Затем, проехав мимо него с таким видом, точно ему не удалось сдержать коня, шепнул ему:

– Да думайте же о том, что вы говорите!

– Значит, решено, – сказал принц, – если ты так предан мне, я тебя увезу.

– Куда угодно, ваше высочество, – радостно отвечал де Гиш, – куда угодно, хоть сейчас! Вы готовы?

И де Гиш со смехом опустил поводья; его лошадь рванулась вперед.

– Минуточку терпенья, – попросил принц, – заедем в замок.

– Зачем?

– За моей женой, черт возьми!

– Как так? – спросил де Гиш.

– Конечно, ведь я же говорю тебе, что это план супружеской любви; мне нужно, значит, взять с собой жену.

– В таком случае, ваше высочество, – отвечал граф, – я в отчаянии, вы лишаетесь де Гиша.

– Что ты?

– Да. Зачем вы увозите принцессу?

– Гм… я замечаю, что я люблю ее.

Де Гиш слегка побледнел, однако изо всех сил старался сохранить веселый вид.

– Если вы любите принцессу, ваше высочество, – вздохнул он, – то вам достаточно одной любви и друзья не нужны.

– Недурно, недурно! – прошептал Маникан.

– Опять тебя охватывает страх перед принцессой, – заметил принц.

– Я уже поплатился, ваше высочество; ведь она была виновницей моего изгнания.

– Боже мой! У тебя отвратительный характер, де Гиш. Как ты злопамятен, мой друг.

– Хотел бы я видеть вас на моем месте, монсеньер.

– Положительно, из-за этого ты так плохо танцевал вчера: ты хотел отомстить принцессе, заставляя ее делать неправильные фигуры; ах, де Гиш, это мелко, я расскажу принцессе!

– Ваше высочество можете говорить ей все, что угодно. Принцесса не возненавидит меня сильнее, чем она ненавидит теперь.

– Та-та-та, ты преувеличиваешь, и все это из-за каких-то двух недель пребывания в деревне, на которые она обрекла тебя.

– Ваше высочество, две недели есть две недели, но когда томишься от скуки, то две недели – вечность.

– Значит, ты не простишь ей этого?

– Никогда.

– Полно, полно, де Гиш, будь добрее, я помирю тебя с ней; бывая у нее чаще, ты увидишь, что она совсем не зла и очень умна.

– Ваше высочество…

– Ты увидишь, что она умеет принимать, как принцесса, и смеяться, как горожанка; ты увидишь, что когда она захочет, то часы протекают как минуты. Де Гиш, друг мой, тебе нужно изменить мнение о моей жене.

«Положительно – думал Маникан, – вот муж, которому имя его жены принесет несчастье, и покойный царь Кандавл был сущим тигром по сравнению с его высочеством».

– Итак, – заключил принц, – надо тебе узнать ее получше. Только мне придется показать тебе дорогу. Принцесса не похожа на других, и поэтому не всякий находит доступ к ее сердцу.

– Ваше высочество…

– Не упрямься, де Гиш, иначе мы поссоримся, – сказал принц.

– Если он этого хочет, – шепнул Маникан на ухо де Гишу, – доставь ему удовольствие.

– Ваше высочество, – поклонился граф, – я повинуюсь.

– Для начала мы сделаем вот что, – продолжал принц, – сегодня у принцессы карты; ты пообедаешь со мной, и я тебя приведу к ней.

– Ваше высочество, – запротестовал де Гиш, – позвольте мне отказаться.

– Опять! Да ведь это бунт!

– Вчера принцесса слишком дурно приняла меня при всех.

– Вот как! – засмеялся принц.

– Так дурно, что даже не ответила мне, когда я заговорил с ней; может быть, хорошо не иметь самолюбия, но чересчур мало – это чересчур мало, как говорится.

– Граф, после обеда ты переоденешься и зайдешь ко мне, я буду тебя ждать.

– Раз ваше высочество приказываете…

– Приказываю.

«Он не отстанет, – подумал Маникан, – такие вещи всегда особенно крепко сидят в голове мужей. Ах, почему Мольер не слышал этого мужа, он изобразил бы его в стихах».

Разговаривая подобным образом, принц и его двор возвратились в замок.

– Кстати, – вспомнил де Гиш на пороге, – у меня есть поручение к вашему высочеству.

– Передай твое поручение.

– Господин де Бражелон уехал в Лондон по приказу короля и просил меня засвидетельствовать почтение вашему высочеству.

– Отлично, счастливого пути виконту, я его очень люблю. Ступай же одеваться, де Гиш, и возвращайся к нам. А если ты не вернешься…

– Что тогда произойдет, ваше высочество?

– Произойдет то, что я велю посадить тебя в Бастилию.

– Положительно, – сказал со смехом де Гиш, – его высочество принц полная противоположность ее высочеству принцессе. Принцесса ссылает меня в изгнание, потому что недолюбливает меня, принц сажает в тюрьму, потому что слишком любит меня. Благодарю, принц! Благодарю, принцесса!

– Полно, полно, – остановил его принц, – ты прекрасный друг и отлично знаешь, что я не могу обойтись без тебя. Возвращайся скорее.

– Хорошо, но мне, в свою очередь, хочется пококетничать, ваше высочество.

– Да что ты!

– Я возвращусь к вашему высочеству только при одном условии.

– Каком?

– Я должен сделать одолжение одному другу моего друга.

– Кому?

– Маликорну.

– Противное имя!

– Он с честью носит его, ваше высочество.

– Допустим. Так что же?

– Я должен доставить господину Маликорну место у вашего высочества.

– Какое же место?

– Какое-нибудь; ну, наблюдение над чем-нибудь.

– Отлично, это можно будет устроить. Вчера я рассчитал смотрителя дворцовых покоев.

– Пусть будет смотрителем дворцовых покоев, ваше высочество. А что ему придется делать?

– Ничего, только смотреть и докладывать.

– Внутренняя полиция?

– Именно.

– О, это как нельзя лучше подходит Маликорну, – вставил Маникан.

– Вы знаете того, о ком идет речь, господин Маникан? – обратился к нему принц.

– Очень близко, ваше высочество. Это мой друг.

– А ваше мнение?

– Мое мнение, что у вашего высочества никогда не будет такого прекрасного смотрителя дворцовых покоев.

– А сколько дает эта должность? – спросил граф у принца.

– Не знаю, только мне всегда говорили, что когда ее занимает подходящий человек, ей цены нет.

– А что вы называете, принц, подходящим человеком?

– Само собой разумеется, человека умного.

– В таком случае я думаю, что монсеньер будет доволен, потому что Маликорн умен, как дьявол.