, я добрался до Хельсинки. Там пришлось пост на въезде вырезать, иначе не пропустили бы, бегом вернулся за машинами, оставленными в стороне, и въехал в город. Подогнав машины к зданию правительства, понятно, что там никого нет кроме охраны, открыл краны, тут уклон, бензин потёк под машину с патронами, после чего отбежав, зажёг платок и бросил тот в лужу бензина. Едва отшатнутся от вставшего и загудевшего огня пламени успел, ну и бегом рванул прочь. Мне в порт нужно, именно там и находится яхт-клуб. А вообще, здорово с этой колонна вышло. Думал, как внимание отвлечь, хотел казарму гарнизона поджечь, но раз эти грузовики встретились, то почему бы не воспользоваться оказией? Пока в городе царила паника, из-за рвущихся патронов решили, что это десант, бой идёт в центре города, это позволило мне подобрать себе катер, сторож сообщил где самый лучший и скоростной. Тот был на ходу. Также тот показал где в складских помещениях можно канистры найти, ну и из танкера на берегу, тут заправлялись маломерные суда вроде катеров, залил шесть канистр, и прихвати воронку, попробовал катер на ходу. Старик не солгал, не зря ему жизнь сохранил, слово ему дал, самый лучший катер. Вот так покинув город, там уже бой шёл, снаряды рвались, кто с кем воюет не понятно, но пусть продолжают. А я свалил. Так и гнал. Баки полные, до места хватит, там уже и канистры залью.

Двое суток я лентяйничал, жил на небольшом живописном острове, именно над ним бой и будет проходить, рыбачил, рыбу жарил, варил, запекал, в общем, отдыхал как хотел. Вода холодная, но купался, нырял, осматривал морские красоты. Кстати, нашёл в катере очки для подводного плаванья, вполне удобные. Жаль ласт нет. И вот, наступил тот час, я внимательно вглядывался в небо в поисках наших и вражеских самолётов. Вдали на горизонте рассмотрел дымный след падающего сбитого самолёта. Что-то далековато бой от острова идёт, а говорили над ним шёл. Видимо немного неправильно написали. Я уже сидел в катере, тот качался на волнах в дрейфе, в полукилометре от острова, так что запустив оба мотора, сразу стал набирать скорость в сторону боя. Я уже видел где наши самолёты, где вражеские. Приметив пару куполов что ещё лежали на воде, не ушли на дно промокнув, рванул к ближайшему. Подплыл, один купол германский, и немцу что ко мне руки тянул, я по голове дал, и погнал дальше. Вот тут уже наш лётчик, по кубарям, старлей, но это не Олег. Странно, в письме ясно было написано, потеряли в том бою всего один истребитель, Олега.

- Истребитель? - спросил я, помогая тому забраться в катер.

- Нет, с бомбардировщика. На «СБ» возвращались с бомбёжки.

- Тогда понятно.

- Ты наш?

- Ну да. Сергей Сыроежкин из Москвы. Партизаню тут. Вон, катер у финнов угнал.

- Гони туда, - показал тот рукой. - Там штурман мой и борт-стрелок приводнились.

- Понял. Ты сам смотри, если кого из наших собьют, скажи.

Мы погнали дальше и вскоре подняли на борт сержанта, стрелка, тот без обуви был, всё скинул чтобы на воде удержатся. Останавливаться я не стал, и мы дальше погнали, там и штурман нашёлся. Сержанту пришлось с борта в воду прыгнуть, лейтенант воды нахлебался, запутавшись в стропах, и ко дну пошёл. Вовремя мы. Подняли его на борт, срезали ножом стропы, и пока те приводили его в чувство, делая искусственное дыхание, сразу помогло, тот очнулся и водой кашлял, я погнал дальше. Только что на моих глазах два «мессера» сбили наш «Миг». Пока гнали, я спросил у сержанта, тот отошёл ко мне, давая штурману место, в катере его было мало, вчетвером уже тесно, а скоро пятый присоединится:

- Вас сколько было? Ещё лётчики сбитые с «СБ» есть?

- Пять нас было, мы летали бомбить финский аэродром. Нас сбили до того как «Миги» появились. Четверо наших ушли, это нам не повезло.

