– Эй, это было обидно! – таки задели слова дроу несостоявшегося героя. – Я над твоими ванильными фантазиями не насмехался!
– Конечно не насмехался, просто бы не посмел, – осклабилась Эрелуне, вальяжно подойдя к парню почти вплотную. – А всё потому, что кроме меня ты здесь больше никому не нужен. Свинка настолько жалкая, что даже не все эльфийки хотят иметь с ней дело, хотя она сама к этому отчаянно стремиться.
– Мне эльфийки нравятся не потому, что они сами лезут и являются безотказным, навязчивым вариантом! – возмутился попаданец. – Я же говорил, мне…
– Ох, да неважно, – лениво отмахнулась дроу, начав довольно расхаживать вдоль каменных стен запустелого зала. – Ты либо отчаянный неудачник без чувства собственного достоинства, либо просто конченный извращенец. И так уж и быть, я в своей великой добродетели позволю столь жалкой свинке валяться в моих ногах. Всё равно больше ты никому не нужен. Не нужен же, верно? Надеюсь, ты не забыл упомянуть о какой-нибудь подруге детства, с которой вы пообещали выйти замуж друг за друга будучи детьми? Или о помолвке с эгоистичной богатой блондинкой, отцу которой когда-то давно спас жизнь твой родственник?
– Эм… нет, такого не было, – изначально в ответ на пренебрежительные слова и тон Эрелуне Александр даже немного обиделся, но после вопросов, заданных наигранно-незаинтересованным тоном, смягчился. Эльфийка банально занималась построением основы для нездоровых отношений, в которых партнёр, то есть сам попаданец, должен был быть искренне уверен, что кроме отдельно взятой дроу он, такой жалкий да никчёмный, больше никому не нужен. – С богачками я незнаком, с малочисленными подругами давно разошелся по тем или иным причинам.
– Даже они не выдержали твою никчёмность! – улыбка эльфийки стала шире, а тон пренебрежительнее. – Ещё одно доказательство того, что твоё место здесь, на самом дне, со мной.
– Знаешь, твои попытки казаться грозной выглядят довольно мило, – не удержался парень, от чего до этого пышущая самодовольством Эрелуне сбилась с вымеренного шага, смутилась, ещё и покрасневшими ушками зашевелила. Вверх-вниз-вверх-вниз, пока не успокоилась. – Ого, не знал, что эльфы так умеют!
– З-заткнись!!! – схватилась на свою компрометирующую часть тела дроу. – О-они сами… н-не из-за тебя!
– Я тоже умею ушками шевелить, – неожиданно плаксиво подала голос кицунька. – И хвостиком вилять. Но меня ты никогда милой не называл!
И пока несостоявшийся герой пребывал в тихом ауте от выпада не то веселящейся, не то тоже пошедшей по кривой ванильной дорожке лисички, эльфийка, таки, взяла себя в руки.
– Твоя никчёмность смехотворна, – продолжила, не смотря на порушенный вдребезги образ, вести себя как заправская дроу Эрелуне. – Наверняка только родители иногда, сквозь слезы, говорили, что ты симпатичный. Жалкая свинюшка…
– Да, говорили, – не стал спорить попаданец, пока отложив разбирательства с чужой хвостатой шизофренией на потом. – Особенно моя тётушка, младшая троюродная сестра моей матери, – ушки эльфийки навострились на новую, показавшейся важной, информацию, а взгляд стал колюче-недовольным. – Она всегда была одинока, хотя и хороша собой. Мы дружили, если такое вообще можно говорить о родственниках. Часто со мной возилась, когда я маленьким был. Как подрос, начала периодически звать к себе, даже пожить вместе предлагала, мол не дело взрослому парню с родителями под одной крышей, а ей не так скучно будет.
– Эй-ей-ей, только не говори, что эта молодая горячая «тётушка» периодически угощала тебя алкоголем, фривольно обнимала и прикрываясь тем, что пьяненькая, лезла целоваться, «путая» со своим «молодым человеком»?! – вспыхнула эльфийка, в порыве не то ревности, не то возмущения вперемешку с завистью подобравшись к парню почти вплотную.
– Конечно нет, она не такая! – почти что искренне возмутился попаданец, состроив оскорблённый вид. – Просто после работы тётя иногда сильно напивалась, а у неё ещё кровать была одна, ну и приходилось оставаться до утра, чтобы за ней присмотреть. Но это же ничего страшного, родственникам можно и на одной кровати, под одним одеялом в обнимку и без одеж…
– Нье-е-ет!!! – схватив парня за плечи, прервала его рассказ отчаянной тряской дроу. – Это неправильно! Непростительно!!! Таким больным отношениям нет места в этом мире! Инцест не пройдёт, пока я жива!!!
