– Чё скисла-то так? – спросил Эй Чёблин, толкая Миру в плечо.

От толчка её рука увела стаканчик с остатками напитка в сторону. Во рту девушки осталась торчать трубочка. Эй хохотнул, утопая в капюшоне темной толстовки.

– Перестань! – тут же вступилась за подругу Простакова.

Она будто попыталась заслонить Миру полой своего кардигана и сжала ей ладонь в знак поддержки. Та благодарно улыбнулась.

Мира уже давно научилась не обращать внимания на излишне вольное поведение приятеля, терпела его из-за общей компании, а вот Милана никак не могла понять, что собственными «правильными» реакциями лишь раззадоривает парня. Ему это и было нужно.

Чёблин толкнул защитницу Милану и уже потянулся через стол к увлечённой соцсетями Яде, но та остановила парня, распрямив указательный палец над дисплеем смартфона и покачав им, не поднимая глаз.

– Сначала руки помой, – хмыкнула Яда. – Не хочу, чтобы ты трогал меня после того, что делал ими только что.

– Ты чё, блин? – Эй сел обратно на стул, пытаясь осознать, кого на этот раз уколола Гнусова.

Парень думать не привык, и всё же рассудил, будто сразу всех.

Яда цокнула языком, отложила телефон.

– Я понимаю, это нелегко, – сказала она. – Но постарайся уже запомнить: Чёблин – это ты.

– Зачем ты так? – спросила Милана.

Гнусова скорчила непонимающую гримасу.

– Тебе обязательно всех оскорблять? – продолжила Простакова.

– Когда я хоть кого-то оскорбила?

– Да вот… – попыталась ввернуть слово Милана.

– Милан, вот давай не оправдывайся, сморозила ересь – признай уже, – давила Гнусова.

– Ты сейчас опять… – боролась за правду Простакова.

– Ой, всё, с тобой бесполезно спорить, как успокоишься – поговорим, – отмахнулась Яда.

– Я не поступила, – сказала Мира, останавливая очередную попытку Миланы отстоять справедливость.

Приятели разом повернулись к ней.

– Что, прости? – переспросила Яда.

– В театральный. – пояснила Мира. – Я не поступила в театральный, завалилась.

– Да нафиг его! – Эй снова пихнул Миру в плечо. – Подумаешь, есть и нормальные профессии.

Милана повторно приобняла подругу, принялась успокаивать её.

– Ну, ничего, – говорила она. – В следующем году обязательно выйдет. Да, обидно, но мы все знаем, ты талантливая…

– А на что ты рассчитывала? – Яда отсекла сладкий поток утешений Миланы. – Не знаю, почему тебе до сих пор никто из друзей не сказал этого, но актёрство – не твоё.

Гнусова покрутила прядь волос и наклонилась к Мире.

– Впрочем, понятно, – бросила она, – не друзья они тебе.

– Яд… Ты… – подыскивала слова Милана. – Ты, Яд… В-вообще…

Казалось, она сейчас разорвётся от негодования, которым пыталась прикрыть внутреннюю ярость, знакомую ей одной.

– Ой, сходи к стоматологу, или желудок проверь что ли, – отстранилась от Простаковой Гнусова. – Знаю хорошую клинику, тебе скинуть?

Девушка разблокировала телефон и выжидающе уставилась на Милану.

Эй метал взгляд между девушками, поначалу запоздало понимая, что происходит, а к концу диалога вообще бросив попытки уяснить. Его глаза остановились на Гнусовой.

– Ядка, пошли на каток, а? – предложил он и сбросил с головы капюшон.

Парень мотнул головой, расправляя длинные окрашенные в нежно-розовый волосы, выключил запись смартфона, установленного напротив на кольцевой лампе. В руках оказались флакон мицеллярной воды и ватный диск, которым он начал смывать контуры острых скул, окончательно превращаясь обратно в Миру. Девушка покашляла, заставляя уставшие от натужного баса связки расслабиться.

Надев очки в тонкой оправе и розовые детские часы, которые ей когда-то давно подарил дедушка, Мира отправила последний отснятый фрагмент скетча на компьютер и поплелась к столу прямо в толстовке Чёблина поверх голого тела, загребая ногами густой ворс светлого, как и вся комната, ковра. Кофта была настолько велика ей, что покрывала ноги почти на длину юбки-миди.

