– Как долго вы жили с Дугласом в Калифорнии? – спросил Макдоналд.

– Все пять лет.

– Он был холост?

– Вдовец.

– Вы не слышали, откуда родом его первая жена?

– Он говорил, что она была шведкой и умерла от тифа за год до нашего знакомства.

– Вы не можете связать его прошлое с какой-нибудь конкретной местностью в Америке?

– Иногда он рассказывал мне о Чикаго, который знал хорошо. Он много путешествовал в свое время.

– Он не занимался политикой?

– Нет, политикой он не интересовался совершенно.

– У вас нет оснований думать, что он был преступником?

– Я не встречал человека честнее его.

– Не замечали вы в нем чего-нибудь странного, когда жили вместе в Калифорнии?

– Он избегал людных мест. Вот почему я еще тогда подумал, что он кого-то опасается. После его внезапного отъезда в Европу я утвердился в этой мысли. Наверное, он получил тогда какое-то предостережение. Через неделю после его отъезда о нем справлялись шестеро парней.

– Как они выглядели?

– Грубые на вид.

– Были эти люди калифорнийцами?

– Не думаю, но, несомненно, они были американцами. На шахтеров не походили. Словом, не знаю, кто они были.

– Это произошло шесть лет назад?

– Да.

– А до этого вы с Дугласом прожили в Калифорнии пять лет. Так что неизвестная нам история произошла не менее одиннадцати лет назад?

– Видимо, так.

– Это, должно быть, исключительно сильная вражда, раз она длилась до сих пор и завершилась таким печальным финалом.

– Я думаю, это было какое-то мрачное дело и оно бросало тень на всю его жизнь. Воспоминание о нем никогда не выходило из его головы.

– Но если человек знает, что над его головой висит смертельная опасность, то почему он не обратился за защитой к полиции?

– Вероятно, от этой опасности никто не мог его защитить. Не случайно он всюду ходил вооруженным. Но в эту ночь он был уже в халате. Раз мост был поднят, он считал себя в безопасности.

– Я хотел бы поточнее разобраться в сроках, – сказал Макдоналд. – Шесть лет назад Дуглас оставил Калифорнию. Вы последовали за ним в следующем году?

– Да, в следующем же году.

– Если он был женат пять лет, то, значит, вы возвратились в Англию к самой свадьбе?

– За месяц перед венчанием. Я был его шафером.

– Знали ли вы миссис Дуглас до свадьбы?

– Нет, ведь меня не было в Англии.

– Но после этого вы часто ее видели?

– Я часто видел Дугласа после этого, – ответил Бэркер, холодно взглянув на сыщика. – Если же встречался с ней, то только потому, что невозможно посещать друга и не быть даже знакомым с его женой. Если вы предполагаете, что…

– Я ничего не предполагаю, мистер Бэркер. Я задаю те вопросы, какие нужны для разъяснения дела. Мистер Дуглас одобрял вашу дружбу с его женой?

Бэркер слегка побледнел.

– Вы не должны задавать подобные вопросы! – крикнул он.

– Какое отношение имеет это к делу, которое вы расследуете?

– Я должен повторить свой вопрос.

– Тогда я отказываюсь отвечать.

– Вы вправе отказаться, но ваш отказ уже является ответом.

Бэркер помолчал минуту. В его черных глазах читалось сильное напряжение мысли. Неожиданно он улыбнулся.

– В конце концов, джентльмены, вы действительно только исполняете свою обязанность, и я не могу препятствовать вам. Прошу только не мучить миссис Дуглас всеми этими расспросами. Ей и так пришлось много пережить. Я должен признать, что бедный Дуглас имел единственный недостаток, а именно – ревность. Он любил меня и обожал свою жену. Он хотел, чтобы я приходил сюда, и даже часто посылал за мной. Но, когда видел, что его жена дружески болтала со мной, он нередко терял самообладание и мог наговорить оскорбительные вещи. И тем не менее никто в мире не имел более любящей, верной жены и более преданного друга, чем я.

– Вам ведь известно, что обручальное кольцо убитого снято с его пальца?

– Вроде бы да.

– Что вы хотите сказать этим «вроде бы»? Это же несомненный факт.

Бэркер впервые выглядел растерянным и смущенным.

– Когда я сказал «вроде бы», то хотел подчеркнуть как раз его недостоверность. Ведь не исключено, что Дуглас сам снял кольцо.

– Тем не менее исчезновение кольца указывает на то, что между браком Дугласа и преступлением имеется определенная связь.

Бэркер пожал плечами.

– Не вижу никакой связи, – ответил он. – Но если вы намекаете, что это бросает тень на репутацию миссис Дуглас, то… – Глаза его гневно блеснули, но он усилием воли сдержал себя. – То вы на ложном пути.

– У меня больше нет вопросов, – холодно сказал Макдоналд.

– А у меня один есть, – заметил Шерлок Холмс. – Когда вы вошли в комнату, там горела только свеча на столе, верно?

– Да.

– И при ее свете вы увидели все, что произошло в комнате?

– В основном да.

– Вы тотчас же позвонили?

– Да.

– И Эмс пришел очень скоро?

– Через минуту или около того.

– И когда он прибежал, то увидел, что свеча потушена и зажжен свет. Это очень удивительно.

Бэркер опять проявил признаки смущения.

– Я не вижу в этом ничего удивительного, мистер Холмс, – ответил он после некоторого молчания. – Свеча ведь дает недостаточно света.

Холмс больше вопросов не задавал, и Бэркер, недоверчиво взглянув на каждого из нас, повернулся и ушел.

Инспектор Макдоналд послал с Эмсом записку миссис Дуглас, в которой сообщил, что готов подняться в ее комнату. Она ответила, что спустится к нам сама. Вскоре в столовую вошла стройная и красивая женщина лет тридцати, сдержанная и хорошо владеющая собой. Ее вопрошающий взгляд переходил с одного из нас на другого.

– Вы что-нибудь открыли? – спросила она.

В ее голосе звучал скорее страх, чем надежда.

– Мы делаем все от нас зависящее, миссис Дуглас, – ответил инспектор.

– Не стесняйтесь в расходах, – заявила она холодно.

– Мы слышали от Сесила Бэркера, что вы не были в той комнате, где совершилось преступление?

– Нет, он удержал меня на лестнице и попросил вернуться к себе.

– Вы услышали выстрел и спустились вниз?

– Я накинула капот и пошла вниз.

– Через какое время после выстрела вы встретили на лестнице мистера Бэркера?