Если честно, то я даже и не помню, как оказалась в такой ситуации. Полностью нагая, привязанная к столбу, в очень темной комнате и лишь рисунок под ногами отсвечивает ярко-красным светом. Я никого не вижу, но точно знаю, что рядом кто-то есть.

Что происходит? Почему я? Почему голос меня не слушается? Где я?

– Услышь мой зов и прими эту жертву.

Жертву? Меня? Господи!

Рисунок вспыхивает ярче и от жара становится трудно дышать

– Забери то что принадлежит тебе.

Этот голос, прозвучавший в моей голове, был тих и принадлежал мужчине. Почему-то я без раздумий доверилась ему и когда верёвки спали, всего один рывок в сторону и пленившему меня никуда не деться. Мои пальцы сжали его запястье и от боли неизвестный встал на колени. Сорвав капюшон с его головы, вижу, что передо мной девушка, но это ничего не меняет. Я нависаю над ней, заглядывая в глаза. Что-то невидимое из ее тела вытекает в мое. Невидимое, но ощутимое. Магия? Возможно.

Когда все закончилось у моих ног остался лежать труп. И как назло именно в этот момент в комнату ворвался мужчина.

Сидеть в наручниках немного удобнее чем быть привязанной. Да и в этот раз меня сначала хотя бы одели. Пускай и в балахон погибшей.

Мы ехали по ночному городу на высокой скорости, и я не знала, что будет дальше. И, наверное, не очень-то хотела знать.

– Жить хочешь?

У мужчины был низкий голос, который совсем не подходит слишком молодому лицу.

– Хочу.

Не думаю, что на моем месте кто-то ответил бы по-другому.

– Есть смертельно больной ребенок. Спасешь его – спасешь себя.

– И как я должна это сделать?

– А вот это уже не мои проблемы.

Приехали мы к какому-то заброшенному зданию. Мужчина силком вытащил меня из машины и поволок в неизвестном направлении. Блага земля, после дождя, была мягкая и я не сильно пострадала.

Малышка лет восьми находилась в небольшом фургончике и кажется спала. А может и умерла. Нет, жива, но долго так не продержится. И дело не в болезни, а в холоде. Встав рядом с ней на колени, коснулась губами холодного лба.

Слишком холодно чтобы сконцентрироваться. И кончики пальцев зудят от холода. Я чувствую, что слабею, но почему это происходит, объяснить не могу.

– Папа.

Слабый, еле слышный голос был услышан и меня грубо оттолкнули от ребенка.

– Да кроха. Это я. Моя ты кроха.

– Папочка.

В фургончике было слишком мало место и поэтому я поспешила выползти наружу.

Голова кружится. Тело покрыла испарина, в глазах темнеет, но я упорно ползу. Лишь бы оказаться подальше от этого странного мужчины.

Не успела. Меня вырвало какой-то странной слизью и от этого сил не осталось совсем. Еще немного, и я потеряла бы сознание, но армейский ботинок, попавший в живот кого угодно приведет в чувства. Мужчина стоял на до мной и держал малышку на руках. Радости в его глазах не было.

– Ты слишком слаба. Скольких поглотила?

Его голос и речь сливается в монотонный звук, но я не могу попросить повторить его вопрос или уточнить что он имеет в виду, поэтому и отвечаю честно. Главное, чтоб он в самом деле спросил то что я услышала, а не что-то другое.

– Двух.

Первая сектантка была поглощена мною в раннем детстве. Я из того времени ничего не помню, только холод и страх.

– Мало. Где остальные?

– Не знаю.

Что ж он и в самом деле сохранил мою жизнь. Сохранил, но не отпустил. Как только его дочери становилось хуже, меня выпускали из подвала, для ее лечения. Все остальное время я была заперта в четырех стенах и не имела права жаловаться.

В дни, когда сектанты уходили из-под его носа, он избивал меня со всей своей злостью. А вот в дни, когда его дочери становилось лучше, меня даже кормили нормально.

