Подхожу к двум Владам и озвучиваю план. Они караулят отскок и перехват на позиции полусредних, и смотрят друг за другом, как только один из них получает мяч, второй ускоряется и убегает из своей зоны. Тут же, бросаем мяч по диагонали на бегущего, а он сходу в центр мне на ход и я в концовке либо убегаю под удар и бью, либо смещаюсь на скорости на фланг и потом сбрасываю мяч на линию штрафной, куда они должны набегать в этом случае на втором темпе.
Все все поняли, все со всем согласились и наши ребята предупреждены, что при отборе с мячом не возимся, а сразу же отдаем одному из Владов.
И побежали. Все получилось так, как я и планировал. На восемьдесят четвертой минуте, наши подбирают мяч у своей штрафной, мгновенно отдают Кадурову, тот выдает диагональ на Лемеша, а Влад кидает мне на ход в центр.
И я по центру лечу с двумя защитниками по бокам, только вот они не успевают не остановить меня, не сбить. Выход один на один с вратарем, аккуратная подсечка мяча и мяч в воротах, а вратарь лежит. 2-0.
Грузины растеряны пытаются атаковать больше по привычке и снова потеря у нашей штрафной, и снова наши отрабатывают так, как и надо. Передача на этот раз на Лемеша, дальше улетает диагональ на Кадырова, который моментально продлевает на меня. Я вроде убегаю, но вижу, что грузины на тот раз побереглись и сразу трое защитников меня пытаются накрыть. Лезу на них, обыгрываю одного и начинаю уходить на скорости вправо утягивая оставшихся двух за собой. Пара финтов, разворачиваюсь и прострел на линию штрафной. А там уже набегает Влад Кадыров и сходу замыкает передачу ударом. Шансов у вратаря не было. 3-0.
Кидаю взгляд на табло, девяностая минута, все. И судья дает финальный свисток. Все бегут обнимать меня, понимают, кто сделал эту победу. Но я не жадный, я показываю на двух Владов и коллективные обнимашки стартуют.
Уходим с поля по коллективные овации не многочисленных трибун.
И в раздевалку, переодеваться. Принял душ, переоделся, сумка с формой за спину и шагаю на выход. По пути меня тормозит наш тренер Анвар Аразов и произносит:
— Дан, на матче был главный. Ты его порадовал и он хочет завтра тебя поставить в резерв основного состава. Так что завтра матч, будь готов и с утра на базе. Ждем—
И уходит. Ну вот еще один рубеж преодолен, завтра очередной час Х. И выхожу со стадиона.
Завел мотоцикл, выруливаю со стоянки, проезжаю мимо остановки и ба, знакомые все лица. Какая встреча. Стоит стайка девчонок, о чем то щебечут. Похоже пловчихи, со спорткомплекса вышли, автобус ждут.
И среди них моя Олечка, ну пока не моя, ни как пока не поддается, но еще не вечер, тем более такой случай. И мысль дурацкая, а она что пловчиха? У нее вроде грудь не маленькая, плавать не мешает? Надо будет спросить, когда подружимся, телами.
И подъезжаю к остановке, лихо притормаживая, с разворотом, и говорю:
— Привет, девчонки. Привет, Оля. А ты какими судьбами?—
Девчонки стреляют глазками, похоже не против подружится и может даже телами. Но извините, у меня сегодня другая программа.
А Оля удивлена и выдает в ответ:
— Я тут занимаюсь, а ты что тут делаешь, футбол приезжал посмотреть?—
Я делаю вид, что оскорблен в лучших чувствах, и заявляю в ответ:
— Я вообще-то играл, и даже главная звезда. Два гола забил и голевую передачу отдал—
Вижу не верит и думаю, вот я партизан, играю за дубль первой команды города, в одном шаге от резерва основы и никто в школе даже и не догадывается.
Но тут из помещения спорткомплекса, где и находятся наши раздевалки, выходят два Влада и Вели с ними. А их то знают в лицо, как ни как сборники. И они мне говорят:
— Классно сыграл сегодня Дан — Это Лемеш
— Говорят тебя в резерв основы завтра позвали — Без зависти, просто констатирует факт Касумов
И завершает тему Кадыров:
— Не понимаю, как тебе разрешают гонять на мотоцикле, мы тоже хотели, а нам запретили, говорят побьетесь—
Я улыбаюсь и только развожу руками, не рассказывать же им, что я аурой продавил тренеров, они убеждены, что со мной вообще ни чего случится не может. В принципе они правы, убиться мне сейчас, это сильно постараться надо.
