Дальше надо было купить карточку Compact Flash. Увы, ту, полугигабайтную, которую я уже не первый год пользовал на Olympus’е, D60 не опознал. Пришлось ехать на «Горбушку» и искать продавца, который согласится вскрыть вакуумную упаковку на предмет проверки совместимости. Продавец с третьей попытки отыскался, а первая же предложенная им гигабайтная карточка (я намеренно попросил не предлагать «быстрых») опозналась вполне благополучно, хоть я, наконец-то словивший кайф от записи снятого в семимеговые RAW’ы, уже подумываю о еще одной (две по одному лучше, чем одна на два: пока первая очищается, вторая работает!).

Дальше следовало купить вспышку, ибо та, Olympus’овская, была очень уж умна и хороша, а к хорошему, как известно, привыкаешь на раз. Посмотрел в Сети. Самую крутую, Speedlite 580EX, решил не брать, ибо не припомню случая, когда мне не хватило бы мощности Olympus’овской, с ведущим числом 40, а остановился на свежачке попроще: 430EX, с ведущим числом даже чуть больше, чем привычные 40 олимпусовских. В общем, эти приборы по возможностям были примерно на одном уровне, – только новая заряжалась раз в десять быстрее старой. «Несовместимости» же, вызванные большей молодостью вспышки по сравнению с аппаратом, оказались пустячными: аппарат не умел передавать информацию о расстоянии до объекта (но мне это и ни к чему, ибо никогда вспышку иначе, чем в «отраженном» режиме, я не использовал и, надеюсь, не буду), о размере (меньшем пленочного кадра) матрицы, да еще камера не знала, как отдать информацию об установленной световой температуре (что тоже, учитывая запись снимков в RAW, не играло ровно никакой роли).

Ну и, наконец, надо было приобрести «рабочий» объектив, ибо как ни хорош был доставшийся мне «фиксированный», он исключал должную мобильность: не к каждому объекту приблизишься для желаемой крупности, не каждому снимку идет резкий задний план… По принципу «не хуже, чем было», и пересчитывая оставшийся после покупки вспышки денежный запас, я подобрал кэноновский зум 28-105 (1:4,0-1:5,6) с ультразвуковым приводом (то есть, в отличие от зума Olympus’овского, весьма быстрый), который стоил меньше полутора сотен зеленых (в хорошем месте; на «Горбушке» цены почти сплошь были «полуторными»!). Были и чуть подороже и чуть же посветосильнее, что мне показалось не столь принципиальным. Итак, умноженный на кроп-фактор 1,6, интервал фокусных расстояний 44,84-168 оказался очень близок к привычному по Olympus’у 40-160, а недостаток светосилы в достаточной степени компенсировался большей чувствительностью D60. Жаль, конечно, что минимальное фокусное расстояние нового объектива совпало с уже имеющимся «фиксом», но ничего другого подобного в этом ценовом диапазоне не оказалось.

Деньги на этом закончились, и мечты о телевике и широкоугольнике, без которых и жизнь не в жизнь, я решил, скрепя сердце, отложить до продажи Olympus’а. Провел легкое маркетинговое исследование: на «Молотке» один экземпляр предлагали за 450 баксов, другой, примерно за те же деньги, лежал в одном из фотомагазинчиков. По мне, так это показалось слишком дорого, ибо, как я, надеюсь, сумел показать выше, система устарела, – однако ни вспышки, ни оптика, по сути, не стареют (правда, применить их можно, увы, только к этой устаревшей системе!), а на них в свое время я убил денег втрое больше, чем на саму камеру. Назначив скидку в 80 с лишним процентов от первоначальной, по которой покупал комплект, цены, принялся ждать, распространяя слухи и объявления. Запасся терпением. Но тут в гости зашел старый друг, актер и кинорежиссер, с которым мы в свое время сделали несколько фильмов, в том числе – один из моих любимых, «Четыре листа фанеры», – и, глянув на Olympus, стоявший на столе прямо со вспышкой, трубой и бустером и выглядевший весьма внушительно, не думая, забрал. Очень надеюсь, что свою долю удовольствия он от него получить успеет прежде, чем поймет, что пора переходить на подлинную зеркалку.

Итак, неожиданно появились деньги еще на один объектив, и из вариантов «широкоуголка» или «телевик» я, не думая, выбрал последний. Представители и того, и другого семейства позволяют преображать мир весьма выразительно, и не знаю какого – выразительнее, но тут сказалась моя давняя, с ранней юности, приверженность не к расширению мира, а к его спрессовыванию (тогда модно было снимать кино телевиками, и это оставило, вероятно, след в моей душе). Кандидатов было немного (профессиональные дорогущие, с буковкой L, я, не думая, отверг по нищете), оба – от Canon, оба – ультразвуковые, оба – со системой стабилизации (IS, Image Stabilization) или, если угодно, антишейком. Первый, подешевле, начинал фокусное расстояние с 75 мм, второй – с 70, и тот и другой оканчивали его на 300 (что, учитывая кроп-фактор, делало их супертелевиками с фокусным расстоянием почти в полметра!). Первый имел прошлую систему стабилизации, позволяющую безопасно для снимка понижать выдержку на две ступени, второй – на целых три, плюс умел «следить» за движущимся объектом. Я, естественно, выбрал второй вариант, тем более что он был дороже первого процентов всего на двадцать.

И тут началась история, очень похожая на описанную Вильяновым в его «Железном письме»: оказалось, что в огромной Москве эта семисотдолларовая вещица – дефицит! Вместо нее предлагали еще более крутой и современный объектив с пометкой DO (наличие дифракционной решетки, позволяющей практически вдвое уменьшить габариты объектива), но по в два с лишним раза большей цене, – а этого бы я не потянул никак! Но, то ли дефицит был поменьше, чем в случае Вильянова, то ли я – попронырливее, – на третий день поиска один экземпляр желанного объектива все же отыскался. Называется объектив, если кому понадобится, EF 70-300 mm f4-5.6 IS USM.

Большой любитель снимать с длинной трубой, я, после олимпусовской троекратной насадки, где поймать фокус всегда было фокусом, а четкость рисунка почти всегда оставляла желать лучшего, – я как будто бы сбросил с рук и ног тяжелые кандалы: объектив рисует фантастически, стабилизатор позволяет снимать без «шевеленки» даже в сумерках, а стрелять можно, не думая, прямо от бедра!