Лицо его приняло несколько пафосный вид.

– Или нас сомнут, отбросят на обочину истории. Теперь, понятно?

– Да, Валерий Павлович. Произвести изменения уже в этой волне?

– Ну, вот другое дело. Такая рабочая атмосфера должна быть и впредь. Я понимаю, что приграничная полоса твоё родное детище, но думать, как крупный руководитель ты должна шире. Этот состав разрешаю оставить, но проект изменения в следующем, мне на стол. Вместе с планом мероприятий по подготовке главных исследовательских кадров.

Он осенённый какой-то догадкой, с внезапным подозрением взглянул на начальницу отдела.

– Ты сама хорошо представляешь специфику их работы?

– Да, господин Генеральный директор.

– Ну, ладно, ладно. Давай без этих фамильярностей – но видно было, что столь откровенный испуг девушки пришёлся ему по душе, – свои, всё же. Сначала расскажи о критериях отбора.

– Естественно, первый фильтр для работы с неземными технологиями проходят только лучшие специалисты в своих отраслях. Принимается во внимание не только практическая сторона подготовки, желательна научная деятельность по основному профилю. Важен именно широкий взгляд на возможность определения эффективности технологий, кроме понимания их технического моделирования.

На этом этапе отдаётся предпочтение уже людям с повышенной коммуникабельностью. Ведь им придётся устраиваться на работу в совместные, или даже инопланетные предприятия. Особенно приветствуется работа в закрытых структурах. А тут нужна незаурядная доля обаяния…

– Значит ли это, что отдаётся предпочтение лицам женского пола?

Ирина неожиданно покраснела.

– Нет, Валерий Павлович, мы не делаем различий по гендерным признакам. Тут не угадаешь, кого именно предпочтёт взять на работу хозяин, или хозяйка. Технически более грамотны представители мужского пола, с точки зрения личных контактов, всё же женского. Но угадать сложно. Сексуальный подтекст в межрасовом общении очень противоречивый. Это лотерея. Главное, чтобы сотрудник был готовым к любым формам контакта. Благодаря этому ему станут больше доверять, и быстрее могут допустить к эксплуатации и ремонту техники.

Оцифровывать и переносить из мира в мир, можно только образы живых и одухотворённых существ, даже растения, но не предметы. Поэтому всем поселениям приходятся налаживать технологии полным циклом, с нуля… Если попасть на такое разворачивающееся производство к представителям чужого мира, можно сразу получить доступ к чертежам и принципиальным схемам. Но просто так, с улицы попасть не реально. Приходится годами встраиваться в систему. Помочь может неординарная внешность, свободная бескомплексная манера поведения, ну вы понимаете, о чём я…

Краснота так и не сошла у неё с лица. Ирина Витальевна, словно помолодела на несколько лет, и Валерий Павлович, не сводя заинтересованного взгляда с красивой девушки машинально кивнул.

– Кроме того тут важна отличная память. Часто в машинных и ремонтных залах устанавливается аппаратура, принудительно стирающая логи воспоминаний. Поэтому важна отличная память и способность к воспроизведению весьма объёмных и сложных чертёжных материалов. А для этого необходимо разбираться в теме, иначе любой самый простой и понятный чертёж будет выглядеть, как набор бессмысленных значков и терминов. Запомнить такое много сложнее. Хотя, говорят, азиаты берут именно этим. Их промышленный шпионаж на самом низовом уровне, и часто сводится к бессмысленной зубрёжке, а разбираются потом обученные спецы на Земле. Мы идём по другому пути. Подготавливаемый специалист должен и сам быть хоть немного изобретателем. Это наш главный золотой фонд… Есть успехи имеющие мировое значение. Сейчас медицина котируется выше всего остального. А одна из добытых нашими «уютовскими выпускниками» медицинских технологий прошла контроль Минздрава и уже проходит тестирование на добровольцах.

