«Совершенно секретно. Начальнику ГРУ генералу Скобееву.

По данным источника F., на территории РФ планируется масштабная диверсия с использованием гражданского населения под предварительной обработкой психотропным веществом, которое находится на завершающей стадии разработки. Из полученных сведений следует, что подобные исследования проводились в 1770 году, разработчики неизвестны, место – Санкт-Петербург и его близлежащие районы. Предположительный результат – бунт Е. Пугачёва. Другие исследования неизвестны. Донесение составил капитан Швецов».

Генерал глубоко вздохнул. Эти проклятые англосаксы как будто из другого мира появились в этом, чтобы его тиранить. Куда ни сунут свою лапу – везде кровь и истребление. И с каждым разом все циничнее и циничнее. Плохо то, что информации с гулькин нос. Даже непонятно, какая корпорация за этим стоит, слышишь звон, да не знаешь, где он. Надо будет расширить аналитический центр, отслеживающий маркеры нестандартных явлений, новые контакты производителей и сбытчиков, изменение логистики поступления товаров, политическую риторику «партнеров», течения в социуме. Но как под это выбить деньги, основываясь на таких вот донесениях?

Снова вздохнул.

***

Служащий Розыскной экспедиции Санкт-Петербурга Иван Розинцев очнулся от какого-то полусна-полубреда, наполненного кошмарами и жутью, недоуменно обвел глазами освещенный еще слабой утренней зарей казенный кабинет, обставленный дорогой мебелью. Он понятия не имел, как здесь оказался и что это за место; остатки сна понемногу улетучивались. За дверью слышалась какая-то брань, топот и лязг металла о металл. Иван тряхнул головой и, как это делают в книгах, – ущипнул себя. Окружающий мир стал четче, но не исчез.

Встал и с опаской на цыпочках подошел к двери. Хотел приоткрыть самую малость, но покачнулся, и дверь открылась широко. Его взору предстали два отчаянно фехтующих сановника высоких чинов. Один из них, суховатый, средних лет и росту, заметив его, крикнул:

– Розинцев, хватай шпагу и помоги мне!

И он узнал этот голос и узнал этого человека. Нет, помогать ему он точно не станет. Иван швырнул в него стоящий у стены стул и, пользуясь тем, что находился сбоку-сзади, схватил за шею и повалил на пол. Его противник тем временем пинком ноги выбил у поверженного врага шпагу из руки.

«Это утро похлеще вчерашнего будет», – подумал Иван, но в следующее мгновение что-то тяжелое опустилось ему на голову, и свет померк…

***

…Безмятежный сон Ивана был прерван напористым стуком в дверь его скромного жилища. Сквозь туман ускользающего сна и глухие удары он наконец-то расслышал голос слуги своего шефа Степана:

– Ваше благородие, Ваше благородие, вставайте! Николай Григорич велел вам без промедления прибыть на Першпективную улицу, там, где лес начинается!

– Чего случилось-то? – Иван потряс головой, разгоняя остатки сна.

– На рассвете в дом к Его высокоблагородию прибежал дежурный, сказал, какой-то торгаш ехал спозаранку в город и на пустыре увидел хоровод покойников вокруг идолища языческого. Кабы кто другой сказал, так взашей бы погнали, а тут, говорит, торговец справный, трезвый, да мальчонка на телеге ревет со страху.

Розинцев нахмурился – бесовщины еще не хватало. Быстро собрался. У дома, в котором он квартировал, стояла карета его шефа – надо же, какое уважение, видать, дело нешуточное.

– А сам Николай Григорьевич где?

– На казенной карете туда отбыли.

«Ну дела», – мелькнуло в голове молодого человека.

Карета тронулась. Розинцев был уже свеж и бодр – может, конечно, торговец этот и прибрехал малость, но все равно дело вырисовывалось необычным. Он третий год служил в Розыскной экспедиции и успел разочароваться в службе. Что интересного – постоянно крадут да постоянно во хмелю режут друг друга. Лови не лови – все одно, красть и убивать друг дружку меньше не станут. Было всего-то одно интересное дело, когда шайку разбойников ловили, тогда вот польза была – на дорогах спокойнее стало.

