– Есть за что обыскивать?

– Никак нет, начальник, – продолжал ломать комедию товарищ, разведя руки в стороны. – Я чист аки нетронутый горный ручей. Не подкопаешься.

Саша закатил глаза. И в этом был весь Артём Медведев. Громкий, шумный, с кучей знакомых и друзей, из которых по-настоящему друзьями мог назвать лишь единицы. Всегда с улыбкой, приколами и смехом. Внешне добряк, балагур и рубаха-парень, но опять же только единицы знали его по-настоящему и то, каким терминатором он может быть, если ему что-то не понравится. В такие моменты ему лучше было вообще не попадаться под горячую руку, так как вспыхивал друг мгновенно и даже не пытался себя сдерживать. Вспыхивал, разносил всё и всех в округе, а потом приходил в себя, отряхивался и шёл дальше, не оглядываясь. Не перечесть из скольких передряг Соловьёву приходилось его по молодости лет вытаскивать и в скольких стоять стоять с ним плечом к плечу. С возрастом их, конечно, становилось всё меньше и меньше, потому что к своим тридцати семи годам, помимо мощных физических данных в виде роста почти в два метра, внушительной фигуры и вправду напоминающей медвежью, недюжинной силы и звания мастера спорта, Артемий обзавёлся ещё и неплохим капиталом и статусом успешного бизнесмена, ссориться с которым людям хотелось в самую последнюю очередь. Да и сам он стал умнее и осознаннее, как бы не пытался показать обратное, хотя в некоторых случаях, например, как сейчас, Александр в этом сомневался.

– Я, если захочу, подкопаюсь, Тёма.

– Да я знаю, дорогой, – хмыкнул друг. – Ну, долго ещё на входе стоять будешь? Обнимать меня, дарить подарки и желать исполнения всех мечт в Новом наступившем году не собираешься?

– Насколько я вижу, тебя уже кто-то от всей души поздравил. Кстати, где этот смертник? Уже в травме или в пути к ней? И, самое главное, как он только до тебя дотянулся? Стремянку подтащил?

Мужчина прошёл вглубь участка и поравнялся с снова засмеявшимся Медведевым. Тот, явно радуясь Сашиному приходу, сжал его в своих медвежьих объятиях и похлопал по спине.

– Не поверишь, Саня, тот смертник жив и здоров, а ещё и охренительно красив. И даже стремянки не понадобилось, потому что сие милое создание была всего на голову ниже меня и на каблуках.

Соловьёв поражённо выгнул брови, совершенно не ожидая того, что этим самым смертником могла оказаться женщина. Обычно представительницы женского пола питали к Артёму, никогда не страдающего от недостатка женского внимания, сильную слабость и буквально были готовы с ним на всё, поэтому картинка того, как друг получил от очередной своей подружки в глаз, представлялась с трудом не только из-за физической разницы между ним и "милой особы". Хотя Саша сорвал, если бы сказал, что не хотел увидеть как это случилось собственным глазами, потому что, судя по синяку, удар у барышни был поставлен весьма и весьма неплохо.

– Артемий Валерьевич, я жажду подробностей, – обнимая товарища в ответ хмыкнул он.

– Для вас, товарищ майор, могу даже в лицах сыграть. Только на каблуки не проси вставать.

– А что так?

– Боюсь, не выдержишь такой красоты и накинешься на меня, а я тоже не сдержусь и не стану сопротивляться.

Соловьёв фыркнул и взъерошил рыжевато-русую шевелюру Артемия.

– Выкладывай уже, шутник.

– Слушаюсь и повинуюсь, начальник. Всё началось с того, что неделю назад мною было принято решение отрепетировать встречу Нового года, а потом уже, то есть сегодня, встретить его по-настоящему. Ну, знаешь, чтобы не облажаться в самый ответственный момент и во время боя курантов не начать считать с единицы вместо двенадцати. Естественно, народ принял мою гениальную идею на "ура".

– Кто бы сомневался, что твои бездельники откажутся от такого предложения.

– Вот-вот, но суть не в этом. Захожу я, значит, в разгар нашей репетиции к себе на кухню и вижу, не поверишь, Афину во плоти!

Медведев в воздухе очертил формы той самой Афины и мечтательно прикрыл голубые глаза.

– Очередная твоя подружайка-стриптизёрша?

