Сама Ада продолжала смиренно сидеть, пусть и от смущения лицо её всё покрылось румянцем. А затем около ушка раздалось такое тёплое дыхание, в котором чувствовалось необычайное удовольствие. Рыжеволосая полуэльфийка ещё не совсем понимала, что вообще происходит и почему Аше так нравился весь этот процесс.

Тем временем татуированная рабыня стала прижиматься всё сильнее, будто она намеревалась коснуться своей новой подружки каждым сантиметром своего знойного тела одновременно. Довольно быстро своей спиной Ада смогла прочувствовать две твёрдые точки, которые двигались в такт дыханию над ушком. Сама же Аша становилась всё наглее, не чувствуя никакого сопротивления. А пирсинг в чувствительных сосках добавлял в каждое новое движение всё больше эмоций из палитры наслаждения.

И вот уже корсет рыжей подружки улетает прочь, ножны с мечом падают с тихим стуком на пол. Под самодельной бронёй Ады оказалась белоснежная сорочка, сквозь которую уже торчали набухшие бугорки. Сразу же покрытые татуировками руки скользнули к обеим грудям, но в этот раз уже прямиком под саму сорочку. Обычные поглаживания стали дикими, то и дело разукрашенные ноготки, заигрывающие дёргали соски, вызывая едва сдерживаемые стоны.

Горячие губы Аши целовали каждый сантиметр шеи, иногда переключаясь на милые заострённые ушки. Раздвоенный язычок легонько касался правого ушка от чего то слегка поддёргивалось.

Ада уже не могла держать осанку, она поплыла и расслабилась, погружаясь в такие тёплые объятия экзотичного вида девушки. Дыхание стало частым, сознание куда-то уплывало, а сама рабыня просто таяла. Спиной девушка уже откинулась назад, ложась на пусть и не большую, но мягкую грудь Аши, которая продолжала свои нежные ласки.

И вдруг правая рука Аши устремилась вниз, прошла вдоль живота и исчезла среди бёдер. Первое же аккуратное поглаживание набухшего цветка закончилось визгом и продолжительными судорогами.

— Сколько же ты терпела, красавица… — удивилась Аша, смотря на свои полностью мокрые пальцы. — Рада, что тебе так приятно.

— Постой, хватит! — сразу же взмолилась Ада, пытаясь отдышаться.

— Ты настолько чувствительная? — игриво улыбнулась татуированная рабыня. — Но это хорошо. Я могу показать тебе ещё много интересного и приятного, если ты хочешь…

— Подожди секунду…

Ада всё ещё не могла прийти в себя, столь сильна оказалась буря эмоций. Аша ещё раз шаловливо провела рукой внизу живота, а рыжая красавица тут же вцепилась в её руку. Всё тело остроухой рабыни дрожало ещё минуту, после чего та наконец успокоилась.

— Продолжим?

— Я…

— Аша, принеси вина! — неожиданно раздался незнакомый голос, тем самым прерывая намеченные планы.

— Долг зовёт, — с лёгкой грустью и досадой произнесла Аша, а затем рабыня шлейфом ветра скользнула мимо смущенной и ошеломлённой происходящим подружки. — Ты прямо само очарование.

Знойные татуированные пальчики напоследок коснулись губок Ады, после чего пошли вниз по шее, немного задержались меж высоко поднимающимися грудями и наконец-то были отдёрнуты. А затем мгновенно успокоившаяся Аша подошла к шкафу, взяла вино с полки, после чего рабыня, виляя бёдрами отправилась в комнату к хозяину. За считанные мгновения она взяла себя в руки, а зной сменился сдержанностью зимы. А вот Ада таким самоконтролем похвастаться явно не могла, впрочем, это пока что.

Татуированная девушка же уже скрылась в комнате, где шла не самая обычная беседа.

— Благодарю, дорогая, — произнёс старичок с моноклем, после чего сам начал разливать вино, будто ещё толком не научился пользоваться своей рабыней.

Лансемалион же всё это время молча наблюдал за мастером. Как только аристократ вошёл в комнату, то сразу что-то заподозрил. Эта походка, эти неловкие движение у камина и странное бормотание…

Когда же мастер повернулся к гостю лицом, то господин Бальмуар всё осознал. Младший наследник рода Торвандори ничего не сказал, просто сел за стол. Старик некоторое время рассматривал своего гостя, после чего тоже всё понял. Ошибки быть не могло.