Стол с компом располагался в углу у плотно зашторенного окна напротив кровати. В напольном зеркале отражалась дверь в комнату слева от спального места Миры. Тумбочка по одну сторону и шкаф-купе с дверями из матового белого стекла по другую – вот всё что было нужно девушке для создания видео на самые разнообразные темы в любой локации вселенной от Люберец, Марса и Пандоры до что-бы-вы-ни-придумали.

Блогерша обрезала и вставила отснятые только что реплики с действиями Чёблина в заранее подготовленные места на отдельном слоте таймлайна в видеоредакторе и применила к нему сохраненные аудионастройки, чтобы сделать имитацию мужского голоса более естественной.

Пересмотрев итоговый результат, Мира в пару кликов отправила ролик на экспорт. Раскрыла скетч-бук, в котором перечеркнула салатовым фломастером строку «Когда поделилась личным не в той компании».

Она перелистнула пару страниц и остановилась на чистой, вооружившись карандашом с наконечником-ластиком в виде улыбающегося и растопырившего конечности единорога. Мира начала писать идею для следующего видео:

«Твой друг – идиот: Мира и Чёблин смотрят телевизор. Показывают погоду. Милана в роли ведущей говорит, что надвигается арктический циклон. Чёблин вскакивает с дивана с криком и начинает судорожно собирать случайные вещи в сумку. Мира спрашивает, что случилось. Чёблин кричит: «Разве ты не слышала? На город надвигается арктический циклоп!».

Поджав губы, Мира помотала над записью карандашом, перечеркнула её.

– М-да, – протянула она, – я бы отписалась.

Девушка начала придумывать новую идею:

«Чёблин бьёт кого-то ногами. Его окликает со спины неизвестный в балахоне. Чёблин хватает того за грудки, притягивает к себе, и его лицо искажается в ужасе. Чёблин убегает. Незнакомец помогает подняться побитой Милане. Та благодарит, говорит, что не ждала помощи в этом городе, он первый на ее памяти, кому не всё равно на происходящее с другими. Незнакомец загадочно улыбается, уводя Милану. Её тело остается лежать на земле».

Мира перечитала получившуюся задумку. Уже было неплохо, но немного не в её стиле. Хотя попробовать можно, вдруг мистический формат зайдёт. Она наклеила голубой стикер-закладку на страницу. Перелистнула её.

Карандаш вновь зашуршал по листу:

«Яда Гнусова подходит к Милане в роли баристы…»

Зазвонил телефон. Мама.

– Алло, мамуль?

– Ну как у тебя там дела? Чего не звонишь-то? Я же переживаю, – затараторила мама. – Поступила?

– Да, – соврала Мира, – на коммерцию.

Обмануть маму было нетрудно – она доверчивая женщина, быть может даже опасно доверчивая. И очень эмоциональная, поэтому неправда казалась Мире меньшим злом.

– Ой, ну слава богу, – вздохнула женщина. – Ничего, что на платное, потянем. Общежитие-то дают?

– Мам, ну какое общежитие? В первую очередь бюджетникам предоставили, а мест не так много. Даже им еле хватило.

Женщина попричитала немного.

– Ну что нам теперь поделать, буду дальше снимать эту комнату, – продолжила Мира. – Тут лучше, чем в общаге будет.

– Ага, и никакого присмотра… – буркнула мама.

– Какой присмотр, мам? Я уже не маленькая давно.

– Вот то-то и оно, Мир… Там… Знаешь, тёть Люба говорит, девочки всяким заниматься начинают в столице…

Мира зарычала. Снова эта тётя Люба со своим мнением, которого никто не спрашивал. Интересно, этих всезнающих соседок в каком-то инкубаторе специальном выводят и расселяют на тех лестничных клетках, где есть семьи с подростками?

– Я очень рада, – сказала она. – Люди настроены на лучшее, мам.

– Что?

– Это тоже Люба говорит.

– Я не…

– Забей. У меня всё отлично, сама за кем хочешь присмотрю. Сейчас некогда говорить, перезвоню позже, – выпалила Мира и положила трубку.