– Не понимаю, о чем ты… – наслаждаясь тряской и полным ехидства хохотом лисички в своей голове, ровным тоном отвечал попаданец. – У нас были здоровые, хорошие родственные отношения… и то, что тётя щупала меня за разные места под одеялом, так это неспециально. Просто ей немного одиноко, вот потому во сне или когда немного переберет с алкоголем, её рука и тянется к мужскому началу.
– Охо-хо-хо, меня радуют твои успехи на ниве озорства, мой юный опрентис, – тоном престарелого растлителя затянула свою шарманку кицунька. – Хорошо, хорошо, позволь шкодливой лисьей сущности течь в себе.
– А кто сказал, что я шутил? – про себя хмыкнул попаданец. – Быть может, это чистая правда.
– Не столь важно, правда или вымысел, главное как ты этим пользуешься, как преподносишь, – продолжила не то делиться мудростью, не то просто кидаться цитатами яматская нечисть. – А я вижу твоё стремление подшутить, буквально шкурой ощущаю этот зуд рвущегося наружу озорства. Не сопротивляйся этому зову, дай волю своим тёмным желаниям!
– Нет-нет-нет, это НЕ нормально! Даже мне не разрешали играться со своим молоденьким племянничком, от того мне так завид… кхм… в смысле это неприемлемо! – пуще прежнего разошлась эльфийка. – Я знала, что ты извращённая свинья, но даже не подозревала о глубинах твоего падения! Нет-нет, ни в коем случае, никаких встреч с роднёй, никакого возвращения или посещения Гардарики! Я не позволю!
– Не позволишь? – ухватился за слово парень. – Так значит, ты не против ответить на мои чувства?
– О-ответить… нет… всё не… так… – снова начала смущаться девушка, но нечеловеческим усилием воли взяв себя в руки, продолжила: – После таких взимаемых откровений у меня просто нет другого выбора, кроме как оборвать твою жалкую жизнь. Или же забрать её себе в качестве любимой игрушки. Так уж и быть, дозволяю тебе, жалкой свинке, стать моим личным рабом для постельных утех.
– Сколько самомнения, – вздохнула кицунэ. – Именно поэтому мужчины и бегут от ФЫР, как праведные паладины от суккубов. Хотя не только поэтому, там о-о-очень длинный перечень проблем, перечисление которых вслух займёт часы. Но как я уже говорила раньше, не поддавайся! Даже не думай давать этому… ТЯФ-ВАФ… то, чего она так жаждет. Подначивай, дразни, но никогда не переходи черту, иначе мы рискуем никогда более не увидеть ФЫР…
– Ох, просто рабом? – с явным разочарованием вздохнул попаданец, внутренне проклиная не то лисичку, не то себя самого за то, что придётся отыгрывать роль крутящей мужиками вертихвостки. – Но как же все эти откровения? Как же держание за ручку, поцелуи в лобик, лежание в обнимку рядышком и многие другие вещи? Такие вещи с простыми игрушками для утех не делают…
– С простыми нет, а вот с элитными – да, – на этот раз не сильно смутилась от перечня «страшных извращений» Эрелуне. – Свинка, при всех своих жалких, не стоящих упоминания достоинствах, в правилах общества дроу ты не разбираешься от слова совсем. Я и так предоставила тебе наивысшую милость из возможных, сделав, пусть пока только на словах, своим мужчиной. Если ещё не понял, это не просьба или предложение, в котором у тебя есть право выбора, это приказ, констатация уже свершившегося.
– Простой-постой… – невольно отступил от ставшей снова серьёзной, и от того немного пугающей эльфийки попаданец. – Но как же моё мнение? Право голоса?! Я же, в целом, не против быть с тобой, но меня капельку не устраивает предложенная тобой позиция…
– Ты прав, коммуникация – это ключ, – неожиданно заговорила о верных вещах Элеруне, не став сразу напрямую угрожать или давить. – Как женщина я надеюсь, что мой мужчина поймёт мои чувства без слов, но с вами всегда нужно говорить прямо, чтобы прийти к взаимопониманию. Каждая дроу должна слушать своего партнера, чётко отвечая ему, что чувствует, и чего желает.