И вот однажды он спустился в подвал с тремя сектантками. Их ненависть и желание убивать ощущалось слишком сильно.

– Остальные мертвы.

Крикнул он из-за закрытой двери. Его слова кажется были сигналом для нападения на меня только прибывших.

Магию невозможно видеть, но можно почувствовать. Главное поймать нужный момент и поглотить силу. И пока я отступала и поглощала их магию, я молилась, чтобы он хотя бы их обыскал. Ведь если он этого не сделал, то трупом я стану в считанные секунды.

– Черт!

Я рванула вперед, когда услышал шепот одной девушки и все равно не успела. Слишком ослабела за время заточения. Прогремевший взрыв был не большим, но ощутимым. Меня отбросило в стену и стоило сползти на пол, как что-то тяжелое свалилось сверху. На это колдовство у нее явно ушло много сил, но мне было все равно.

Закрыв глаза, просто дышу, представив, как распылившаяся по помещению магия, стягивается к моему телу и поглощается. Увы, все происходит слишком долго и от этого я открываю глаза. Вовремя! Схватив выжившую за запястье, заглядываю в глаза. Выпавший из ослабевших пальцев кинжал, вскользь зацепил мою щеку, но я не обратила на это внимание.

Вскоре все закончилось.

Сила не может долго существовать без сосуда и поэтому стоило ей освободиться, как она была добровольно поглощена мною. Это довольно болезненное ощущение и поэтому я закричала, даже впала в беспамятство, но лишь для того, чтобы обзавестись знаниями.

Я не стала супер героем, или великой волшебницей про которых пишут в книгах, поэтому и жду возвращения того странного мужчины.

Час. Этот идиот оставил меня со смертью и трупами в запертой комнате на час.

– Готова?

Кажется, его терпение подошло к концу. И причина у этого может быть только одна … что-то случилось с его дочерью.

– Сначала душ.

– Охренела?

– Ты сам оставил меня в компании смерти на целый час. Я не могу в таком виде идти к ребенку.

– Ты пойдешь к ней прямо сейчас.

– И убью.

Он замахнулся для удара, но не ударил. Кажется, понял, о чем я тут с ним спорю.

В большой ванной мне предоставили все что только может понадобиться. И даже одежду принесли, пускай и мужскую.

Не знаю сколько на самом деле я провела в подвале, но зеркало подсказывало, что прошло много времени. Отсюда и ужасно длинные волосы, которые я без долгих раздумий и сожалений обрезала.

Честно, никогда не думала, что когда-то буду до улыбки рада горячей воде.

С того ужасного и тяжелого дня прошел год. Как и было обещано, после полного исцеления малышки, меня отпустили на все четыре стороны. Мой мучитель даже новые документы сделал.

– Мария Рыбина, мертва! – произнес он глухо, вручая мне тонкую папку – Умерла при аресте и к ней ты никакого отношения не имеешь.

Ну что ж это намного лучше, чем попасть за решетку, только выбравшись из подвала. Да и те сектантки сами виноваты, ведь я просто защищалась. Но это никого не волнует.

Настало время учиться жить заново.

Я не стала испытывать удачу и требовать денег, поэтому и ушла лишь получив документы. Все же многое забылось и новое появилось за время моего заточения.

Два дня я блуждала по улицам, а устав, решилась на авантюру. И клянусь, я лишь хочу выжить, что бы можно было действовать дальше.

Так вот сев на лавочку у одного из подъездов многоквартирного дома, начала рыдать. Довольно-таки быстро старушки собрались вокруг меня. Веры в успех не было, но и отступать уже не было смысла. И так «увидев» старушек, я быстро вытерла слезы и с улыбкой поздоровалась.

– Простите, я сейчас уйду.

– Сиди, сиди. Ты нам совсем не мешаешь.

Сев на самый краешек, отвернулась от их любопытных взглядом и снова заплакала. Их тишины хватило ровно на пять минут.

– Что-то случилось?