— А я-то думал, откуда в этих трущобах запах лаванды, опытный охранник, так ещё и такая экзотичная рабыня, которая стоит тысяч монет, — первым всё же прервал молчание сам Ланс, после первого бокала акеронского вина.

— Поверить не могу, — прошептал старик, после чего утёр слезу. — Я думал все погибли. Кто-то ещё уцелел?

— Вряд ли. Адрион дураком не был и устранил все преграды на своём пути. Почти все, кто был слишком близок к отцу убиты.

— Но почему? Зачем он это сделал?

— Я по началу долго задавался этим вопросом, но… всё к этому шло.

— И что вы будете делать, господин?

— Вернусь в Эдем.

— О вас уже ходят слухи. И пусть вы поменяли лицо, сменили имя, но… Даже я смог вас узнать. Другие аристократы тоже всё быстро поймут. И тогда… тогда…

— Я не дурак и всё понимаю, но другого выбора нет. Я вернусь в Эдем и закончу дело своего отца быстрее Адриона.

— Твоего брата уже нет, он изменился, обезумел! Я поэтому и сбежал из Эдема! Как только я узнал, что произошло… В скором времени Адрион пришёл бы и в моё заведение с требованием присягнуть на верность. После произошедшего согласиться я бы никогда не смог, умирать тоже не хочется. Поэтому решил переждать здесь. Скоро моё место займёт другой умелый мастер, я стану не нужен Адриону. А там уже поселюсь со своей дорогой Ашей в каком-нибудь спокойном месте…

— Вряд ли мой брат стал безумцем, — неимоверная боль звучала в словах Ланса, а сердце обливалось кровью от тяжёлого понимания, что действия Адриона нельзя списать на помутнение рассудка. — Я помню тот день, он не сошёл с ума, нет. Мстить вам он тоже не станет, можете не переживать.

— И всё же я пока поживу здесь, в трущобах, — с сомнением в голосе произнёс старый мастер. — Значит ты пришёл за новым клеймом. Что же, у меня кое-что есть. Моя лучшая работа, думал показать её твоему отцу, но…

Старик замолчал и молча стал копаться в бумагах.

— Будет вам, вряд ли я сейчас могу позволить себе ваши услуги. Денег, наверное, в притык хватит на гражданство. Мне бы простенькое временное клеймо, самое дешёвое. Потом как появятся деньги…

— Вот! Мой шедевр! — старик ничего не слушал и показал свою работу.

Клеймо могло быть каким-то символом, кто-то ставил герб дома, голову буйвола, может быть дракона. Но этот знак всегда будет находиться на рабе аристократа, будет олицетворять хозяина, его статус, значимость и положение. Чем вычурнее и дороже клеймо, тем более престижным оно является.

— Но… оно же стоит…

— Это мой подарок этириданосу будущей королевы арены, — подмигнул мастер. — Надеюсь увидеть её первый бой на Великой Арене. Чтобы её клеймо засверкало под взором бессчётного количества людей, все они будут задаваться вопросом: кто, кто автор этого творения? Слухи продолжат усиливаться после каждой победы твоих рабов, а я буду пить вино и смеяться в своём тихом особнячке близ Атеса.

На пергаменте был запечатлён прекраснейший из шедевров, целая история в одном рисунке. Тысячи мельчайших деталей, а также проработанная магическая проекция. Ветра Этия укутывающие в себе самого первого победителя всех великих арен Эдема. От одного взгляда на этот рисунок кровь вскипала в жилах, а звуки битвы начинали звучать в голове.

Сам же рисунок, казалось, прибывает в постоянном движении. Чуть ниже изображена воительница, которая сражает в битве гигантского змея и вот раздаются крики с трибун. И венцом всей картины становится мечта каждого этириданоса. Встреча в чертогах миров с самим Этием, внимания которого ты стал достоин.

Глава 12

— И что это было? — подняв брови, уже на выходе спросил Ланс.

— Вы о чём, хозяин? — невинно переспросила Ада.

— Что вы там делали с Ашей?

— Ничего такого… — девушка буквально сразу же потупила взгляд и принялась изучать свои ноги.

— Стоило мне на секунду оставить тебя одну, как деловое обсуждение прерывают стоны.