В поле зрения из дыма стали появляться ещё враги. Их лица также были скрыты тряпками, но их глаза излучали ярость и злость. Они неслись в нашу сторону, готовые убить нас. Мы вновь вступили в бой убивая наших врагов. Я продолжал косить врагов своим клинком. Даже когда мой меч затупился, а потом сломался я подобрал вражеский клинок и продолжил орудовать уже им.

Бой продолжался. Врагов становилось ещё больше. Большинство из них уже проникли дальше прямо вглубь нашего тыла. Бой шёл уже на обломках зала церкви откуда я ранее выбежал атаковать того щитоносца.

Дым всё скрывал, я сражался практически вслепую. Меня окружали десятки если не сотни вражеских воинов, точнее ублюдков, которых я ненавижу! Я продолжал орудовать своим мечом и не прекращал сражение, никого не оставлял в живых. Они не оставляли мне шанса на передышку и накидывались на меня сразу же как я убивал одного из них.

Меня окружали трупы. Я уже как следует умылся в крови. Я слышал крики, стоны агонии, злобное ворчание, звуки звенящей стали, топот сапог и свист стрел. Я был в сердце войны, я был воином Ленрусии. Произошло то, что я так опасался больше всего. Я начал сходить с ума.

«Папа, ты вернёшься?» спросила меня Зио.

Она обнимала меня, когда тысячи человек уходили из города. Я погладил её по голове и дал обещание.

– Обязательно вернусь.

Я распотрошил кишки следующему бойцу. Я уже был не в себе. Реальность смешивалась со сном. Моя выносливость была на исходе. Мои руки тряслись от усталости. Меч готов вылететь из моих рук в любой момент. Во рту всё пересохло. Даже дышать было нечем.

«Ты обещал, папа.» надула щёки маленькая девочка.

– Разве я когда-нибудь нарушал обещание?

Я пустил из следующего человека фонтан крови разорвав тому глотку. Тот в шоке держался за рану и с округлыми глазами падал на землю не в силах больше вдохнуть воздуха истекая алой кровью.

«Я буду скучать…» всплакнула девочка.

– Я тоже… – последнее что я сказал прежде чем упасть на землю.

В следующий миг я больше ничего не помнил. Всю мою спину затыкали копьями. Каждая частица моего тела пыталась вернуться в исходную форму. Это было невыносимо больно, но в тоже время я одновременно и не чувствовал никакой боли. Странное ощущение, абсолютно чужеродное. Я наконец-то освобождался из этого кошмара.

«Скоро я буду рядом с тобой.» было в мыслях у меня, когда один из врагов отрубил мою голову.

Я не стал думать о том, а так ли погибла моя жена и дочь, когда эти ублюдки окружили город. Мне было не до этого. Я обещал вернуться к своей дочери, и я исполнил своё обещание. Ждите меня Фарра и Зио, я возвращаюсь к вам. Я ведь обещал…

.

..

…

***

…

..

.

Войска коалиции стремительно прорывались вглубь города, точнее по тому что было когда-то городом. Дым и обломки хоть и мешали захватчикам, но они также мешали и защитникам города, не давая никаких укрытий и отличных мест для обороны. Сейчас оборонять Убрана всё равно что стоять в погорелом поле от того эта оборона и кажется более бессмысленной, и напрасной.

Тем не менее захватчики кое-что упустили, а может быть не упустили, но забыли. В этом городе находился мастер-воитель Гвинейра. Наверное, из всех людей она больше всех терпеть не могла сдаваться и опускать руки, а потому не собиралась отступать несмотря на то что она ничего не потеряет если всё же оставит город. Всё же она не хотела этого делать из-за своей гордыни.

«Эгнаса, приказала мне защищать Ленрусию… я не могу оставит врагу её столицу!» так мыслила Гвинейра выйдя из подземелья наружу и узрев обломки некогда красивого города в степях.

Гвинейра одновременно боялась и была полна злости внутри своей души. Дочь проститутки, что вырвалась из-за цепей этих постоянных ужасных презренных и похотливых взглядов в её сторону не хотела отступать, а потому была готова сражаться, но была одна проблема. С начала осады она так и не привыкла убивать людей.

Она легко научилась управлять своими солдатами получив среди них весьма дурную репутацию жестокого командующего, но она никогда не наносила смертельного урона людям. Она могла кого-то избить до потери сознания, но убить… она этого не могла.

Всё что она делала всё это время излучала свою уверенность в собственной непоколебимости да так что она сама вжилась в эту роль и поверила собственные силы, вот только духом она была очень слаба.

И вот выйдя из подземелья в сопровождении своей охраны она вспомнила слова Эгнасы. Тогда Гвинейра находилась во дворце и прощалась с Яном и Хеленой что отправлялись в эльфийский лес. В тронном зале остались она, Блэйф, Сниг и сама Эгнаса с каким-то зверочеловеком с кошачьими ушками.

Когда она со всеми переговорила Эгнаса внезапно обратилась к ней:

– Гвинейра, мне нужно с тобой поговорить наедине. – внезапно сказала она, а затем сурово посмотрев на мальчика с кошачьими ушками кашлянула и повторила. – Я сказала наедине.

Зверочеловек послушался Эгнасу и тоже ушёл из тронного зала. После этого Гвинейра скрестив руки на груди серьёзно посмотрела на королеву.

– И для чего я здесь осталась? Сразу скажу, что силами мериться больше не буду, а то опять рука заболит.

Эгнаса усмехнулась тогда.

– Ты как всегда очень дерзкая. Уверена, когда ты скоро прибудешь в Ленрусию к тебе будут на колени падать.

«Хотела бы на это посмотреть.» улыбнулась Гвинейра, а потом кое-что осознала.

– Подожди… я отправлюсь туда так скоро? Мне это обязательно делать?

– В отличии от Яна и Хелены тебе будет особенно трудно. – произнесла Эгнаса поднявшись со своего трона и направившись к Гвинейре.

– О чём ты?

– Ты ведь никогда не убивала человека. – серьёзно сказала внезапно Эгнаса приблизившись к Гвинейре вплотную.

Гвинейра призналась пусть и нехотя:

– Да не убивала и что?

– Тебе придётся. – сурово произнесла Эгнаса.

Гвинейра тогда восприняла это довольно легко.

«Тогда я это сделаю. В чём проблема?»

– Думаешь я не смогу? – спросила Гвинейра и Эгнаса честно ответила.

– Я помню, как впервые убила человека. – начала рассказывать Эгнаса расхаживая вокруг Гвинейры. – Тогда этот человек полностью заслуживал быть убитым ведь он собирался отнять мою жизнь, и я была до смерти испугана. Мне не оставалось никакого выбора кроме как вонзить тому в глотку свой меч… Как же я тогда рыдала, испачкав свои руки в крови.

Гвинейра была удивлена такому откровению от королевы и задумалась, погрузившись в свои мысли:

«Убить человека для неё было так тяжело? Мне казалось, что раз об этом так просто говорят, то и я смогу… а смогу ли я?» думала Гвинейра.

Эгнаса положила руку на плечо Гвинейры и сказала ей на ушко: