Спустя пару секунд Эя спросила:

– «Уже пришел в себя? Как себя чувствуешь?».

– «А то ты не знаешь. Есть повреждения?»

– «В целом все в норме. Относительно норме конечно же. В наличии сотрясение головного мозга, степень тяжести классифицирую как легкую. По телу есть несколько гематом после удара о стену. На этом все».

Считай легко отделался. Повезло.

– «Может, вернешь мне мое тело?».

– «Ах, да, извини. Вошла во вкус…»

Постепенно стало приходить ощущение тела. Почувствовал, как ветер колышет волосы, плечо начинало ныть, а голова постепенно распаляться тонкой неприятной болью. На миг я пожалел, что Эя вернула мне тело. Когда я был сторонним наблюдателем никаких неприятных ощущений не было. Хотя даже не знаю, что неприятнее: находится в вакууме и ничего не чувствовать или испытывать боль. Пожалуй, я выберу второе. Все-таки мое тело – это мое тело. Не представляю, как Эя находится в этом вакууме, наверное, это очень тяжело. Ладно, едем дальше. Надо продолжать выбираться из пятой точки.

Поднялся на ноги и осмотрелся. Девятый этаж, ментов под окнами еще нет, видимо не вернулись с места взрыва. Прыгать вниз чистое самоубийство. Остается уходить через подъезд. Дело дрянь, вернулся к тому, откуда начинал. Буду импровизировать, деваться некуда. Вынес с плеча балконную дверь, и плечо тут же отозвалось резкой болью. Блин, не тем надо было! Вот дерьмо! Ввалился в квартиру с гримасой боли на лице. Двушка, хозяев нет. Видимо, эвакуировали.

– «Эй милашка, ты там где?» – спросил Геворк.

– «Я тебе не милашка!».

– «Я шучу. Шуток не понимаешь? Ты там еще не сдох? А то мало приятного околачиваться среди ментов. Я за то, чтобы свалить без тебя».

– «Вали, если хочешь, без тебя разберусь».

– «Какие мы обидчивые! Не ссы, не оставим в беде, мы же типа команда. Доложи обстановку, боец!».

– «В квартире. Девятый этаж».

– «Э, погоди, какая на хрен квартира?! Ты же по кабелю должен был уйти?».

– «По кабелю был не вариант. Пришлось немного подкорректировать планы», – написал я, параллельно прильнув глазом к глазку входной двери. На площадке чисто, да и в подъезде вроде тихо.

– «А тогда как ты ушел?».

– «Потом расскажу. Не время сейчас».

Вышел в подъезд, подошел к окну и посмотрел во двор. Черт возьми, знакомая картина! Так это же тот самый подъезд, из которого я поднимался на крышу! Вон те же две машины милиции, все те же менты около них. Вот дела! Следовательно, группа Альфа должна будет скоро спускаться. Нет желания с ними снова играть в кошки мышки. И уходить через подъезд как-то резко расхотелось. Может, в квартире переждать? Нет, не лучший вариант. Рано или поздно менты поймут, что я где-то в доме. А потом начнут шерстить квартиры. Нет, нет, нет, лучше уходить через двор.

Но как? Думай деревянная башка, думай!

– «Есть предложение, шеф», – сказала Эя.

– «Говори».

– «Я провела анализ твоего психотипа. Ты вполне мог быть актером. Ведь тебе же это раньше было знакомо в какой-то мере… Предлагаю, вернуться в квартиру и переодеться. Идеально будет сыграть пьяницу. Ведь у сотрудников милиции скорее всего твоего фоторобота нет, а только описание одежды. Просчитала процент успешного исхода плана, и он стремиться к пятидесяти одному проценту».

Актер? Я? Не был уверен, что мне по силам сыграть пьяницу. А ведь надо не просто сыграть, надо сыграть так, чтобы менты поверили, что я местный алкаш. Чую, не по силам это мне. Блин, а есть другие варианты? Нет других вариантов. Как говорится, хочешь жить умей вертеться. В моем случае, умей сыграть пьяницу.

Вернулся в квартиру и осторожно прикрыл дверь. Метнулся в спальню и принялся шерстить шкаф с вещами. Попутно из головы не выходила фраза Эи, что мне не привыкать быть актером. Так ведь звучало? Вроде, что-то из этой оперы. Неужели моя помощница знает о моей жизни до перемещения? Решив не откладывать дело в долгий ящик, спросил у Эи, попутно вытряхивая на пол содержимое ящиков:

– «А что ты там говорила насчет того, что мне знакомо быть актером?».

