Как мы уже сказали, дверь на улицу оставалась открытой; на пороге сгрудились любопытные. Слова короля были услышаны не только внутри магазина, но и снаружи.
К несчастью, даже если произнесший эти слова вымолвил их с чувством собственного достоинства, то его серый сюртук, бумазейный жилет, серые чулки и штаны и куцый паричок в стиле Жан-Жака не соответствовали пафосу его слов.
Ну как можно было, в самом деле, признать короля Франции в этом недостойном обличье?!
Королева почувствовала, какое невыгодное впечатление производит король на толпу, и краска ударила ей в лицо.
– Давайте примем любезное приглашение госпожи Сос и поднимемся во второй этаж, – торопливо прошептала она королю.
Господин Сос взял свечу и поспешил к лестнице, показывая дорогу именитым гостям.
Тем временем новость о том, что король находится в Варение и что он самолично в этом признался, облетела весь город.
Какой-то человек в смятении вбежал в здание муниципалитета.
– Господа! – закричал он. – Путешественники, препровожденные в дом к господину Сосу, – действительно король и члены королевской семьи! Я только что сам слышал признание короля!
– Вот видите, господа! – вскричал Друэ. – Что я говорил?
Тем временем в городе было неспокойно, по-прежнему доносилась барабанная дробь, звучал набат.
Почему же весь этот шум не привлек внимания ожидавших короля в Варенне шевалье де Буйе21 , г-на де Режкура и гусаров и не заставил их броситься на выручку беглецам?
Сейчас мы об этом расскажем.
К девяти часам вечера оба молодых офицера вернулись на постоялый двор «Великий Монарх» и вдруг услыхали шум подъезжавшего экипажа.
Они находились в эту минуту в зале первого этажа и подбежали к окну.
Экипаж оказался простым кабриолетом. Однако они приготовились, если понадобится, немедленно вывести свежих лошадей.
Но путешественник не походил на короля; это был забавный человечек в широкополой шляпе и огромном плаще.
Они собрались было вернуться к себе, как вдруг незнакомец их окликнул:
– Эй, господа! Нет ли среди вас господина шевалье Жюля де Буйе?
Шевалье замер.
– Да, сударь, это я, – кивнул он.
– В таком случае, – заметил человек в широкополой Хиляпе и плаще, – мне нужно многое вам передать.
– Сударь! – отвечал шевалье де Буйе. – Я готов вас выслушать. Хоть я и не имею чести вас знать, потрудитесь выйти из экипажа и войдите в эту харчевню; там мы и познакомимся.
– С удовольствием, господин шевалье, с удовольствием! – прокричал господин в плаще.
Он выскочил из кареты, не коснувшись подножки, и поспешно вошел в харчевню.
Шевалье приметил, что незнакомец чем-то сильно напуган.
– Ах, господин шевалье, – молвил незнакомец, – вы ведь дадите мне лошадей, не правда ли?
– Каких лошадей? – в свою очередь испугавшись, переспросил шевалье де Буйе.
– Да, да, дадите! Не нужно ничего от меня скрывать… Я знаю, что у вас есть лошади! Я обо всем осведомлен, я все знаю!
– Сударь! Позвольте вам заметить, что удивление мешает мне вам ответить, – молвил шевалье. – Я не понимаю ни слова из того, о чем вы говорите.
– Еще раз вам говорю, что я все знаю, – продолжал настаивать незнакомец, – король вчера вечером выехал из Парижа. Но похоже по всему, что он не смог продолжать путь; я уже предупредил об этом графа де Дамаса, и он снял свои посты: драгунский полк вышел из повиновения; в Клермоне – волнение… Я с большим трудом вырвался, можете мне поверить!
– Да скажите же, наконец, кто вы такой! – в нетерпении вскричал шевалье де Буйе.
– Я – Леонар, королевский цирюльник. Неужели вы меня не узнаете? Меня взял с собой в дорогу герцог де Шуазель против моей воли… Я передал ему брильянты королевы и принцессы Елизаветы… Ах, как подумаю, сударь, что мой брат, у которого я забрал шляпу и плащ, не знает, что со мною сталось, а бедная госпожа де Лааж, которую я обещал вчера причесать, до сих пор ждет меня!.. О Боже, Боже! В какую я попал историю!
Леонар большими шагами стал мерить комнату, в отчаянии воздевая руки к небу.
Шевалье де Буйе начал кое-что понимать.
– А-а, так вы – господин Леонар! – воскликнул он.
– Ну да, я – Леонар, – подхватил путешественник, отбрасывая на манер знатных господ, обходившихся между собой без титулов, слово «господин» – и раз вы меня теперь узнали, то вы дадите мне своих лошадей, не правда ли?
– Господин Леонар! – возразил шевалье, упрямо возвращая знаменитого цирюльника в ранг простых смертных. – Лошади эти принадлежат королю, и никто кроме него не может ими воспользоваться!
– Я же вам говорю, что он вряд ли сюда доедет…
– Это верно, господин Леонар; однако не исключено, что король все-таки приедет, и если он не застанет здесь лошадей, а я ему скажу, что отдал их вам, то он может мне ответить, что я это сделал из злого умысла.
– Как из злого умысла?! – вскричал Леонар, – Неужели вы полагаете, что в тех крайних обстоятельствах, в каких мы все находимся, король мог бы меня осудить за то, что я взял его лошадей?
Шевалье не мог сдержать улыбку.
– Я отнюдь не утверждаю, – отвечал он, – что король осудит вас за то, что вы взяли его лошадей; однако он наверное решит, что я был не прав, позволив вам их забрать.
– Ах!.. – пролепетал Леонар. – Вот дьявольщина… Об этом я не подумал! Итак, вы отказываете мне в лошадях, господин шевалье?
– Решительно отказываю! Леонар вздохнул.
– А вы не могли бы по крайней мере распорядиться, чтобы мне дали хоть каких-нибудь лошадей? – молвил Леонар, вспомнив о поручении.
– С удовольствием, дорогой господин Леонар! – кивнул шевалье де Буйе.
Леонар был обременительным гостем, и не только потому, что громко говорил; он сопровождал свои слова выразительнейшей жестикуляцией, а из-за необъятных полей его шляпы и безразмерного плаща жестикуляция приобретала формы гротеска и привлекала внимание к нему и его собеседникам.
Вот почему шевалье де Буйе торопился поскорее отделаться от Леонара.
Он позвал хозяина «Великого Монарха», попросил его позаботиться о лошадях, которые могли бы довезти путешественника до Дюна, и, распорядившись таким образом, оставил Леонара на произвол судьбы, прибавив, и это было правдой, что он пошел узнать новости.
