― Эрдана Карина, откройте!
Я отодвинула засов:
― Гари, всё нормально.
Парень смотрел на меня снизу вверх, так как был не намного выше своего отца. В руках он держал большую дубинку и подсвечник:
― Вы вся мокрая...
― Я знаю...― и попыталась улыбнуться.
― Вы что люк открывали?!
― Не только открывала, я в него и провалилась, случайно...― нашёлся правдоподобный ответ.
Парень недоумённо хлопал глазами.
― Не беспокойся, я в порядке...
Он просунул голову и оглядел комнату:
― Вы уж поаккуратней, эрдана, а то мало ли что... Ещё покалечитесь...
― Приятно, что ты так волнуешься.
Гарри широко улыбнулся:
― Отдыхайте и больше так не кричите,― и он погрозил пальцем.
― Я постараюсь,― и закрыла дверь.
Макс выполз из-под кровати:
― Кари, прос-с-сти... Я не з-знал как привес-сти тебя в чувс-ства. Ты как соз-з-знание потеряла, а потом кричать начала...
Я отмахнулась:
― Спасибо...
― За что?
― За то, что вытащил меня... оттуда.
― Откуда?
― Из сна.
― Ты Дайка з-з-звала...
― Громко?
Ангалин кивнул на дверь:
― Гарри же услыш-ш-шал...
Пока я переодевалась в сухое и после, когда мы раскладывали постель на просушку возле камина, я всё думала о том, что случилось: «Что же это за коридор странный? И Мозговой... весь такой лучистый и сияющий... Я же видела по его глазам, что он очень рад меня видеть... Почему же стало плохо? И этот сон... Дайк... Его зовущий голос... Надо в Латрас! И как можно быстрее! Но и Граса бросать нельзя...».
Макс стащил тяжёлый матрас на пол и разложил на циновке:
― Он не вес-с-сь промок, с другой с-стороны мож-жно с-с-спать.
― Значит, будем спать возле камина.
Я устроилась на сухой части, а Макс рядом на полу:
― У меня не очень хорош-ш-шие новос-сти...
― Ничего не получится?
― Мож-жет и получитс-ся, но потребуются ус-с-силия... Проход местами з-з-авален, где-то з-землёй, где-то камнями. Попасть возмож-ж-жно, но чтобы з-знать, где копать, нуж-ж-но выяс-с-снить в какой он камере. Если на с-с-самых ниж-жних уровнях, то...― он замолчал.
― Чего-то подобного я и ожидала, не верилось, что всё будет так просто. Ладно, давай спать, утро вечера мудренее...
― Это поговорка твоего мира?
― Да.
― А у нас-с в таких с-с-случаях говорят: рассвет ярче з-з-заката...
― Красиво...
Гун объявился к завтраку. Пока мы ели он успел намекнуть, что кое-что выяснил. С самого утра мы с Максом решили, что если расположение камеры окажется удачным, то копать будем по ночам. Придётся поискать мою лодку, которую я оставила в кустах за городом у реки. Макс обещал заняться этим и перегнать её в надёжное место, она может понадобиться. Возможно, что до сих пор её никто не нашёл.
Я же решила, что пора закупать припасы на дорогу, чтобы не остаться опять без пропитания, если придётся быстро сматываться из города. Голос Дайка не выходил из головы. Он звал меня! И хотя это был только сон, но предчувствие осталось нехорошее. Что-то случилось с моим дорогим «нянем», что-то случилось...
Я уговорила Гуна сначала съездить с Крианном в городскую управу, чтобы хозяин гостиницы выступил в качестве второго поручителя, а потом приехать за мной. Как ни странно, но вернулись они быстро. Гун сиял от счастья. Теперь он полноправный городской житель и может писать объявления о своих услугах. Он не переставал кланяться мне и Крианну и пока ему не налили кружку пива, никак не мог угомониться.
На закупку припасов Макс выделил мне ещё пять золотых рандов.
― Макс, но это очень много. У меня же есть деньги.
― Бери.
― Но тебе нужнее...
― Мои тайники по вс-сему Банкору рас-спиханы, так что не спорь. Ещ-щ-щё не из-звес-стно, сколько охране придётся з-з-заплатить...