Ребята прощаются и уходят, такси ждут. Ну да такой неудобный возраст. Машину водить еще нельзя, мотоцикл запрещают, на автобусе сборникам ездить как то не то. Вот и приходится на такси кататься.
А девчонки поплыли, уже присматриваются к мотоциклу, на покататься взглядами намекают. Но мы посмотрим, что в итоге ответит Оля.
И я ей предлагаю:
— Оля, поехали я тебя отвезу, все равно по пути, мы же рядом живем—
И видя, что сомневается, подначиваю:
— Да не бойся ты, я тебя не съем, если сама не захочешь—
И смеюсь, а это ее добивает окончательно и она отвечает:
— Ничего я не боюсь. Поехали—
И залазит на мотоцикл. И мы поехали, а у меня все поет и я понимаю, что все Олечка, теперь ты ни куда от Дана - развращенца не денешься. Поездка на мотоцикле это же равно трем свиданиям, а правило трех свиданий еще ни кто не отменял.
И едем, ветер свистит в ушах, а к спине прижимается прелестное тело прекрасной блондинки, прелести которой прекрасно ощущаются даже через куртку. И она понимает и чувствует, что чувствую, но ни чего с этим поделать не может, да и не хочет. В эмоциях ощущаются удовольствие, радость и предвкушение. Тоже хочет немного счастья, как и все мы.
И мы едем, минут через двадцать доезжаем до ее дома и торможу. Слезла с сидения и стоит. Чего-то ждет, наверно продолжения. А если ждет, то надо дать, зачем обижать такую хорошую и красивую девушку.
И я беру ее за руки и притягиваю к себе. Не сопротивляется, только опустила голову и уткнулась мне ею в грудь. Обнимаю и прижимаю к себе.
Доверчиво прижимается и неожиданно поднимает голову, и наши взгляды встречаются. И я чувствую, что начинаю тонуть в небесной синеве ее глаз, они как омут затягивают и нет возможности оторваться, разорвать взгляд. Они как будто тянут к себе и я иду за ними, и губы, и поцелуй. Первый, как будто последний, когда невозможно оторваться и только тянет еще, и еще, и еще.
И уже ни чего не соображая, руки сами собой лезут под кофту и находят, то что искали, такие приятные в прикосновении, такие нежные. А губы все целуют и целуют, и слышу еле разборчивое:
— Не надо, пожалуйста. Не надо —
И уже нет сил остановится и есть одно желание приказать, подчинить, и понимаю, что могу это сделать, и тогда все будет, все что захочу, и простит, и поверит. Но сам так не хочу, не правильно это. Не могу остановиться, но останавливаюсь. И теперь уже просто обнимаю, глажу по голове и успокаиваю.
А она тоже, сама не понимает чего хочет. И хочет всего и боится самой малости. И я решаю - пускай, пускай сама поймет, пускай сама придет к решению, а я подожду.
И спрашиваю:
— Оля, ты хочешь со мной встречаться? Просто ответь, да, или нет? Ни каких решений больше от тебя сейчас не нужно, я подожду —
И слышу произносимое без малейшего сомнения, очень важное для меня сейчас:
— Да, я хочу. Только подожди, немного, совсем не много —
Я обнимаю ее и снова целую, и понимаю, что все, она моя, и очень скоро, будет совсем и во всем моя, а пока я подожду, немного, совсем не много.
И так мы стоим еще несколько минут, но все таки я ее отпускаю и она уходит, оглядываясь на каждом шагу. До встречи Олечка, до встречи.
А я сажусь на мотоцикл и уезжаю в ночь, до дома, завтра суббота, и мне на тренировку, а потом на матч. Запоздало соображаю, что не взял номер телефона у Оли и неожиданно ощущаю в руке скомканный листок бумаги, разворачиваю, а там хорошо знакомым аккуратным почерком выведены шесть цифр.
Глава 3. Первый выход в основе, первый гол и еще кое что
