— Прошлогодняя засуха, господин, — напомнил генерал. — раскрыла многое о нас.

— Потери?

— За вчерашний день, ваша светлость, ставку покинули до восьмидесяти солдат и отряд рыцарей. Они забрали не только боевых слуг и запасных коней, но даже уговорили некоторых мелких дворян. К концу июня, боюсь, потеряем ещё несколько сотен. Дальше разойдутся остальные.

— Работы над укреплениями завершены? — продолжала спрашивать Нарнетт.

— Частокол, вал в полтора метра, утыканный кольями… — отчитался генерал, подняв взгляд на висящую сбоку картину. — Но в длину это всё занимает всего три итты от Балатасирского леса на восток. В самом Балатасире навалены деревья, но толку немного, госпожа. Линия укреплений кончается на заставе в четырёх иттах от Соловьиного утёса.

— Продолжайте укрепления от Соловьиного утёса на восток, Бехауст. Удвоить жалование дворянскому корпусу и офицерам, Рила, отвечаешь за это. Боюсь, придётся открывать резервную казну.

— Ваша светлость, как можно?! — возмутилась канцлер.

— Работы нужно завершить. А мы иным способом, кроме как золотом, удержать своих людей не можем! Хватит с нас дезертирств и выяснений отношений между рыцарями! Организованного бунта мы не потерпим!

Советница оглядела генерала и барона, словно искала у них поддержки, но те кивнули ей, соглашаясь с герцогиней. Рилароя достала дневник, начала выводить заметки.

— Людей нужно занимать мероприятием, походом, если угодно, — сказал Мэльдан. — Мы собирали их для защиты герцогства, но таинственные горные твари не лезут к нам. Вообще ведут себя тихо. Хотя в горах то и дело тучи магические появляются.

— Ольта со своими чародеями не выходила на сеанс ментальной связи, госпожа?

— Нет, Бехауст, — отвечала Нара военачальнику. — Последний раз был три дня назад, когда они приехали к подножию вершины Манробай. Интересно, что с ними… Надеюсь, булыльки с маной не закончились.

***

Лория в конце концов истекла кровью. Ольта закрыла ей глаза, положила голову на каменный пол, тоскливо оглядела подчинённых. Спокойствие и выдержку сохранял самый старший и умудрённый чародей в отряде — Андалф, длиннобородый старик в серой мантии, больше похожий на затворника, чем на гильдейского учёного.

— Если не выбраться сейчас, Белис также истечёт кровью, — сказал старик озлобленно. — Ольта, не упрямься, этот риск оправдан!

— Мы не до конца восстановили ману, Андалф! Дай ещё пару дней! — отвечала мастер-волшебник. — Без маны нас разорвут, одними посохами не отобьёмся!

Остальные не слышали их и не видели уже мёртвой спутницы. Многие дрожали, казематы наполняло яростное клацанье зубов. Ольта проверила посох, от лёгкого стука по каменному полу пробежали искры, навершие посоха замерцало. Старшая волшебница повернулась к ответственному за припасы и спросила:

— Грэлис, сколько у нас осталось сухого пайка и воды?

Укутанный плащом чародей гневно зыркнул из-под капюшона на лидера экспедиции и отмолчался.

— Почти закончилось и то, и другое, Ольта, — пробубнил Андалф. — А ману, судя по всему, мы действительно восстановили не полностью, учитывая, что большая часть бутыльков разбилась, а остальное мы уже выпили. Правда, Килина?

Ольта взглянула на спасительницу чародеев, что по своей глупости оказалась их тюремщицей. Девушка не реагировала. Несколько раз, страшно напугавшись, она пыталась спасти себя саму, но спутники прерывали трансляцию заклинания, из-за чего она истратила всю ману. И перестала развязывать путы.

— Андалф, ты готов пойти впереди, если мы разберём завал? — спросила мастер-волшебник.

— Я не герой, моя дорогая Ольта. Реакция уже не та. Готов сам прикрывать, но кого? Я вижу помимо нас двоих шестерых детей, которые без мамки ничего не могут. Никогда бы не подумал, что боязнь замкнутых пространств так может изменить даже сильных чародеев.

— Какая боязнь, старик?! — взорвался Грэлис. — Здесь воздух заканчивается! Мы три дня в тупике, не знаем, что делать! Так и помрём здесь, как Лория!

Старик подступил к юноше и засадил ему пощёчину. Тот злобно отвернулся к стене камеры.

