Судя по тому, что видел Чарли, станция была ничем не примечательна. Вот только дом Берты тоже выглядел вполне обычно, пока тролль не выломал дверь, стремясь его съесть. И последнее, чего хотелось Чарли, – снова наткнуться на светящихся существ, преследовавших его прошлой ночью. Однако всё казалось вполне нормальным: от людей, спешащих куда-то с чемоданами в руках, до людей, продающих еду и цветы.

– Так куда именно ты меня ведёшь? – спросил Чарли. – Мне следовало прихватить с собой плавательные шорты? Мне нужно позвонить адвокату?

– Кому-кому? – спросила Далия. – И нет, мы направляемся в Белглоп.

– Куда?

– Белглоп. Это волшебная деревня. Мне нужно раздобыть кое-какие вещи для испытания. И нам следует подыскать тебе палочку, потому что к своей я тебя и близко не подпущу. Вдруг она «случайно» окажется в твоём кармане, как моё кольцо.

– Ты не перестанешь мне об этом напоминать, верно?

– Нет, я буду делать это до конца твоих дней. Если мы вообще переживём первое испытание. А если нет, мой призрак будет терзать твою могилу.

Они вышли через большие вращающиеся двери станции, и, к удивлению Чарли, когда он попытался пройти на парковку, Далия взяла его за руку, и они вернулись обратно. Вот только в этот раз станция оказалась совершенно другой. Теперь она стала такой же роскошной, как старое поместье: с колоннами, расписными фресками и зеркальным потолком, бывшим теперь по крайней мере в три раза выше. Всё выглядело старомодно, словно они переместились назад лет на двести. Паровоз со свистом пронёсся мимо платформы, вдоль которой выстроились лавки из тёмного дерева, будто сошедшие со страниц книжек Диккенса. Даже фонари на платформе выглядели так, словно их украли из музея. Женщины были одеты в струящиеся платья, а мужчины ходили, держа спины прямо, и вежливо приподнимали шляпы друг перед другом.

На старой железной скамейке сидел, читая газету, человек. Он вытащил трубку из кармана плаща, на мгновение оторвавшись от новостей, чтобы похлопать себя по карманам в поисках спичек. А газета продолжила висеть в воздухе перед ним, страница даже перевернулась сама по себе.

Чарли только что собирался объяснить, как всё так вышло с кольцом, но, едва они очутились в этой новой обстановке, снова потерял дар речи – на сей раз самостоятельно. Он вертелся по сторонам, пытаясь увидеть всё и сразу.

Они прошли мимо довольно безумного на вид мужчины, одетого в яркий и весьма отталкивающий на вид лоскутный плащ.

– Зверинец сюжетников Огли Полливаблза, – объявил он раскатистым голосом, вручая Чарли листовку. Зазывала сверкнул весёлой ухмылкой, словно довольно жуткий Санта, и огромная борода зашевелилась, будто в ней жили мыши. – На сегодняшний день лучший в стране. Есть гиоки, зибер-ваки и детёныши пакер-набера – всего трёх лет от роду. Покажи буклет и получи скидку в семь типитов, вход для детей до двух лет бесплатный.

Листовка сложилась в тролля, в козла, в слона, поднявшего хобот и немного потрубившего, и, наконец, в птичку, хлопающую крыльями. Чарли раскрыл ладонь, и малютка едва не упорхнула, а когда он её зажал, принялась яростно клевать его пальцы.

Мимо прошаркала старуха, катившая скрипучую тележку, заваленную пачками сигарет.

– Две зависимости в одной, – продекламировала она скучающим тоном, говорившим, что ей не впервой произносить эти строки. Табличка на тележке гласила: «Облака сахарной ваты вместо дыма. Лучше обычных сигарет, потому что от них вы не сбросите вес. Теперь доступны в трёх восхитительных вкусах: бабл-гам, клубника и классический никотин». Ногти старухи и седые волосы спереди были испачканы розовым и синим красителями.

Чарли наблюдал за ней с открытым ртом.

– Только не говори, что никогда не видел такого раньше, – проворчала Далия. – Ты будто не знаешь самых элементарных вещей. Честно, не представляю, как вы, сюжетники, живёте.

В какую бы сторону Чарли ни повернулся, там было на что посмотреть. Продавцы толкали тележки с едой, заваленные всевозможными странными вкусностями: начиная с самолопающегося попкорна и автоматически выдувающейся из носа жевательной резинки, освобождающей губы для других дел, и заканчивая пакетиками невезения, внутри которых могло попасться что угодно – от новенькой пары никогда не спадающих носков до удара током.

– Дайте два, – сказала Далия, высыпая несколько медных монет на ладонь торговца.

Чарли досталась мышеловка, которая больно защёлкнулась на пальцах, а Далии бумажный платок, кусочки которого прилипают к носу. Хорошо, что Далия не страдала от насморка.

Стайка детей носилась за мячом, который то приземлялся, то снова взлетал, когда они подходили слишком близко. Чарли так увлёкся, наблюдая за ними, что врезался в открытую витрину мастерской по ремонту и чистке обуви. Какие-то банки со звоном посыпались на тротуар.

Вывеска гласила:

«Всепревращающий обувной крем. Придаст вашей обуви любой цвет, форму и размер, от сапог до колен до замшевых мокасин».

В следующий миг дверь мастерской распахнулась, и сурового вида человек… существо… ростом не выше метра… выбежало на улицу. Создание оценило ущерб, и его лицо покраснело, как нагревательный элемент тостера, но без вкусного запаха. Существо принялось ругаться писклявым голоском.

Чарли не мог перестать таращиться, хотя это наверняка было грубо. Он ничего не мог с собой поделать. Должно быть, создание было гоблином или кем-то вроде, с большими ушами и чёрными глазками-угольками на лице, похожем на спущенный кожаный футбольный мяч.

– Ты хоть представляешь, сколько хлопот причинишь, если одна из них взорвётся? – отчитал его коротышка. – Нас засыплют жалобами, что кто-то пошёл на судебное заседание в ластах или что кому-то приходится пасти овец на шпильках. О проклятье! Смотрите, куда ступаете! – Гоблин ринулся к одной из банок, пока ту не затоптал поток прохожих.

Чарли слегка тряхнул головой.

– Извините, я, эм… – Он не знал, что сказать. Гоблин выглядел довольно опрятно, но волшебный крем на его ботинках либо был нанесён неправильно, либо стёрся, потому что сзади они выглядели как коричневые туфли на выход, а спереди – как розовые тапочки-кролики.

Далия проскользнула перед Чарли.

– Тысяча извинений, – произнесла она мягко. – Не сердитесь на моего брата, у него не всё в порядке с головой. Этим утром мы нашли его в аптеке моей тёти, жующим пластырь. – Она подобрала несколько банок и свалила их в руки гоблина, и без того полные. – В следующий раз непременно возьму с собой погремушку, чтобы его занять.

Сердито зыркнув на Чарли, Далия схватила его за руку и потащила в толпу под выкрики хозяина мастерской им в спины.

– Смотри, куда идёшь, – прошипела она. – У меня нет возможности платить за испорченный товар, и мне определённо ни к чему десять баночек гоблинского крема для обуви.

– Так это правда был гоблин? – Чарли не ошибся. Ему вдруг захотелось вернуться и поразглядывать человечка ещё немного. – Он тоже сюжетник?

– Нет. Некоторые существа – волшебные создания, которые обитают только в нашем мире. Гоблины – изобретатели. Очень умные, если, конечно, их не бить по голове слишком сильно. Вот только характер у всех у них скверный. Я бы не удивилась, подожги он твои штаны за то, что ты вот так вот налетел на его витрину. Я знала парня, который как-то украл часы у гоблина-часовщика. Так тот наложил на него проклятие, из-за которого у бедняги тикало в носу и каждый раз, когда он чихал, звучал гонг. Это пугало людей до полусмерти. Он как-то зазвенел в библиотеке, и все в панике попрятались под столы. Да, с гоблинами шутки плохи. – Далия помолчала, размышляя. – Интересно, что бы они сделали с воришкой, крадущим кольца? Мне следует поговорить с ним, может, поделиться соображениями. Но сначала нужно выяснить, где Белглоп… – Далия достала крохотный листок бумаги размером с почтовую марку. Она осторожно его развернула и нахмурилась.

– Что это? – спросил Чарли, заглядывая ей через плечо.

– Карта. Не видишь?