Я спокойна и расслаблена, и, самое главное, несмотря на мрачные прогнозы врачей, беременность сохраняется. На шестой день стационара очередной анализ крови показал: тромбоциты – сто шестьдесят! Как это так? Не может этого быть?! Стали нормой, пусть даже нижней гранью? Отчего?

Может, я обрела радость жизни от того, что стала свободна? Врачи сказали, что, наверное, перепутали анализы, а я решила: это показатель того, что я на правильном пути. Значит, мне надо успокоиться и побольше радоваться. Это наш долгожданный ребёночек, и всё будет хорошо!

Десять дней я наслаждалась покоем и счастьем. Пришёл день выписки и выхода на работу. Теперь я туда уже не хотела. Мне нужны спокойствие и радость. Но я очень ответственный работник, поэтому пришлось возвращаться. И при выписке из стационара анализ показал: тромбоциты – пятьдесят четыре тысячи единиц. Ещё ниже, чем когда я ложилась в больницу.

В течение недели я работала, и тромбоциты планомерно снижались. Их показатель опустился до тридцати шести. В четыре раза ниже минимального показателя нормы! Я начала пугаться. Всего два месяца беременности. Впереди ещё семь. Как выносить и родить?!

В поликлинике по этому поводу созвали совет. Очень «приятная и вежливая» заведующая сказала, чтобы я не прикидывалась больной: больничного мне не будет, ведь со мной всё в порядке.

Отличная медицина! Показатель в четыре раза ниже нижнего, срок беременности критический, а я прикидываюсь?! Я ждала от совета помощи и конкретных действий, а мне говорят: «У вас всё хорошо, идите работайте и приходите на приём в плановом порядке. А что с вами делать, пусть гематологи решают».

И полетела я, как футбольный мяч, от гинекологов к гематологам и обратно. Гематологи боялись меня, как огня. С таким заболеванием множество людей, но ведь я беременна, традиционные методы лечения мне не подходят – слишком велики риски навредить мне и ребёнку. Вынесли вердикт: мне надо лечь в больницу, пусть там думают, как лечить. Только отправили в отделение беременных, потому что в отделении болезней крови лежат раковые больные и люди с прочими страшными диагнозами.

Я опять поревела и попереживала. Еле доехала в поликлинику за направлением на госпитализацию. Тряслись руки. Тело стало ватным от нахлынувших эмоций. Врачи советовали ехать в больницу немедленно, но я взяла передышку, чтобы провести вечер и ночь дома.

В больницу не хотелось. Как я оставлю детей? Как они без меня справятся? Мне жалко расставаться с семьёй. Что со мной сделают в больнице? Сказали, лечение только одно – гормоны, но они очень вредны для малыша!

Мы всё рассказали детям. Вместе поплакали. Я собрала вещи, и утром муж повез меня в больницу.

Я для себя решила, что мне специально дали время, чтобы прочитать огромную книгу Луизы Хей и разобраться в себе. Согласно её теории, радость у меня просачивается сквозь пальцы и уходит из жизни, раз падают тромбоциты. Луиза Хей говорит, что необходимо создавать позитивные установки и самой настраиваться на изменение ситуации. Позитивные установки она дает к различным заболеваниям. Я себе выписала на листочек подходящие именно мне и начала их перечитывать, стараясь не забывать, утром и вечером. Но всё это давалось с трудом.

Мы приехали в стационар. В регистратуре сказали, что нужна подпись заведующего отделением патологии беременных. Он оказался в своём кабинете. Мужчина сердито посмотрел на направление и сказал мне:

– Зачем пришла?

– Мне сказали, что надо лечь к вам в больницу, – ответила я.

– Вы здесь прописаны?

– Нет.

– Тогда ложитесь по месту прописки!

– Но мне сказали, надо сюда: в этой больнице есть отделение гематологии, и там надо будет консультироваться по поводу моего лечения.

– Я ни с кем консультироваться не буду! Я могу тебя только зашить. Хочешь?

Я не смогла ничего сказать, только глаза вытаращила.

– Гематологи направили, вот к ним и ложись на пятый этаж.

– Но ведь я беременна!