— Я пойду впереди, Андалф. Главное, определить, есть ли кто-то за завалами. А человек, который владеет такими чарами, — Ольта кивнула на раненую Белис. — Сейчас бесполезен. Но ты… Как ты прикроешь и меня, и их?

— Не бросайте нас! — рявкнула самая молодая участница экспедиции. — Матушка не переживёт моей смерти! И так отец оставил нас два года как!

— Айлис, хотя бы ты вменяема, уже хорошо, — констатировала мастер-волшебник. — Прикроешь меня? Ты знаешь боевые заклятья.

— Даже не уговаривай! Готова замыкать группу, подгонять отстающих, но идти впереди, в кромешной тьме глубокого подземелья богами закрытого замка? Ни за что!..

— Решено, — сказал старик. — Ольта, я прикрываю тебя, Айлис замыкает группу. Эй, юноша, прости мою дерзость. Возьми припасы, прошу тебя.

Грэлис взглянул на два походных мешочка с бурдюками и пайком. Нехотя кивнул. Завал разбирали долгих два часа, что казались Ольте вечностью. В процессе разбора нашлась поломанная решётка-дверь. С трудом, используя брань и тяжёлый посох для придания ускорения, но Андалф с молодыми разобрали груду камней и земли, что удалось навалить вдоль стены. Ольта, прикрывая спутников смертносной ладонью и не менее опасным посохом, в очередной раз удивилась тому, насколько глубоко проложены подземелья замка, если над подземным коридором находится не кладка, а обычная земля.

Коридор уходил дальше. Именно там от действий боевой магии затряслись стены, именно там произошёл основной завал, что вынудил группу нырнуть в камеру и обречь себя на трёхдневное одичание. Или спасение. Грэлис убрал пару камней, протолкнул в соседнюю камеру. Под завалом оказался один из преследователей.

— Я их даже разглядеть не успела… Что это, летучая мышь? Или человек? — опомнилась от страха Килина.

— Вампир, что пытался трансформацией спастись от обвала, — констатировал Андалф, ткнув в остывшее нечто концом посоха.

Ольта оглядела существо. Не больше подростка. Одежды оно не носило. Судя по мускулатуре, мужчина. В правом ухе у него от огонька посоха блестели две золотые серьги. Из разможжённой камнепадом головы торчали короткие острые уши, какие не следует путать с эльфьими. То, что осталось от тела, имело серую кожу, растительность только на остатках черепа. Между пальцами ног и рук местами проглядывали перепонки, как у лягушек. Такое создание опытная чародейка видела впервые, ибо во время погони она так и не запомнила их.

— Ольта, идёшь вперёд? — напомнил старик.

Они поднялись по винтовой лестнице на следующий этаж. Судя по всему, коридоры находились не друг на другом, ибо здесь не было провалов. Хотя стены и получили ущерб. Где-то наверху зазвенела клеть камеры, Ольта прижала посох к подмышке, взяла из-за пояса кинжал в левую руку. Серебром запаслась только она. Остальные проигнорировали приказ.

Молча двинулись вперёд, снова лестница. Камеры были пустыми, хотя в некоторых лежали древние скелеты. Гримасы вечного ужаса застыли в их опустошённых ликах. Казалось, они предостерегали: «Отсюда нет выхода живым».

— Так, Айлис, куда пропал этот негодяй? — послышался шёпот позади.

— Кажется, он вернулся назад! Возвращаемся?

— Почему не удержала? — взмолилась Килина.

— Тише, чёрт бы вас побрал! — шепнула Ольта. — Наверху кто-то есть! Забудьте о Грэлисе! Нужно добраться до лошадей, если их не сожрали твари! Иначе двинем к Абалтуну!

— Он нас изгонит! — послышался прерывистый голос.

— Молчать, Белис! — рявкнула мастер-волшебник. — Выберемся, потом поговорим!..

Поднялись на новый уровень. Позади послышались шаги, вернулся Грэлис. Килина хотела кинуться на него с кулаками, но остальные удержали. Ольта актировала посох, тихо прочла заклятье, бросила в коридор осветительный шар. Шар летел медленно, показывая, что коридор гораздо длиннее нижних уровней. Пугающе скрипевшая клеть камеры находилась здесь, об неё пыталась поточить когти довольно рослая крыса. Увидев свет, крыса скрылась в камере, шорохи исчезли.