– А «мы» – это кто? Кто вы такие? – поинтересовалась Мия, испытывая легкое чувство стыда за вопрос не по существу.

– Ангелы. Только, умоляю, не надо сейчас этой пошлости: «Где твои крылья, которые нравились мне?» Нимб, пухлые щеки и весь этот стереотипный культурологический бред. Хватит и того, что бедных летучих лисиц в дьявольские отродья записали.

Рыжая, кажется, сама заметила, что нить ее рас-суждений уже сложно понять кому бы то ни было, тем более человеку, недавно упавшему с девятнадцатого этажа, но остановиться на полуслове было выше ее сил, так что продолжила.

– Прости, это я сейчас о насущном. Пока ты тут в себя приходила, я строчила доклад об этих бедных животных. Посмотри, вон летают над нами! Обрати внимание, они в раю. – И Рыжая, подняв левую руку, указала на кричащее в зелени ветвей над головой маленькое существо.

Птица? Или летучая мышь? Нет, что-то вроде крылатой обезьянки – тельце сантиметров сорок, размах кожистых крыльев в два раза больше.

– Люди веками ставят этих бедных животных в один ряд с ведьмами, вурдалаками и нечистью всякой. Типа «вестник смерти». Вот, приютили их тут, как несправедливо заклейменных так сказать. Много лет работаем над их цифровым следом. Я главный куратор проекта. Уже близки были к тому, чтобы превратить их в «вестников удачи»…

Рыжая забила что-то в поисковике, а затем гордо прочитала вслух первую строчку результатов поиска.

– «Если терзают навязчивые тоскливые мысли, скребут душу и не дают спокойно спать, вам поможет талисман в виде красной летучей мыши или летучей лисицы. Он отгонит демонов, подарит спокойствие и уверенность себе. Такой амулет необходим тем, кто среди житейских тревог ищет самообладания, силы и независимости…» То есть всем. Ну классно же, скажи! – глаза у Рыжей горели энтузиазмом. – Я сочиняла. И вот пожалуйста – в первой строчке поисковика, всего за пять лет. А пока не было интернета, я работала на буддистскую целевую аудиторию олдскульными методами печатной пропаганды. И вот результат: «Буддисты Юго-Восточной Азии и коренные племена Австралии считают летучих мышей священными и поклоняются им». Не нравятся мифы и религии? Пожалуйста – наука, – и Рыжая продолжила чтение, открыв следующую страничку: – «Ученые использовали антикоагулянт из слюны летучих мышей и летучих лисиц для лечения людей, перенесших инсульт». Обожаю этих крыла-тиков! – продолжала Рыжая с детским восторгом на лице. – Это единственные млекопитающие, которые умеют перемещаться по воздуху, их даже сначала к птицам приписали, но, с другой стороны, представляешь, они живородящие! Они вскармливают своих детенышей молоком! А потом… Гребаный коронавирус! И во всем обвинили моих бедных летучих мышек! Представляешь?! Весь цифровой след мне загадили. Сколько работы, ужас просто!

– Подожди… ангелы?! – уточнила шокированная Мия.

Последние пятнадцать минут монолога Рыжей, как видно, просвистели у нее мимо ушей.

– Да, пусть будет «ангелы». Анжелой для тебя могу быть, хотя имя такое дурацкое, пипец. Так тебе легче будет понять, пока ты во всем не разобралась, – ответила Рыжая, явно разочарованная тем, что история про летучих лисиц не произвела на Мию должного впечатления.

– Или, может, тебе больше понравится название «психопомпы»? – добавила она, как видно заметив, что человек перед ней ошарашен всем происходящим, и решив проявить к нему внимание. – Суть одна – посланники или посредники между Богом и людьми. Все-таки некоторые слова очень быстро устаревают. «Посланники» звучит так архаично. В общем, мы те, кто точно знает, что есть душа и что она бессмертна. О нас много говорил Пифагор. Помнишь такого?

– Тот, что придумал теорему, которой мне все школьное детство мозг выносили? – робко спросила Мия.