– Вы имеете в виду широкополосный резонатор для «Построения объёмного биоэнергетического поля человека и его оздоровительной корректировки»? – для Каршевой осведомлённость директора стала неожиданностью. Валерий Павлович видимо неплохо подготовился к разговору.

– Да, именно он. Говорят, что ожидающееся внедрение окупит все затраты понесённые нашим управлением за предыдущие три года.

– А ты в курсе, что в Четвёртом главном управлении под него ещё в прошлом году выстроен целый оздоровительный комплекс? Думаю, эти несчастные три года он уже отбил.

Ирина растерянно смотрела на своего нового руководителя. Такие секреты из жизни государственных небожителей до неё не доводились. И Валерий Павлович щадить её пока не собирался.

– И сколько исчезло за последние два месяца специалистов из «нашего главного золотого фонда»?

Ирина Витальевна данные по этим исчезновениям, конечно, знала, но прямота и неожиданность провокационного вопроса сделали свою дело. Она запнулась. А директор ждал ответа.

– Двадцать один человек, господин Генеральный директор.

Валерий Павлович довольно усмехнулся.

– Это всего три с половиной процента, от заявленных тобою пропавших при последних переносах. Ирина Витальевна… – он сделал значительную паузу, с наслаждением впитывая текущий страх от подчинённой сотрудницы – ты говорила о семи процентах. Когда ты мне врала? Тогда, или сейчас?

– Тогда. Семь процентов было в планах, которые мы не успели осуществить – Ирина была готова уже к любым последствиям своего прокола, но к её удивлению вспышки грубости не последовало, а директор сделал себе пометку в рабочем планшете.

– Значит у нас есть дополнительные уже подготовленные люди?

– Да есть. Только сроки обучения не у всех закончены.

– И сколько всего?

– Сейчас проходит полугодовое обучение сто шестьдесят восемь человек. Все они на разных стадиях подготовки.

– Значит… – директор опять в задумчивости принялся выбивать пальцами одному ему известный марш – развернуть десять процентов подготовленных специалистов мы на последующей волне уже сможем?

Он в упор взглянул на девушку, и она не смогла обмануть его ожидания.

– Сможем. Нужно только решить проблему с исчезновением переселенцев.

– Да, сейчас для нас это самая приоритетная задача. Ты, видишь, я не наказываю тебя за откровенное враньё, только потому, что твой обман оказался нам на руку. И что уже сделано?

– Теперь, каждому переселенцу, начиная с крайней волны, мы прошили в личный интерфейс известные нам данные о мире, в виде виртуальных сущностей помощников. Некоторые выполнены в шутливой сказочной форме, для предотвращения возможных депрессий. Небольшие самообучающиеся искины запрограммированы на «вопрос-ответ». Сами они не материализуются и решений не принимают, лишь при необходимости снабжают хозяина энциклопедическими сведениями. Но оказалось они тоже подвержены временному переселенческому дебафу с памятью.

– А почему раньше не делали?

– Раньше не было проблем с массовым исчезновением переселенцев. А после получения уровня каждый может подключится к городскому информационному каналу. Использование боевых животных, как спутника и охранника, наоборот, прекратили. Всё из-за амнезии. Было два случая, это подтверждённых, когда бойцовые собаки сразу после оцифровки убили своих хозяев.

– Как об этом узнали?

– На такие поляны выходили другие поселенцы и видели собак, скулящих возле изорванного в клочья кинолога. Поэтому сейчас больше уделяем внимания обучению личной самозащиты. В ближайшей волне через цифровые порталы пройдут десять профессиональных бойцов спецназа ФСО. Они уже проходят обучение. И с прошлого месяца значительно увеличили часы боевой подготовки, для всех абсолютно категорий. Даже для воспитателей в яслях и детском саду. Их требуется всё больше…

– О детях, рождённых за порталами переноса поговорим позже и подробнее. Это слишком непростая тема и требует отдельного разбора. Насколько я понимаю создавать потомство имеют возможность только полностью оцифрованные и материализовавшиеся поселенцы, физические тела которых, здесь, полностью утрачены?