Арап быстро бросил взгляд в сторону скамейки и узнав в компании давешних скинхедов, которые тоже поглядывали в их сторону, попрощался с дворником и , прикрыв лицо лопатой , чтобы не узнали, юркнул за угол.

В это время Петр с Меньшиковым потихоньку подходили к концу моста на противоположной стороне Невы. Петр уже нервничал. Ну, чего там арапченок застрял. Али случилось чего. Может, вернемся , Данилыч? Меньшиков обернулся в сторону Адмиралтейства, и приставив ладонь козырьком , присмотрелся. Да, ништо , Мин Херц! Вон кажись, он на той стороне появился. Ишь, как лопатой помахивает , аки минер перед рытьем окопа. Тут и Петр узрел Патрислумумбова. Ну, слава тебе , господи. Нашелся. Вона как антилопит, ажно пыль по мосту поднялась. А я было думал, сбежал он от нас. Куда он денется, Мин Херц! Он как про кубышку с червонцами услышал, аж в лице поменялся. Теперь за нами как нитка за иголкой ходить будет, пока свою долю не получит , или не подглядит, где мы остаток зароем. Вот я думаю, государь, а давай мы его на всякий случай напоим , в стельку. Дабы он ночью за нами подглядеть не смог? Петр задумался. А и верно, Данилыч. Деньги не щепки, счетом крепки. Так и порешим. Сейчас придет, велю ему водки добыть. Заодно и Гаврила Афанасьевича за ночлег отблагодарить нужно, да и самим не грех, после трудов праведных, чарку принять.

Подошел запыхавшийся арап. Ух, притомился. Чуть добыл лопату. Магазин то закрыт. Ладно, добрый дядька продал свою предпоследнюю лопату за тысячу рублей. Так что Ваше величество, придется мне эти деньги компенсировать. Сами мы не местные, люди не богатые. Петр важно кивнул. Не боись, арапченок, бомбардир сироту не обидит. Будут тебе деньги. Дай время, отроем ночью кубышку, добудем казны. А остались они у тебя ? Деньжата? Сгонял бы за водочкой, Афанасьича за ночлег отблагодарить нужно будет. Да и поесть чего прихвати. Не будем же мы три здоровых мужика у дедка с внучкой на шее сидеть. Данилыч! Забери у него лопату, а ты Ванька дуй, давай, темнеет скоро. И ночь будет непроста , да и день новый хлопотный. Петр и Меньшиков пошли в сторону кунсткамеры, а арап привычно побежал к знакомому магазинчику в подвале. Постучали в дверь. Послышались шаркающие шаги. Гаврил Афанасьевич приоткрыл дверь и прищурясь, разглядывал гостей. Ты что ли ? Петр Ляксеич? Ну, я с Алексашкой , деду. О ! А я уж волноваться начал, али приключилось чего. А арапчонка куда подевали?

Меньшиков проходя за Петром в коридор ответствовал. Да, прав ты отче, и приключений хватило, и хлопот. А Ваньку не потеряли, чего ему сделается? Послали за едой в магазею, да и то, чем ее запить , прихватить велели.

Сторож обрадовался – вот это дело, а то у меня всех припасов – кефир внучкин, и две картошины в мундире. Раздевайтесь братцы. Грейтесь, а я пока чайник на плиту поставлю. И он крикнул в соседнюю комнату – Пааараасковья! Встречай гостей. Оттуда послышался мелкий стук башмачков ,и румяная внучка , сверкнув коленками прыгнула на шею Петру. А я уж думала , ты не появишься дяденька. Соскучилась по тебе. Мы с дедой пуговицу твою в витрину пристроили. Красиво получилось. Петр обнял хрупкое тельце, по обычаю смахнул слезу. Ну ладно , божья душа , пришел же как обещал.

Эх , жаль Ваське гостинца какого – пряника печатного или петуха сахарного на палочке не заказали. Хлопнула входная дверь, и арап, нагруженный пакетами с едой , проговорил. А чего заказывать-то. Али мы сами не сообразим? И он подал Петру прямоугольную упаковку тульского пряника со сгущенкой. Я еще и тортик – «Птичье» молоко к чаю прихватил. Меньшиков расхохотался и, хлопнув себя по коленке проговорил – Ай-да Ванька! Ай-да сукин сын. Удружил, так удружил , а ? Мин Херц! Петр тоже обрадовался – воистину удружил, молодца. Парасковья тут же зашуршала оберткой. Патрислумумбов начал накрывать на стол. Дед с внучкой весело таскали тарелки, вилки, ложки. Афанасьич, стесняясь поставил в углу стола на тарелке две вареных картошины в мундире. Внучка налила в стакан кефира , и вкусно почмокивая, запивала им пряник.

