Теперь, как понимать такую работу; зачем оно, это повышение температуры? - вопрос, который нельзя представлять решенным, но относительно которого все-таки можно высказывать верные предположения. В картине болезни не все есть полом, ненормальная деятельность, а в эту картину входят и чисто физиологические явления, которые относятся к болезни только потому, что они экстренны, необычны. Например, вам в желудок попало что-нибудь вредное, и появляется рвота. По общему мнению, это уже болезнь, а, между тем, здесь все сводится на обыкновенную физиологическую деятельность, только экстренную. Что-то вредное попало и выбрасывается вон. Тут еще никакой болезни нет, а лишь предупреждается болезнь. Но так как организм принимает экстренные меры, которых нормально не бывает, то они и относятся на счет болезни. Возьмите далее хотя бы понос. Он может быть и чисто физиологическим актом, предупреждающим настоящий разрушительный процесс. Вы помните, что у собаки с кишечной фистулой достаточно было прикоснуться палочкой к слизистой оболочке кишки, как потекло много сока. Смысл этого понятен. Инородное тело раздражает слизистую оболочку кишки, благодаря чему течет много жидкого кишечного сока, который и смывает вредное тело, удаляет его.
Итак, нужно отделять чисто физиологические элементы от собственно болезненных. Ну вот, относительно лихорадки и идет спор, как понимать ее - самой ли болезнью или физиологическим элементом, предупреждающим болезнь. В некоторых случаях есть несомненные указания, что повышение температуры тела здесь чисто физиологическое проявление. Основание для этого состоит в том, что жизнь многих болезнетворных микроорганизмов очень приурочена к определенным градусам. Стоит изменить темепературу градуса на два, на три выше или ниже, и жизнь для них уже затруднена. Значит, если такой вредный микроорганизм попадет к человеку, то стоит организму человека повысить температуру и она победит болезнь. Есть указание, что повышение температуры - один из методов борьбы. Раньше врачи боролись со всяким повышением температуры, думая, что это уже само по себе болезнь, а теперь такая точка зрения оставлена. С повышением температуры борются тогда, когда думают, что оно может быть опасно для организма. Обыкновенно же против него не принимают никаких мер, считая, что оно ведет борьбу в пользу организма, а не во вред ему. Но об этом вы подробно узнаете из общей патологии.
Как вы думаете: при искусственно вызванной лихорадке у кролика, кошки, что будет с потовыми железами? Конечно, они останутся в покое. Значит, нужно считать, что потовые железы в таком случае не работают. Ведь только при этих условиях температура и может легко уклониться от нормы, когда все сводится к тому, чтобы накопить тепло. Если бы потовые железы работали, то никакого повышения температуры и не получилось бы. Что же следует из этого? Как это может быть? Это может быть только при существовании задерживающих нервов потовых желез. Обыкновенно, когда повышается температура, мы имеем случай раздражения высокой температурой потовозбуждающих нервов. Наш укол, очевидно, раздражает сосудосуживающие нервы, нервы, сокращающие мышцы, и потозадерживающие нервы. В случае же обыкновенной лихорадки можно было бы предположить еще всякие токсины, которые отравляли бы потовозбуждающие нервы и прекращали их функцию. А при уколе ведь никаких токсинов нет, и без допущения водозадерживающих нервов нельзя объяснить себе, почему потовозбуждающие нервы, обыкновенно раздражаемые высокой температурой, в данном случае не раздражаются, хотя высокая температура налицо.
Физиология центральной нервной системы
Лекция первая. Частная физиология нервной системы. понятие о рефлексе. - анализ пути рефлекторного возбуждения
Мы закончили изучение первой половины физиологии - физиологии растительных процессов, и я перехожу ко второй половине физиологии. Этот раздел физиологии, или второй том, если писать книгу, тоже большой и состоит из физиологии чисто животных процессов. Сюда входит физиология мышечной системы, физиология нервной системы и как отдел последней физиология органов чувств. Второй том физиологии одновременно со мной на тех же правах читали вам приват-доценты. Значительную часть этого тома вы уже знаете, и на мою долю остается небольшая часть, а именно специально частьая нервная физиология и частная мышечная. К сожалению, частная мышечная физиология вообще никогда не читается, и мне придется вам читать только частную нервную физиологию. Из этой последней, из частной нервной физиологии, мы уже значительную часть изучили. Я вам говорил про нервы разных органов, про splanchnicus, ischiadicus и т. д.