– Ну и что? С ребенком у тебя всё в порядке! Больна ты! Я тебя возьму только после решения комиссии в перинатальном центре, – резко обрубил он разговор и отвернулся.

– Спасибо за любезность и безапелляционный тон, – выдавила я сквозь слёзы и вышла из кабинета.

Посидела, поревела, Лёша меня успокаивал. И пошли мы опять к гематологам. Те нам были уже не рады. Меня отправили к заместителю заведующей отделения гематологии.

После получаса томительного ожидания меня приняла приятная женщина. Она всё дотошно выспросила, осмотрела. Я ей всё время повторяла, что не хочу в больницу, что меня ничего не беспокоит. Что у меня уже двое детей, и я беру на себя ответственность за происходящее. Я просила, чтобы меня отпустили домой, где я сама выздоровею. Она попросила меня выйти.

Мы полчаса прождали в коридоре, пока врач консультировалась с кем-то по телефону. Я всё это время мысленно твердила: «Меня отпускают домой. Меня отпускают домой. Я хочу домой».

Когда заведующая пригласила меня к себе, то объяснила, что дело очень серьёзное. С такими критическими показателями тромбоцитов может открыться сильное кровотечение. Тогда не успеют довезти до больницы, чтобы спасти.

В её практике с уровнем тромбоцитов в тридцать шесть тысяч единиц уже открывалось кровотечение или появлялись признаки проявления болезни в виде синяков или крови из десен. Кровотечения очень часто случаются при уровне в пятьдесят – сто. А у меня уже тридцать шесть! Я ответила, что всё понимаю, но дома мне будет лучше, там я быстрее поправлюсь.

Видимо, она осталась ко мне неравнодушна. Да, наверное, и класть в своё отделение не хотелось: вдруг что-нибудь случится?! Врач написала в заключении, что я не трудоспособна. Сказала, что лучше лежать всё время и не рисковать. А вот больничный лист выдать не смогла, так как я прикреплена к другой поликлинике. На прощание врач сказала, что мне надо сдавать кровь каждую неделю и при уровне тромбоцитов в двадцать тысяч единиц или любых кровотечениях, или появлении синяков – срочная госпитализация.

Ура! Я буду дома, на больничном. Всё отлично складывается. Покой в семейной обстановке и общение с малышом. Меня не положили в больницу, я счастлива! Но радовалась я недолго.

В поликлинике мне больничный не выдали. Вердикт: «нет показаний». Сказали, если гематологи написали «нетрудоспособна», то пусть сами и выдают больничный лист. Меня отправили на работу.

Через неделю работы по обычному графику я сдала анализы. Тромбоциты снизились до девятнадцати. До девятнадцати! В шесть раз ниже минимального уровня нормы! И ниже двадцати.

Я опять столкнулась с нашей замечательной действительностью в виде поликлиники. Понятно, что мне здесь были не рады. Я, такая проблемная, у них была первая за всю историю существования. (Первая?! Да я – звезда!)

Меня отправили опять к «душевной» заведующей. Я ей надоела. С большим удовольствием она выдала мне направление на комиссию в перинатальный городской центр, не скрывая явного облегчения, что избавится от такой проблемной пациентки. Скрепя сердце, она выдала больничный на целых три дня: до заседания комиссии – не дай Бог, перегуляю. На направлении не было ни даты, ни времени.

– А к кому мне в перинатальном центре идти? – в недоумении спросила я.

– Комиссия принимает в среду и пятницу. Больничный даём только до ближайшей пятницы, там примут, – «мило» ответила врач.

Кто примет, где, в каком кабинете – разбирайся сама. Я заметила:

– Может вы созвонитесь по поводу моего случая и назначите конкретную дату и время?

– В нашей практике такого нет, а для тебя мы исключение делать не собираемся!

И дали мне понять, что я очень много отнимаю драгоценного времени «многоуважаемой» заведующей.

Разве это нормальная ситуация?! Гематологи говорят, что надо лежать: не вставать, не ходить, а то вдруг сосуд на ногах лопнет и начнётся кровотечение. А тут дают больничный на три дня: иди на деревню к деду, с глаз долой!