- Понятно

По скорости я вполне успевал, тот рано раскрыл парашют, так что время есть. И вот мы подошли к месту возможного приводнения Олега, я сбросил скорость и катер начал замедляться, а мы вчетвером с напряжением следили как наш лётчик опускается на нас. Тот тоже видел, вроде свои, в нашей форме, особо не нервничал. Я ещё и за боем успевал наблюдать. Но тот быстро удалялся. Так что вскоре перестал видеть воздушное сражение. Кстати, в стороне упал сбитый «мессер» и ещё два купола опускались. Это финны сбитые, у них форма куполов парашютов характерная. Олег вошёл в воду метрах в пяти от нас, так что схватив за купол, что опустился на катер, мы быстро втянули его на борт. Тот сидя на борту, растягивая ремни, осмотрелся и спросил у меня:

- Кто такой?

- Дядя Олег? - сдав удивлённый вид, спросил я. - Это вы?

- Мы знакомы? - тот с удивлением посмотрел на меня.

- Можно и так сказать, - криво усмехнувшись, сказал я. - Вот уж кого, так это вас тут встретить. Вы же Некрасов? Я только фотографию видел. Вы мой троюродный дядя. Я Сергей Сыроежкин. Моя мама Валентина Окунева.

- Валя? - удивился тот. - Она же пропала пятнадцать лет назад?! Поговаривают сгорела с первым мужем.

- Почему пропала? Просто снова замуж вышла. Только померла она этой весной. Ладно, валим отсюда, вон катера финские на горизонте появились.

Парашют Олега отбросили подальше, чтобы на винты не намотало, и я стал разгонять катер, мы уходили в сторону Финских берегов.

- Почему туда? - спросил Олег.

- Баки небольшие, повезёт если топлива хватит до Финляндии. Не рассчитывал я на ваше спасение, как раз возвращаться хотел, и увидел воздушный бой. У меня там самолёт спрятан, гидроплан. Правда одноместный, но если один угнал, то и второй можно. Придётся побегать, до стоянки самолёта топлива точно не хватит. Он около Хельсинки в шхерах укрыт.

- А ты самолётом умеешь управлять?

- Я девять бомбардировщиков сбил на «ишачке» двадцать второго июня, в три часа ночи на подлёте к Севастополю. Меня за это орденом наградили.

Тот мельком глянул на «Звёздочку», что была у меня закреплена на рубахе, пионерский галстук тоже присутствовал, и продолжил расспросы.

- Я смотрю ты тут ориентируешься?

- Месяц уже здесь партизаню. Егерей финских в засаду на минное поле заманил и уничтожил. Мины сам ставил. Финскую подлодку угнал, уничтожив экипаж, передал её советским подводникам, команде «С-десять», под командованием капитан-лейтенанта Бакунина.

- Так это твоя работа? - удивился тот, лётчики с «СБ», что тоже прислушивались, удивились не меньше. - Бакунина за эту финскую лодку к Герою представили.

- Не хороший он человек. Слово данное не держит, - хмуро бросил я. - Я у немцев большую океанскую подлодку угнал, она тут спрятана, но советским подводникам больше не передам. Самому пригодится, хочу в путешествие вокруг света отправится.

- Так прям и угнал? Один? - с ясным недоверием спросил Олег.

- Ну да. В Кале дело было. Там неполный экипаж был. Лодка новенькая, с ходовых испытаний, перегонная команда в пятнадцать человек была. Ножами перебил вахтенную команду на ходовой рубке, скользнул внутрь и остальных порезал. Замучился потом тела поднимать наверх и сбрасывать за борт. Тяжело было. Я мастер спорта по самбо, к тому же мастер боя на ножах. Мать у меня пять раз замуж выходила, третий муж Сыроежкин, но он не родной мне отец, он меня летать учил, а четвёртый бою на ножах. Вором он был. Не в законе, но авторитетный. Сидит сейчас.

- Даже как-то не верится. Тут подготовленные бойцы из осназа вряд ли такое провернут, а ты один… - тот покачал задумчиво головой, покосившись на горизонт где ещё были видны финские катера, те своих лётчиков поднимали с воды, а мы на большой скорости к Финляндии уходили.

- А что тут странного? Моё время, это ночь. Днём я отсыпаюсь. Я ночью вижу, как днём. Думаете это сложно, ночью в темноте подкрасться к часовому, снять его и дальше по сонным немцам работать? Так вот что я вам скажу, это совсем не сложно