Теперь Ц-ЗПО увидел, что это такое. Вне всяких сомнений, транспортное средство, хотя и незнакомого ему типа. Но это определенно транспортное средство, что подразумевает разум и технологию.

– Я спасен! – воскликнул он и пуще прежнего замахал руками: – Эгей! Сюда! На помощь!

В своей радости Ц-ЗПО даже не задумался о той возможности, что этот разум может оказаться совсем недружественным.

– Поэтому я вырубил энергию, отключил ускорители и сел Дику на хвост, – закончил, вовсю жестикулируя, Люк.

Они с Биггсом прохаживались в тенечке у энергостанции. Оттуда раздавались лязг и звон металла, видно Механик наконец-то решил, что робот-помощник один с ремонтом все же не справится.

– Я был совсем рядом с ним, – возбужденно продолжал Люк, – чуть все приборы и датчики не спалил. Вот поэтому и долбанул свой «прыгун». – При воспоминании о происшествии юноша нахмурился. – Дядя Оуэн очень рассердился. И на весь оставшийся сезон запретил мне летать.

Но уныние Люка было недолгим. Радостное чувство от успеха оказалось сильнее чувства вины за проступок.

– Жаль, что тебя тогда не было, Биггс!

– Будь серьезней, Люк, – наставительным тоном посоветовал тот. – Может, ты и самый-самый блистательнейший пилот по эту сторону от Мос Айсли, но эти маленькие «прыгуны» – штука опасная. Для «тропосферников» у них слишком высокие скорости. Слишком они шустры. Будешь рисковать, маневрируя с двигателем, и когда-нибудь доиграешься. Раз, и все! – Он стукнул кулаком по раскрытой ладони. – Вмажешься в стену каньона – ив песчаную пыль, да по ветру…

– Кто бы говорил! – парировал Люк. – Теперь, когда ты слетал пару раз на больших звездолетах, где одна автоматика, ты говоришь точь-в-точь, как мой дядя. Размякли вы там в городах…

Он в шутку попытался двинуть приятеля кулаком в бок, но тот с легкостью блокировал удар, наметив контратаку. Потом Биггс с неожиданной теплотой сказал Люку:

– Я скучал по тебе.

Люк в смущении отвел взгляд.

– Да, Биггс, с тех пор, как ты улетел, все стало как-то не так… Как-то… – Люк попытался подыскать подходящее слово и беспомощно договорил: – Спокойно.

Он скользнул взглядом по пустынным, заметенным песком улочкам Анкорхада и сказал:

– Вообще-то, тут всегда тихо и спокойно.

Биггс помолчал, раздумывая. Оглянулся вокруг. Они были одни. Остальные их приятели сидели в относительной прохладе энергостанции. Биггс наклонился ближе к Люку, и тот услышал в голосе друга необычно серьезные нотки.

– Люк, я вернулся не просто, чтобы попрощаться или чтобы похвалиться учебой в Академии. – Он снова неуверенно замялся.

Потом быстро заговорил, не давая себе отступить:

– Но я хочу, чтобы кто-то знал. Не родителям же говорить!

Глядя широко раскрытыми глазами на Биг-гса, Люк только и мог выдавить из себя:

– Знал «что»? О чем ты?

– О чем, о чем! О слухах, что ходят в Академии, да и в других местах, Люк. Упорные слухи. Я кое с кем подружился. Из других систем. Мы уговорились, как надо кое-что сделать, и… – Он заговорщицки понизил голос. – Когда мы доберемся до какой-нибудь системы на периферии, мы уйдем в гиперпрыжок, а потом присоединимся к Альянсу.

Люк во все глаза смотрел на друга, пытаясь представить себе Бштса – легкомысленного весельчака, живущего одним днем – – в роли патриота, охваченного лихорадкой восстания.

– К повстанцам? – – не поверил своим ушам Люк. – Да ты шутишь! Как?

– Давай потише, – предупредил Биггс, бросив настороженный взгляд в сторону энергостанции. – Чего ты орешь на всю систему?

– Извини, – торопливо прошептал Люк. – Все, я буду тихо. Вот так тихо. Чтобы только ты меня слышал…

Биггс перебил его и продолжил:

– У одного моего друга по Академии на Бестине есть друг, который может связать нас с отрядом повстанцев.

