А я продолжил отрабатывать передачу искры, создаваемой Даром, на клинки оружия.
По расписанию, данное занятие было для нашей группы последним. Но незадолго до окончания появился граф Юрьев, который был назначен старшим в нашем кубрике. И сообщил, что после занятий нас собрался посетить «покупатель», или командир отдела, к которому нас приписали. И расскажет, куда нас приписали, и чем мы будем заниматься.
Так что после занятия мы не разошлись по своим кубрикам, а собрались в тени разлапистой акации, на скамейках возле фонтанчика, в месте для отдыха. Вскоре к нам как-то незаметно приблизился крупный кряжистый мужик в военной форме без знаков различия, но с тремы крестами на гимнастерке.
— Ну, здравствуйте, курсанты. Давайте знакомиться: это я назначен вашим куратором. Матвей Максимилианович Воробьев, стат-майор Пограничной стражи. Я буду давать вашей банде задания, а вы будете передо мной отчитываться о их выполнении. А я, в свою очередь, буду прикрывать вас (всех вместе и каждого в отдельности) за косяки, в которых начальство станет вас обвинять (поверьте, начальство всегда найдет повод). Пока понятно?
— Не совсем. А при чем здесь пограничная стража?
— Абсолютно не при чем. Но это армия, в ней логику искать бессмысленно. Получен приказ, который приходится выполнять. Вот и надергали народ откуда попало. Меня из Пограничников, есть в нашей команде и артиллеристы, и егеря, и даже капитан первого ранга из Северного флота. Но для общения с вами был назначен я, так как мои обязанности во многом совпадали с тем, чем вам предстоит заниматься.
— А чем нам предстоит заниматься?
— А хрен его знает. Я же говорю, была организована новая канцелярия, при ней силовой блок. Вот для этого и набрали сперва руководящий состав, потом постарались организовать маневровые группы. Вот ваша группа — одна из первых. Так как невозможно заранее определить, с чем вам предстоит столкнуться, вы будете «пробным камнем». На вас будем испытывать методику работы канцелярии и на этой основе, если дело оправдается, будут создаваться более крупные и специализированные подразделения. Все понятно?
— Нет, — признался Крушельницкий. — Хотя бы можете сказать, что мы должны будем делать и как называется канцелярия, к которой мы будем приписаны?
— И каковы будут условия работы? Материальное стимулирование и дополнительные оплаты предусмотрены?
— Иона Медведчук, если я не ошибаюсь? — Повернулся к нему майор-пограничник. — Странно, что именно вы задаете этот вопрос. Я ожидал, что его задаст Самуил Крушельницкий.
— Это стереотипы, — ответил Самуил. — Мол, если иудей, то заботится только о материальном. Это не всегда срабатывает. Чаще о материальном заботятся те, кто реально живет на земле и близок к крестьянству.
— Согласен, не буду спорить. И сразу отвечу: на сегодняшний день в Республике происходит все больше странных и непонятных явлений, и кто-то там, наверху решил, что расследование этих явлений должно заниматься не только Канцелярия Дознания, но и специализированные отделения. Вот Вы и будете первой командой, которая станет отправляться в места, где происходит что-то непонятное. Могу спорить, что в большинстве случаев это будут «ложные вызовы». Ну, почудилось что-то мужику, перепившего «паленой» самогонки. Его рассказ зафиксировал его собутыльник, писарь из магистрата. Доклад пошел по инстанции и попал на стол главе вновь созданной канцелярии. Вот вас и отправят проверит, что там на самом деле происходит. Не одних, разумеется, припишут к вам меня, или нашего моряка, или следователя из той же Канцелярии Дознания. Вы туда прибудете, выпьете местного самогона, пообщаетесь с руководством и свидетелями и доложите мне результат поездки. Вот, в общих чертах, что предполагается под вашей «службой». За это вы будете освобождены от занятий на время таких «рейдов», получите премиальные средства за каждый выезд. А если действительно обнаружите что-то необычное, будет рассмотрен вопрос о дополнительном премировании или даже награждении наиболее отличившихся бойцов.
— И насколько часто планируются такие «рейды»? — задала конкретный вопрос Виктория.