– «Ничего».

– «Ой да ладно, колись! Проговорилась, так проговорилась».

– «Но это нарушает протокол номер…».

– «Знаешь что? – перебил я. – В задницу протокол! Раз уж мы типа напарники у нас не должно быть секретов друг от друга. Да и кто узнает, что ты мне рассказала? Я ж не дурак какой-то болтать направо и налево».

– «Мне категорически запрещено нарушать протокол».

– «И сколько этих протоколов у тебя?».

– «Пятьдесят два».

Ого! Ну ничего себе!

– «Послушай. Есть такая пословица: без прошлого нет будущего. Как я могу успешно выполнять задание, не зная, кто я, чем жил, как жил, кого любил… Человек нормально функционирует, если у него есть память о прошлом, заботы о настоящем и мысли о будущем. У меня есть только настоящее. Я в смятении, понимаешь? Как мне жить? – искренне сказал я. – Чуточку инфы о прошлом придаст мне уверенности. Или я могу просто в любой момент завалить задание, и нас с тобой ликвидируют, понимаешь? Я в этом не заинтересован. А вот ты, судя по всему, не прочь», – закончил я и открыл шифоньер. Ага, а вот и костюмчик.

– «Я, как и ты, не хочу умирать, –ответила Эя, а потом неуверенно протянула: – Ты ведь никому не скажешь, если скажу?».

– «Зуб даю».

– «Что это означает?».

– «Клянусь», – сказал я и принялся расстегивать рубашку.

– «Спасибо, я успешно обновила библиотеку слов. В целях улучшения доверия между нами я скажу, то, что ты хочешь. До того, как тебя сюда переместили, ты был писателем».

– «Да ладно?! – хмыкнул я. – Вот дела… Ладно, тогда причем тут твоя фраза, что мне не привыкать быть актером?».

– «Писатель вживается в образ своих героев, я это имела в виду».

Скинул на пол автоматы, запасные магазины и пистолет, следом отправил рубашку и принялся надевать пиджак.

– « Наверное, да, вживается. И какой из меня был писатель? Успешный?».

– «В связи с нехваткой воздуха интерес к литературе в нашем мире резко устремился к нолю. Но в самом начале своей карьеры, да, ты был довольно успешный писатель».

Пиджак маловат – рукава короткие. Что ж, это даже хорошо. Так, теперь штаны. А вот, трико какое-то на полке…

– «И как я стал штурмовиком? Из писателя в штурмовики как-то не укладывается в голове», – сказал я.

– «Ты согласился на это добровольно… частично добровольно».

– «Почему?».

– «Не могу сказать, прости. Я и так открыла тебе слишком много информации».

Ладно, едем дальше. Как-нибудь надо вернуться к этому разговору и уломать Эю рассказать что-нибудь еще.

– «Между прочим, я все слышу», – сказала Эя.

– «Точно, блин! А я и забыл».

Сняв брюки, надел трико. Потом переместился в прихожую и посмотрелся в зеркало, которое было высотой почти в мой рост. Ну что ж, теперь более менее похож. Взъерошил волосы, вот теперь, точь-в-точь местный алкаш. Для полной правдоподобности не хватает синяка под глазом и запаха перегара. Переместившись в кухню, открыл холодильник. На дверце стояла полупустая бутылка водки. Над раковиной прополоскал ей рот, потом плеснул на грудь и на пиджак. Теперь от меня разило как от настоящего пьяницы. Ставить синяк под глаз не стал, пожалуй, без него справлюсь.

Остановившись около автоматов, которые так и лежали на полу, досадно прицыкнул. Взять с собой их не получиться, как и не получится захватит магазины. Ладно, не велика потеря. Стерев с них свои отпечатки пальцев, поднял пистолет и сунул за спину – а вот он мне не помешает. Понадобится, если актер выйдет из меня совсем никакой, менты мне не поверят и придется уходить отстреливаясь.

Так, как отходит буду, если мне удастся выйти? Да как обычно –дворами. Только сначала группу надо предупредить.

Поделился своим планам с ребятами.

– «Рискованно. Но шанс есть. Мы будет тебя ждать рядом с мусоркой. Мы на машине. Цвет белый», – ответил Геворк.

– « Откуда машина?».

– « Угнали, откуда еще!».