Он чувствовал, что пронизывающий его поток становится толще и энегронасыщеннее. Под его натиском срывались с насиженных мест все энергетические застои в теле Дарофеева. Он чувствовал себя, как новорожденный. Нет, как нерожденный. До появления на свет надо было еще дожить.

Игорь Сергеевич чувствовал, что этот момент скоро настанет. Он был все ближе и ближе. И, наконец, Дарофеев закричал. С целителя сняли девушку, презерватив, наполненный теплой жидкостью и позволили открыть глаза.

Несмотря на полумрак и дым, заполнявший зал, Пономарю показалось, что он попал в незнакомый мир. Все краски сверкали. Фигуры многоруких божеств, казалось, вот-вот сойдут с полотнищ. Его окружали прекрасные просветленные лица обнаженных людей. Игорь Сергеевич издал громкий радостный вопль и подпрыгнул от счастья. В этот момент он понял, что значит возлюбить все сущее.

Подошел молодой человек и протянул целителю одежду. Дарофеев заключил юношу в объятия:

– Спасибо! Спасибо! Как мне благодарить вас?

– Приходите к нам еще. – Посоветовал молодой человек: – Вы сами просветленный, и нам многому можно у вас поучиться... Если вы, конечно, согласны...

– Согласен ли я? Да я счастлив принять это предложение!

И целитель еще раз крепко обнял тантриста.

Одевшись, он буквально выбежал на улицу. Несмотря на то, что был уже вечер, Игорю Сергеевичу казалось, что он попал в яркое летнее утро.

Константин, не понимая причин столь веселого поведения, обратился к Виктору Анатольевичу:

– Что произошло?

– Э-э-э... Его прочистили. Очень сильно.

– Значит, он теперь здоров? То есть расколдован?

– Да.

– А я так ничего и не понял... А этот акт, в конце... Он был необходим?

– Не знаю. Это же их сценарий. Я просто нашел группу, которая смогла бы помочь Игорю, и они помогли.

Расставшись с Разиным, целитель забрался в “форд” и попытался повести машину сам. После того, как они чуть не врезались в ближайший столб, Костя потребовал поменяться местами.

Брат радостно согласился. По мере того, как они подъезжали к костиной квартире, эйфория Дарофеева постепенно уходила. И когда братья вошли в дом, у Игоря Сергеевича осталось лишь прекрасное настроение.

– Странно, что я раньше с таким предубеждением относился к тантристам. – Говорил он Косте:

– Я читал про страшные оргии, человеческие жертвоприношения, прочие страсти... А оказалось, что они весьма милые люди...

Словесный поток Пономаря прервал телефонный звонок. Говорил капитан Дроздов:

– Игорь Сергеевич, я до вас пол дня дозваниваюсь!

– Петр Никитович, у меня были неприятности...

– Как? Новые?

– Да. Но с ними я справился сам.

Поймав на себе недоуменный взгляд Кости, Дарофеев поспешно добавил:

– Да и друзья не остались в стороне.

– Я вас тоже хочу неприятностью порадовать...

– И что на этот раз?

– Наркомана Васю нашли сегодня ночью мертвым. Вскрытие показало, что в вену был введен воздух, что вызвало...

– Постойте, я знаю, что это вызывает. Вы мне скажите: это убийство?

– В том-то и дело, что не похоже. Он ввел воздух сам...

– Но не мог он быть самоубийцей!..

– Извините, Игорь Сергеевич, наркоманы – люди непонятные. Что взбредет им в голову, предсказать невозможно... Так что, Свету вашу надо искать другими путями.

И в который раз за прошедшие дни Дарофеева наполнила холодная мрачная решимость расквитаться с Гнусом. Закончив разговор с капитаном, целитель немедленно лег медитировать.