Арап быстренько нарезал колбаски, разломил на несколько частей печеную курицу, открыл банку маринованных огурчиков. Ну, куда же без них? Если на столе появилось две бутылки водки «Фрегат» и пяток бутылок пива «Невское». Гаврил Афанасьевич в это время нарезал ломтей черного «бородинского» хлебушка. Настрогал розоватого соленого сала. Крупно нарезал луковицу. Затем быстренько расставил 6-гранные лафитнички Дятьковского хрусталя ручной работы. Рюмки были не дорогие . Их Гавриле Афанасьевичу подарила дочка. Куплены они были в подземном переходе, у старушки, возившей наборы по 6 штук прямо с завода. Старушка сама их покупала у работников завода за копейки. Денег на заводе не было, зарплату платили своей продукцией. Стенки хрусталя были не всегда ровными , иногда на них попадались полоски, напоминавшие трещинки. Но! Это был настоящий хрусталь, а не поддельные китайские стеклянные рюмки. Отличие состояло в малиновом звоне при чоканье. В чем компания убедилась , разлив по первой. Звон от четырех рюмок отразился от потолка, поплыл в соседние залы. Как бы вторя ему, вдруг забили на разный манер многочисленные настенные и настольные часы.

Часы хором пробили 10 вечера. Пока все, выпив, прислушивались к ощущениям внутри, рюмочному звону, переливам курантов, Меньшиков ухитрился налить арапову рюмку повторно. Он толкнул его локтем, прошептал. Ну, а ты чего? Догоняй! Не обижай хозяина. Ванька изумленно уставился на полную до краев рюмку, которую только что выпил, но перечить не стал. Махом выпил и захрустел огурчиком. Учитывая его слабость к восприятию спиртного, две рюмки водки подряд, сделали свое дело. Василий икнул. Глаза его разбежались в разные стороны, потом сфокусировались на переносице, и только потом , приняв остекленевшее выражение, зафиксировались посередине. Меньшиков, не дожидаясь, пока глаза встанут на место, быстро налил третью. И опять зашептал – ну, ты чего? Тормозишь? Царя не уважаешь? Давай пей быстрее. На этот раз арап уже не удивлялся. Он размашисто замахнул третью рюмку, занюхал корочкой Бородинского, и плюхнулся на стул . Глаза его помутнели, корни прапрадедушки Пушкина начали охватывать корень мозга. Василия как обычно, при опьянении потянуло на поэзию. Он продекламировал :

Ик! Русалка на ветвях висит…..

Ик! Там, на неведомых дорожках,

Давным-давно, растет картошка……

Там тридцать витязей прекрасных, чредой стоят за постным маслом…

Ик! А ихний дядька Черномор, с прилавка стырил беломор….

Алексашка захохотал. Во, дает! Ну, точно от Пушкиных родословною ведет. Сашка то Пушкин, как выпьет, тоже ТАКОе завернет, не встать, ни сесть. И этот туда же.

Ванька полуприкрыв глаза продолжил :

На горе стоит пивная! Да затейница такая!

Из трубы , дымок валит! Алкоголиков манит!

Звери – алкоголики! Заняли все столики…..

Тут приходит царь зверей!

Ну-ка! Рюмочку налей!

Слон, зажмурив , левый глаз! Убирайся! Ты от нас!

Тут пошла байда такая ! Отлупили попугая!

Лишь кабан не растерялся. Хвать бутылку , и смотался!

Крокодил ему вдогонку отдай падла самогонку…..

Тут, уж со смеху покатились все. Даже внучка хохотала своим звонким , как колокольчики голоском. Она не понимала и половины текста, но представив, прищурившего глаз слона, попугая, похожего на попугая Кешу, из ее любимого мультика, избушку с трубой, из которой валил дымок, похожую на любимый ею терем-теремок, ей стало очень весело. Силы покинули арапа, но коварный Меньшиков, прикинув, сколько времени уйдет на поиски кубышки, решил все, же не рисковать и при удобном случае влить в Ваську еще дозу.