По пути на рынок, Гун успел доложить, что идти в тюрьму нужно сегодня вечером, потому как новый начальник в отъезде и вернуться должен со дня на день. А он, без разрешения управы, никого не пропустит. Солдаты же, совсем не прочь подзаработать, поэтому медлить нельзя. Но цену они заломили, о-го-го! По ранду на каждого, всего четыре. Говоря это, Гун чуть не поперхнулся и принялся причитать, что люди от жадности совсем с ума посходили:
― Четыре ранда! Они что, ангалины, которым золота, сколько ни дай, всё мало?! Имели бы совесть!
― Ладно, Гун... Есть у меня деньги. Это слишком важная встреча, нет смысла торговаться.
Хотелось сказать, что как раз «жадный до золота» ангалин и подбросил мне золотишко. Но это не моя тайна... Ангалины хотят, чтобы люди лучше считали их жадными, чем на самом деле понимали насколько оно им необходимо. И в этом я была согласна с ними. Узнав их тайну, люди, особенно власть имущие, поставят эту прекрасную расу на колени, как много веков пытались это сделать, а со временем уничтожат.
Время до похода в тюрьму мы провели на рынке. Я купила небольшой котелок, соль, специи, понемногу разных круп, сушёных фруктов и овощей, а также запас вяленой рыбы и мяса ― всё такое, что долго хранится. Мешок получился увесистый. Учитывая, что у меня ещё два, то получался довольно объёмный и тяжёлый груз. Обросла я барахлишком, ничего не скажешь. Коли и дальше так пойдёт, то для своих странствий придётся не только коня, но и телегу покупать. Остаток времени мы провели в небольшой таверне, а потом Гун погрузил поклажу в гондолу и повёз меня в тюрьму.
Дело близилось к вечеру. Солнышки играли в облаках розовыми и оранжевыми бликами, а с моря дул сильный, но тёплый ветер. Добирались мы долго. Тюрьма, правильнее, Храм ангов, находился на самой окраине города в береговой его части и мы плыли к нему по широкому каналу. В прямоугольных башнях уже горели огни, а на мосту, ведущему к воротам, никого не было. С виду это здание, действительно, никак не напоминало место лишения свободы. Не слишком высокое, метров пятнадцать не больше, круглые колонны по периметру, одна из стен частично отсутствует, а вот каменный забор и башни у въездных ворот очень сильно отличаются по цвету и структуре. Похоже, что построены они гораздо позднее.
У входа нас встретили двое вооружённых охранников с факелами в руках. Гун кивнул одному из них и, показывая на меня, сказал:
― Эрдана, которая просит о свидании…. Она готова заплатить.
Один из мужчин подошёл совсем близко и осветил меня факелом:
― Кто вы приговорённому?
― Я жена его старого друга,― версия была придумана заранее,― приехала на праздник, а заодно и встретить мужа из плаванья. Он прибудет позже и не успеет попрощаться с ним... Поэтому мне хотелось встретиться с его другом, чтобы передать супругу последние слова прощания...
Второй охранник спросил:
― Эрдана северянка?
Я стянула платок, и платиновые волосы упали на плечи.
Мужчины хмыкнули, осмотрели с головы до ног, освещая факелами, и позвали за собой:
― Старик пусть ждёт здесь, проведём только вас.
Я кивнула.
― Гун, жди меня в гондоле.
Старик заковылял к воде, а мы прошли через ворота мимо башен, потом вдоль каменной стены забора и далее по ступенькам подняли в здание. Так как уже стемнело и света факелов не хватало, рассмотреть подробности было сложно. Один охранник шёл впереди, а другой сзади. Мы проследовали по нескольким коридорам, а потом начали спускаться. После двух пролётов мы оказались в небольшой комнате со столом в центре и лежанками вдоль стен. Там находилось ещё двое. Стало немного жутковато, но я старалась выполнять наказ Макса: скромно смотрела под ноги, одновременно пытаясь запомнить маршрут передвижения.
― Присядьте пока, эрдана...
Один из двух мужчин отодвинул стул. Я послушалась, он сел напротив, а остальные остались стоять. В полумраке было заметно, что он самый старший здесь.
― Вы готовы заплатить?
― Конечно...― я достала монеты, но на стол не положила.― Сколько у меня будет времени?
Охранники переглянулись:
― А сколько вам нужно?