– Друг… Да вы спятили, – – убежденно заявил Люк, уверенный, что на его друга нашло помутнение рассудка. – Ты можешь вечно бродить вокруг да около, пытаясь отыскать пост настоящих повстанцев. Да большая часть слухов – просто миф. Да этот друг чьего-то там друга, того гляди, окажется имперским агентом. Глазом моргнуть не успеете, как окажетесь на Кесселе, а то и где похуже. Если повстанцев так просто Отыскать, Империя уничтожила бы их много лет назад.

– Я знаю, что риск большой, – неохотно признал Биггс. – Если мне не удастся связаться с ними, то… – В глазах Биггса загорелся необычный огонек, сочетание новообретенной зрелости и чего-то еще. – Я сделаю все, что в моих силах.

Биггс пристально посмотрел на друга.

– Люк, я не стану ждать, пока Империя призовет меня на военную службу. Что бы ни вешали по официальным информационным каналам, восстание растет и ширится. И я хочу быть на правой стороне – на той стороне, в которую я верю.

Его голос дрогнул, и Люк не знал, что же такое тот увидел перед своим мысленным взором.

– Люк, наверное, ты слышал те истории, которые слышал и я, узнал кое-что о тех злодеяниях, о которых узнал и я. Когда-то, может, Империя и была велика и прекрасна, но теперь те, кто правит ею… – он резко мотнул юловой. – Она прогнила, Люк, прогнила насквозь.

– А я, гнилой штифт, ничего не могу сделать, – угрюмо пробормотал Люк. – Торчу тут! – Он со злостью пнул наметеный барханчик – порождение вездесущих песков Анкорхада.

– Ты же вроде собирался поступать в Академию, – заметил Биггс. – А коли так, у тебя есть шанс убраться из нашей песочницы.

Люк огорченно фыркнул.

– Не совсем. Мне пришлось отозвать заявление. – Он отвернулся от недоверчивого взора друга. – Пришлось. После твоего отъезда были волнения среди песчаных людей. Они даже напали на предместья Анкорхада.

Биггс покачал головой, не принимая такого оправдания.

– Твой дядя одним бластером отразил бы набег целой колонии.

– Из дома, да, – согласился Люк, но дядя Оуэн наконец-то установил новые влагоуловители и обзавелся другим оборудованием, и ферма приносит хороший доход. Но в одиночку он не в состоянии охранять весь участок, и говорит, что я нужен ему еще на один сезон. Я не могу его сейчас бросить.

Биггс с печалью вздохнул.

– Сочувствую, Люк. Когда-нибудь ты научишься отделять то, что кажется важным, от того, что по-настоящему важно. – Он обвел рукой окружающее. – Что толку от всей работы твоего дяди, если все забирает Империя? Я слышал, они начали подгребать под себя торговлю во всех внешних системах. Пройдет немного времени, и твой дядя и все остальные на Татуине превратятся в крепостных, гнущих спину во славу Империи.

– Такого здесь не случится, – возразил Люк с уверенностью, которой не чувствовал. – Ты же сам говорил – Империя не станет беспокоиться за этот каменистый шарик.

– Все меняется, Люк. Лишь угроза восстания удерживает стоящих у власти от поступков, которые считаются немыслимыми. Если эта угроза исчезнет совершенно… ну, люди никогда не могли утолить только два чувства – свое любопытство и свою жадность. А высшие имперские бюрократы не очень-то любопытны.

Оба помолчали. В безмолвном величии улицу пересек небольшой песчаный смерч, наткнулся на стену и рассыпался невесомой дымкой.

– Как бы мне хотелось полететь с тобой, – наконец тихо произнес Люк. Он поднял взгляд.

Ты надолго сюда?

– Нет. Честно говоря, утром я отбываю на рандеву с «Эклиптик».

– Тогда, наверно мы с тобой больше не увидимся.

– Почему нет? Когда-нибудь свидимся, – заявил Биггс. Он обезоруживающе улыбнулся. – Я буду посматривать, не появишься. ли ты, лихач. А ты тем временем постарайся не размазаться о стенку какого-нибудь каньона.

– На следующий год я буду в Академии, – с настойчивостью заявил Люк, скорее чтобы подбодрить себя, чем Биггса. – А там – кто знает, куда меня занесет? – Говорил он решительно. – Я не хочу, чтобы меня забрили в звездный флот, это точно. Побереги себя. Ты… всегда останешься моим лучшим другом.