В общей нервной физиологии решаются вопросы о том, что такое возбуждение, чем нервы возбуждаются, при каких специальных условиях действует возбудитель. Там изучаются условия действия электрического возбудителя, говорится о проводимости возбуждения, о том, как оно измеряется, говорится об общих термических, химических и электрических явлениях в нервной системе.
На мою долю, как я уже говорил, остается частная нервная физиология, т. е. то, что мы знаем об отдельных частях нервной системы.
Но из этого отдела, как я сказал, мы уже познакомились со многим, когда говорили об иннервационных приборах при разнообразных органах. Я вам упоминал и о периферической нервной системе и о центрах. Значит, и из частной физиологии мы со многими вещами уже познакомились. Все-таки, несмотря на это, ее еще остается порядочно. Можно было бы сказать так: если бы я перебрал все иннервационные приборы тела, тогда бы от частной физиологии ничего не осталось, так как я перебрал бы все части нервной системы. Но тут есть вот какая особенность. Есть один очень важный и огромный орган, физиологии которого я не касался, иннервация которого, однако, и пространственно и во времени преобладает над всеми другими иннервационными приборами. Этот орган - скелетная мускулатура. Вся видимая жизнь организма, все соотношения его с внешним миром производятся при помощи мышечной работы. И вот, если бы я описал все подробно и о мышцах, то тогда действительно из частной физиологии ничего не осталось бы не рассмотренным нами. Этой мышечной физиологией я сейчас и займусь. В этом отношении особенной систематизации еще нет. По принятому нами порядку сначала надо было бы рассказать о деятельности мышц, а потом подробно описать их иннервационный прибор. Тогда бы план был выдержан. Но пока здесь системы такой нет, и я буду говорить вам только то, что касается новых сторон иннервации скелетной мускулатуры, а что касается других нервных приборов, то я буду упоминать старые факты.
В отношении иннервационного прибора мышц мы пойдем обычным путем и сперва займемся описанием центробежных и центростремительных нервов. Здесь мы прежде всего попадаем в большую историческую полосу, которая имела огромное значение для всей физиологии нервной системы. Для того чтобы хорошо оценить новое, необходимо прежде понять и оценить старое, и мне представляется нужным сделать это относительно физиологии нервной системы. Вы так много слыхали о разных нервах и так много видели их, что разговор о чувствительных и двигательных нервах не может у вас вызвать сейчас особого интереса. Между тем установление факта существования и чувствительных и двигательных нервов было в физиологии огромным происшествием. Оно произошло сто лет тому назад. Раньше не знали, что существуют особые нервы чувствительные и особые - двигательные, а думали, что все идет по одним и тем же нервам. Никакого доказательства, что нервы бывают различные, не было. Теперь установлены сотни различных нервов, а тогда не было разделения нервов даже на два рода. Поэтому открытие это было огромным, плодотворным для науки событием.
Из-за чести этого открытия и до сих пор спорят две нации. Дело в том, что опыты и наблюдения были произведены почти одновременно двумя физиологами английским и французским. И вот поэтому еще и теперь кангличане, так и французы стараются доказать, что первым это открытие сделал их соотечественник. Уже из самого спора, кому принадлежит первенство - англичанину ли Беллу или французу Мажанди, - видна вся важность этого нового факта. Мы не французы и не англичане, и в данном случае для нас важен только факт и то, как он был установлен. Установлен же этот факт благодаря тому, что у животных чувствительные нервы, по которым с периферии приносятся раздражения в центральную нервную систему, идут по задним корешкам спинного мозга, а двигательные, приносящие раздражение к мышцам, идут по передним корешкам. Оказалось, значит, что природа разделила две группы нервов, чувствительные и двигательные, и они идут по отдельным дорогам. Мажанди и Белл в различных вариациях опытов демонстрировали этот факт и сделали его несомненным. Этот исторический опыт мы сейчас и воспроизведем.
