На город спускалась ночь, в окнах домов зажигались огоньки, и только подъездные бабушки сидели еще на лавочках, наслаждались тишиной, пока взрослые дети не вышли покорять ночной город.

Возле многоэтажных домов рядом с уютной игровой площадкой обустроили парковку для машин. В этом тихом уголке и произошло, по словам набежавших зевак, убийство.

Возле водительской двери белого внедорожника марки «Хонда» нашли мужчину без признаков жизни. Он лежал на боку, прохожие предположили сердечный приступ или инсульт. Вызвали скорую и полицию.

Когда приехала опергруппа, скорая с привычным завыванием выезжала с парковки.

– Так может, здесь и преступления не было, – сказал оперативник следователю Дудочкину. – Тебе повезло, быстро дело закроешь.

– Хорошо бы, а то меня начальник размажет по стенке и вышвырнет с работы, – тяжело вздохнул тот и поправил волосы рукой. Ему не нравилась такая заметная прическа с одной белой прядью, это его сестра, парикмахер, однажды предложила услугу, он доверился ей, вот теперь и ходит приметный.

Они подошли к машине, стоящей неподалеку от фонаря. На асфальте лежала клетчатая шляпа, а рядом виднелись несколько пятен бурого цвета. Беглый осмотр показал, что зеркало заднего вида сломано и висит на проводах. Следователь достал телефон и все сфотографировал. Поднял шляпу и положил в пакет, записал номер машины и пошел общаться с народом.

– Хана, Толян, – сказал второй оперативник, заметив, что Дудочкин вынул из кармана блокнот. – Надо срочно браться за дело, иначе встретим тут рассвет, а у меня свидание пропадет.

Следователь с блокнотом подошел к женщине с маленькой собачкой.

– Оперуполномоченный Дудочкин Алексей Михайлович. Здравствуйте, Вы свидетель преступления?

– Я? Да Вы шо! Я вышла перед сном мою Миночку выгулять. Она у меня в положении, вот, приходится чаще прогуливаться, – выразительно произнесла женщина свысока и поправила пальцами свою прическу «под пуделя».

– Вы видели нападавшего?

– Нет, но я четко слышала, как сказал женский голос: «Так не доставайся же ты никому».

– Спасибо, Ваша фамилия, имя и отчество?

– Зинаида Петровна Сапожникова, – она четко выговаривала каждую букву и смотрела в блокнот.

– Вот, вдруг что-то еще вспомните, мой номер телефона, – следователь протянул визитку.

Женщина взяла прямоугольный кусочек картона и засунула в карман пальто. К ним подошла невысокая старушка в белом берете, на ее руке висела сумка с торчащими спицами.

– Зинаида, что ты человека отвлекаешь! – скорее сделала замечание, чем спросила старушка у дамы.

Та фыркнула и пошла к девятиэтажке, таща за собой собачку. Дудочкин смотрел на старушку в берете, которая напоминала его бабушку. Еще не зная имени, для себя прозвал её «божий одуванчик». Она не ждала вопросов, а начала сама давать свидетельские показания.

– Так, милок, как там тебя по батюшке?

– Алексей Михайлович Дудочкин, следователь по…

– Сынок, значит, Лешенька, слушай меня, – она перевела дыхание и продолжила рассказ. – Мы сидели с Сонечкой на лавочке, когда из дома напротив вышел мужчина в клетчатой шляпе и направился на стоянку.

– Именно на стоянку? – записывал следователь.

– Ну, сынок, мы не спрашивали, да уже и темнело, мы по домам собирались. Тут ведь дорога на центральную выходит, может, и туда шел, я говорю, что видела. Так вот, а на углу мелькнула тень. Потом Сонечка услышала глухой стук и шум от падения, вижу-то я неплохо, а вот слух подкачал – бабушка замолчала и пристально посмотрела на противоположную сторону стоянки.

– И Вы пошли посмотреть? – дописав последнее слово спросил следователь.

– Нет, ну куда мы пойдем, Сонечка почти совсем не ходит, а я вязала последние ряды, завершала носок, никуда мы не ходили. Сонечка потом направилась в дом, а я как раз только собирала свои вещи, – и она показала сумку. – Услышала, как закричала женщина «Помогите, убили!»