— Понятия не имею. Но думаю, что не реже раза в месяц. А то и чаще. Я же говорю, что сообщений о необычных событиях за последние полгода поступает все больше, и это не на шутку встревожило руководство республики.
— А почему именно нас отобрали в эту группу? Мы чем-то отличаемся от всех остальных?
— Скажу честно, почти случайно. Когда мы подали заявку руководству Академии на предоставлении нам лучшей группы для создания эксклюзивного отделения, оказалось, что практически все сформированные ранее группы уже распределили в другие службы: в армию, гвардейские части, пограничную службу, охранные части и так далее. Так что нам на выбор предложили три подобные группы. Я рассмотрел их все. И остановился на вашей, как самой странной. Согласитесь, в вашей группе собрались самые мощные противоположности: высокородный дворянин (Граф Иван Юрский), представитель крестьянской прослойки (Иона Медведчук, как незаконнорождённый, хотя и признанный наследник обедневшего дворянства). Не говоря уже о редчайшем (не прибедняйтесь!) представитель иудейского сословия, да еще и выходец из религиозного сословия, Соломон Крушельницкий. Четвертого члена команды на тот момент не было, как мне заявили, нынешний претендент на четвертое место в настоящее время находится в штрафной когорте за ссору с внутренней стражей. Мне советовали заменить его кем-то другим, но я, наоборот, настоял на его включении. Да, речь о вас. Барон Мезенцев. Мне понравилось, что Вы не дрогнули перед лицом властей, даже будучи самым младшим и только поступившим на обучение. А еще мне обещали подобрать «на усиление» как минимум одного одаренного, который сможет выполнять хотя бы функции целителя и обеспечивать поддержку боевому звену. К тому же, в дальнейшем я посмотрел физические кондиции участников, и они мне понравились. А также универсальный выбор оружия: шпага или легкий меч у руководителя, графа Юрского, алебарда у Медведчука, лук или другое метательное оружие у Крушельницкого. А когда я узнал, что барон Мезенцев оказался одаренным и мастером владения холодным оружием (так рекомендовал Вас, барон, Карл Федорович Кноппе), я понял, что сделал правильный выбор. Ну, а затем мне предложили вместо одного целителя сразу двух Одаренных (одна из которых оказалась баронессой Мезенцевой, из-за которой барон и попал в Штрафники), я понял, что проведение подсунуло мне самый удачный набор героев. Согласны работать под моим началом?
— Да, Матвей Максимилианович, — кивнул граф Юрский. —Особенно, если вы договоритесь о том, что по окончании рейдов мы будем получать какие-то поблажки и они пойдут в послужной список, как участие в боевых действиях
— Договорились, граф! Но у меня еще одно дополнительное условие, исходящее из личного опыта: в правилах пограничных групп, которыми я привык руководить, не принято называть друг друга по имени и, тем более, титулам. Мои бойцы называют друг друга по прозвищам, или позывным, которые назначаю я. А Вы принимаете их без возражений, и используете даже межу собой. Поверьте, такое общение значительно сближает группу, уничтожая надуманные границы. Но предупреждаю: далеко не всем сперва понравятся такие прозвища. Начнем с Вас, граф. Ваш рост более двух аршин, правильно? Значит, будете Длинным.
— Согласен, буркнул Юрский, немного нахмурившись.
— Медведчук, у Вас говорящая фамилия и Вы отличаетесь значительной силой. Но не выглядите классическим атлетом, у Вас скорее крестьянская внешность. Будете Толстым. Возражения есть?
— Не возражаю, — поморщившись, согласился Иона.
— Крушельницкий, у Вас, извините, характерная внешность. Кроме того, ваши отец и дед являются раввинами, и к ним обращаются «ребе», правильно? Вот это и будет вашим позывным. Коротко и понятно.
— Считаю, что мне еще повезло, — проворчал Самуил Лейбович.
— Теперь к вам, барон Мезенцев. Я планировал назвать Вас «Штрафник», но сейчас, встретившись ближе, считаю, что это прозвище Вам не подходит. Пойдем другим путем, от вашей одаренности. Какой у Вас Дар?