– Да-да, тот самый. Согласно его учению, души людей бессмертны и способны обретать жизнь в другом теле. А до этого Заратустра проповедовал первых в истории религии «ангелов» и «демонов». Боги, отражавшие добродетели людей, стали у него ангелами, а те, в ком воплощались пороки, – демонами. Потом, правда, маги опять вернули почти всех богов, но ненадолго… Ладно, что-то меня сегодня несет, постоянно отвлекаюсь.

– Но ведь есть люди, которые не пользуются социальными сетями или интернетом… – вставила Мия, пытаясь хоть как-то выстроить в голове причинно-следственные связи на основе обрушившейся на нее лавины информации. Сейчас до ее мозга добрались слова о цифровом следе.

– Летучие мыши, как ты заметила, тоже интернетом не пользуются, но с их цифровым следом я вожусь уже много лет. Тех, кого ты имеешь в виду, я называю «олд-скул». Да, у них нет профилей в социальных сетях, о них не пишет «Википедия». Типа они за живое общение и исконные ценности и весь этот «вражеский интернет» про них ничего никогда не узнает. И гаджеты-то у них кнопочные, и все они такие загадочные и непостижимые. Тьфу! У таких обычно вагон штрафов ГИБДД и судебных извещений и иногда километровые статьи в разоблачительных телеграм-каналах, вот и вся картина их судьбы… Но живут они в полной иллюзии цифровой чистоты. Иди сюда, покажу кое-что! – И Рыжая жестом подозвала Мию подвинуться ближе к ней и ее золотистому другу.

Пересаживаясь поближе, Мия почувствовала, что от Рыжей приятно пахнет. Какой-то яркий фруктовый аромат, почти знакомый, слишком резкий и насыщенный для летнего сезона. Ничего отторгающего, но Мие стало жаль, что, придвинувшись еще ближе, она перестанет чувствовать запах океана. Она мгновенно придумала решение – будет крутить головой, пусть и без повода, чтобы ловить носом бриз и его аромат.

– Смотри. Сейчас покажу тебе еще один кейс с цифровым следом. Тебе он точно будет ближе, чем мои летучие собачки. Открываем «Столичные ведомости»…

Рыжая развернула экран ноутбука так, чтобы Мия могла видеть текст на мониторе, и начала читать вслух.

– «В Москве обнаружено тело дочери российского чиновника, в прошлом известного бизнесмена Михаила Приходько. Отец нашел девушку ночью под окнами своей квартиры на Ростовской набережной. По предварительной версии следствия, Елизавета покончила с собой. Примечательно, что накануне она отметила девятнадцатилетие. “Столичные ведомости” пообщались со знакомой погибшей и узнали, что могло стать причиной трагедии. Как рассказала Ольга, с Елизаветой она училась на одном курсе МГИМО. По словам собеседницы “СВ”, при общении девушка производила приятное впечатление. “Конечно, мы с Лизой были не самыми близкими подругами, но общались очень хорошо. Вместе посещали пары, садились рядом во время лекций до введения дистанционного режима, – прокомментировала однокурсница. – Она была очень творческим человеком, любила заниматься фотографией. Несмотря на то что Лиза никогда не распространялась о своей личной жизни, вокруг нее было много завистников. Кто-то ее считал слишком надменной, потому что она могла в резкой форме ответить, если ее что-то не устраивало. Кроме того, все понимали, что Лиза не из бедной семьи, и это тоже как-то, видимо, создавало негативный образ”. При этом Ольга заметила, что у Елизаветы было много хороших знакомых в студенческом окружении. Также собеседница “СВ” выразила сомнение относительно того, что одногруппница могла свести счеты с жизнью. “Все мы, понятное дело, обсуждаем и изучаем эту трагическую историю. Я не могу поверить до конца, что это мог быть суицид. Невозможно, конечно, прочитать мысли другого человека, но я бы никогда не подумала, что у Лизы могли быть такие намерения. И сообщения в СМИ о том, что она покончила с собой, просто ввели меня в ступор”, – добавила Ольга».

Рыжая замолчала, перевела взгляд с монитора на Мию и уставилась на нее не моргая.

– Теперь это часть твоего цифрового следа, дорогая. Понимаешь, о чем я? – спросила она тихо и сочувственно.

Лицо Мии запылало то ли от солнца, то ли от нахлынувшего гнева, который тут же вырвался из ее горла шипящим негодованием.