– Не-е-ет, Саня. Какая стриптизёрша? Богиня войны и мудрости! Древнегреческая! Дочь Зевса!

– Тёма, у тебя сотряс что ли? – начал беспокоиться за друга Александр, присмотревшись к его синяку внимательней. – Может, к врачу?

– Если только гематоген купишь, – снова рассмеялся тот. – Без гематогена никуда не пойду.

– Гематогена нет, есть другое средство против непослушания.

– И какое же?

– "Дам по шее и пойдёшь как миленький" называется. Слышал о таком?

– Продаётся в разделе "Противовирусные средства и профилактические пиз*юли"?

– Именно.

– Спасибо, дружище, но я, пожалуй, откажусь. Как видишь, уже огрёб этим чудо-средством по то самое, – Артемий подмигнул ему здоровым глазом. – Ну, так вот, возвращаясь к моей Афине. Захожу я, в общем, на кухню и вижу самую прекрасную картину в своей жизни. Неизвестная богиня стоит ко мне спиной рядом с холодильником и вкусно так хрустит маринованными огурчиками производства моей любезной матушки. Я, как мальчик воспитанный, подошёл ближе и решил поздороваться, но не учёл того, что к богам со спины подкрадываться нельзя. Зазвездила мне моя Афина локтём с испугу так, что я даже на какое-то время связь с реальностью потерял, а потом, как увидел её в анфас, то, вообще, забыл как звали, – он блаженно улыбнулся. – Эти глаза… Эти губы… Это сладкое "Придурок! Зачем так пугать?!"… Ну, просто сказка! Ещё ни разу таких не встречал! Мало того, что физически приложила неплохо, так потом ещё и словесно добавила. Невежливо, говорит, к людям подкрадываться со спины пока они вкушают маринованные огурчики, представляешь?

– Представляю, – кивнул Саша. – Подойди ко мне неожиданно со спины такой бугай, как ты, я бы тоже вряд ли стоял спокойно.

– Так я же исключительно с добрыми намерениями! Чтобы поздороваться и познакомиться.

– Познакомился?

– Да, Дарьей Григорьевной величать. Ни больше ни меньше.

– И далеко ваше знакомство зашло?

– К моему сожалению, не дальше той самой баночки маринованных огурчиков, разделённых напополам в качестве жеста примирения, но я не намерен оставлять это просто так.

Соловьёв покачал головой и мысленно пожелал некой, настолько сильно поразившей друга Дарье Григорьевне терпения. Потому что когда Артём что-то решал, то его никто не мог остановить, пока он не добьётся своего.

– Вот такая история, Сашуля. С привкусом пиз*юлей и солений.

– Похлеще, чем у Шекспира.

– Конечно, куда этому старикашке до меня? – хмыкнул Медведев. – Ладно, хватит уже зубы сушить на улице. Не май месяц всё-таки. Пойдём в дом и посидим по-человечески в тепле.

Перебравшись на ту самую кухню, где богиня Афина продемонстрировала другу себя во всей красе, они с удобством разместились за столом в компании чая и сладким детским новогодним подарком, неизвестно откуда взявшегося у Артемия.

– Хорошо, что ты всё-таки приехал, Саня. С кем бы я ещё так душевно глушил чай в новогоднюю ночь?

– У тебя полон дом людей. Неужели ни одного человека не нашлось, с кем можно было выпить что-то, кроме того, что горит?

В подтверждение его слов раздался новый взрыв смеха, женские причитания и дружный звон бутылочного стекла, заставив Тёму поморщиться и потянуться за третьей по счёту конфетой.

– Да какие из них люди? Шелупонь одна.

– А зачем ты тогда их собрал возле себя?

В этом плане Соловьёв друга никогда не понимал. Обладая способностью забрататься с кем угодно в силу своей харизмы и подвешенного языка, Артемий, помимо интересных людей, общался ещё и со всякой шушерой, прожигающей жизнь впустую всеми доступными способами.

– Остальные, более-менее приличные встречают Новый год в тесном семейном кругу. В двух словах, скука смертная. А у этой шантрапы я за царя-батюшку, они же у меня за шутов. Скажу на одной ноге скакать – скачут, скажу голой ж*пой в сугроб – так они наперегонки портки с исподним снимать и в снег нырять.