Из задумчивости его вывел зычный голос:

– А ну стой!

– Тпру! – отреагировал кучер.

– Кто такие?

– Сыщик Розыскного приказа тут едут! По приказу его превосходительства! – грозно ответил голосу Степан.

– Проезжай!

Иван с любопытством посмотрел в окно – на дороге стоял караул гренадеров. Из другого окна была видна поляна, на которой расположились несколько пикетов.

«Что-то действительно серьезное», – и Розинцев отбросил все свои размышления, сосредотачиваясь. При расследовании надо думать о расследовании и ни о чем другом.

Карета свернула в поле и почти сразу остановилась. Иван быстро вышел и тут же услышал нетерпеливый голос шефа, который выглянул из-за казенной кареты:

– Быстрее, Розинцев, быстрее!

Побежал к начальству, краем глаза отметив, что и с этой стороны на поле и вдоль леса на расстоянии шагов в сто друг от друга расположились пикеты гренадеров.

Остановиться возле себя его высокоблагородие не дал, а подтолкнул дальше:

– Давай, давай, смотри быстрее!

Иван забежал за карету, закрывающую обзор, и оторопел. В этом месте поляна шла немного вверх, давая хороший обзор месту. На этом хорошее заканчивалось.

На траве в форме пятиугольника лежало пять тел. В центре был вбит кол, на котором висел череп какого-то рогатого животного.

«Вот тебе и нате», – пронеслось в голове Ивана, и он невольно перекрестился.

– Это ж какой душегуб такое сотворил! – услышал он позади голос шефа. – Отродясь о таком не слыхивали! Это ж сатанинство чистой воды! И где?? В столице!! У нас под носом! Это ж скандал, брожения, слухи! – распалялся он. – А как во дворце узнают? А в Европе?? – впадал в панику его высокоблагородие.

– Ну ведьмаков у них там всяких в стократ поболе будет, до сих пор вон на кострах жгут, – механически произнес Иван, всецело погружаясь в ситуацию.

– Поболе-то поболе! Так в своем глазу сам знаешь – бревна не видно!

– Угу, – согласился так же механически, уже приступив к осмотру покойников.

– Ты это, Иван, смотри давай быстрее, вишь, где злодейство учинено – прям у дороги! Я приказал ее с двух сторон перекрыть, да неровен час кто из высоких господ поедет, да и столпотворение скоро начнется, слухи поползут!

– Конечно, конечно, – кивнул Иван, – местность вокруг осмотрели?

– Осмотрели, нету ничего. Нашли только следы от кареты, запряженной четверкой лошадей. Стало быть, ехала из города, свернула сюда, потом поехала дальше, в сторону Москвы. За ней уже отряжена погоня, может, догонят.

– Хорошо, – сказал отвлеченно Розинцев, продолжая изучать тела, затем осмотрел кол с черепом. Отошел подальше, чтобы запечатлеть всю картину произошедшего целиком.

«Эх, надо бы художника в штате завести, чтобы зарисовать мог, мало ли какую деталь упустить можно», – подумалось ему.

– Ну что там, Иван Михайлович? – торопил шеф.

Его высокоблагородие Николай Григорьевич Штерн был хорошим организатором, не лишенным ищейской чуйки, с мужицкой хитрецой и жесткой хваткой. Но он терялся, когда какое-нибудь преступление было совершено мало-мальски не по шаблону. Тогда он загонял людей в шаблон, заставляя сознаваться без вины. Но это если дело касалось простых смертных. В случаях, когда в деле оказывались замешаны люди благородного происхождения, он доверялся Розинцеву, у которого был врожденный талант устанавливать и распутывать причинно-следственные связи. А это дело вот так, просто первому встречному, не пришьешь, тут изловить надо. Да это если он один, а если секта?

– Ну, Иван Михайлович, скоро?? – все не унимался шеф. Оно и понятно: быстрей с глаз долой эту сцену, повторится или нет такое действо, неизвестно, а вот увидит кто если – нехорошо будет.