– Это я кричала, я! – отпихивая старушку подошла к следователю женщина лет сорока. – Да дайте, я главная свидетель, я вызвала скорую и потом милицию. Простите, полицию.

– Погодите дамочка, я закончу опрос вот с ней, – следователь обошел эту эффектную женщину и опять обратился к бабушке с вязанием.

– Простите, как Ваши фамилия, имя и отчество, вот Вам моя визитка, может, еще что вспомните.

– Мария Васильевна Сенцова, – Дудочкин записал и затем обратился к даме в ярком желтом полупальто.

– Теперь Ваши фамилия, имя, отчество?

– Романова Мила Алексеевна, а Вас? – она взглянула на следователя и захлопала нарощенными ресницами.

– Алексей Михайлович. Так Вы обнаружили труп?

– Ну, я приехала, поставила машину на своё место, вон моя красненькая ласточка, – и она пальцем показала на «Киа». – Потом пошла домой, мне удобней проходить как раз мимо этой машины, и тут споткнулась. Я подумала, что пьяный, но он даже не шевелился. Я потрогала, и он упал совсем.

– А что, он стоял? – удивился следователь.

– Да нет же, он как бы опустился на колени, прислонившись к машине, а я его зацепила, и он упал. Но скорая приехала, определила, что есть слабый пульс. Может, еще выживет?

Другие сотрудники успели опросить зевак, которые видели все, но каждый по-своему. Что странно, сколько людей, столько оказалось и вариантов развития событий.

Опрос завершили и собрались разъезжаться по домам.

– Дело придется открывать, расследовать покушение на жизнь человека, – сказал Дудочкин, спрятал блокнот в карман куртки, и сел в машину.

– Леха, не дрейфь раскроешь ты это дело, – отдавая показания других свидетелей успокоил Толян.

– Хочется верить, что я смогу его раскрыть, – как-то вяло ответил Алексей.

На следующий день Дудочкин в восемь часов стоял у дверей травматологического отделения. Как и положено: в маске, халате и с бессменным блокнотом. Вышла врач, посмотрела корочки следователя, взглянула на терпеливо ожидающего Алексея и знаком попросила снять маску.

– Мне бы узнать о ночном потерпевшем, которого отправили сюда. Он пришел в себя? Может давать показания? – поправляя маску задал Алексей несколько вопросов.

– Увы, Вас сюда никто не пустит, карантин. А вчерашний – это какой? – вспоминая поступивших вечером переспросила врач.

– С травмой головы, – напомнил ей Дудочкин.

– А, этот! Так он еще без сознания. Вы знаете его фамилию?– доктор посмотрела по сторонам и на часы.

– Нет. У него в кармане был телефон?

– Об этом надо на скорой спросить. К нам его доставили из реанимации сегодня утром. Ему зашили рану на голове, осталась гематома, пациент получает препараты, жизни ничто не угрожает. Есть еще вопросы? – она явно спешила, и отвечать на миллион вопросов у нее не было времени.

– Спасибо, вот моя визитка, когда придет в себя – позвоните, пожалуйста.

Врач кивнула и скрылась за дверью с надписью «Карантин».

Дудочкин спустился в пункт скорой помощи и узнал, кто забрал пострадавшего с места происшествия. Он проверил все вещи: ни телефона, ни документов не оказалось. «Может быть, ограбление?» – поставил себе вопрос, но в правом нагрудном кармане лежали деньги, и немалая сумма.

«Ограбление отпадает, карточки банковской нет, телефона нет, документов нет, возможно, он вышел в магазин, но почему до сих пор никто не хватился пропажи?» – почесав затылок, Дудочкин решил вернуться на место происшествия.

Машина помчалась по весенним улицам, по лужам, оставшимся после дождя. При въезде на парковку он заметил видеокамеру на соседнем магазине. Народа на улицах утром оказалось мало. Он припарковался возле магазинчика, надел маску, вошел и стал рассматривать витрину, не мешая покупателям беседовать. В магазине посетители обсуждали последние новости.