Обследование проводилось в консультации с практикующей медсестрой Ю.Л. Райной и социальным работником К.А. Лэнгли.

Отоларинголог: нормоцефалия, рубцовая ткань пальпируется у левого основания черепа, зрачки одинаково круглые и реагируют на свет, горло красное, отечное, шея подвижная. Пирсинг отмечен в губе, брови и ушах.

Социальный анамнез: пациентка — семнадцатилетняя девушка, посещающая среднюю школу в Детройте. Круглая отличница, посещающая курсы по подготовке к колледжу. Никаких наркотиков. Были попытки самоубийства.

Семейный анамнез: Отец недавно умер, на него напала пациентка. Мать взята под стражу, проводится следствие.

Никаких лекарств.

Жизненные показатели: 37,9, пульс 76, ЧДД (прим. частота дыхательных движений): 16, КД (прим. кровяное давление): 108/70, кислород в крови: 97 РА.

Эксперт отметил синяки на руках и ногах, а также множественные рваные раны на туловище, животе и бедрах. Предыдущие рубцы зажили, разбросаны по рукам, груди и ногам. Вертикальные шрамы вдоль предплечья указывают на попытку самоубийства. Осмотр на предмет изнасилования, проведенный врачом скорой медицинской помощи. Образцы спермы подтверждают нападение со стороны отца жертвы.

Предыдущая консультация была отложена, так как пациентка плакала, отказываясь проходить обследование, хотя в протоколах было отмечено несколько попыток нападения на персонал. С ней поговорил социальный работник Лэнгли. Пациент согласился на прием.

При поступлении, пациентка выглядела грязной и непричёсанной. Настроение унылое и состояние аффекта отмечено на протяжении большей части приема. Она утверждает, что не помнит нападения на ее отца. Когда ее просят обсудить ее отношения с отцом, она становится очень оборонительной при использовании слова «отношения». Настроение драматизма сильно преувеличенное. Выраженное изменение поведения пациента.

На вопрос о ее предыдущей госпитализации пациентка утверждает, что ее изнасиловали, избили и жестоко пытали трое взрослых мужчин в белых масках.

С доктором Сандрой Толивер была проведена консультация, и с этого момента она будет заниматься психиатрическими потребностями этого пациента».

Нарастающие крики по телевизору привлекли внимание Ксандра. Полная брюнетка подвешена на цепях в помещении, похожем на постановочный подвал. Человек в белой маске вольто её хлестал. Хреновая съемка. Крупные планы ее лица — тяжелые веки, темные круги под глазами, как будто она не спала, — показали, что она, вероятно, была под действием наркотиков. Даже резкий рывок ее головы, когда мучитель дернул ее за волосы, не удержал выражение чистого экстаза, заполнившее ее глаза.

Вот как им это сошло с рук — они сделали вид, что девушкам нравится то, что они переживают, что только заставило зрителей желать большего.

Ксандр хотел, чтобы это оттолкнуло его, как это было, когда он впервые присоединился к их команде.

Крики, просьбы о пощаде, мольбы, чтобы её отпустили, те самые звуки, которые когда-то вызывали у него тошноту, превратились в белый шум — онемение.

Она издала последний крик, прежде чем ее похититель перерезал ей горло, под лезвием брызнул фонтан алой крови.

Ксандр взял с тумбы бутылку Джека Дэниелса и выпил половину залпом.

Чтобы найти ублюдков-убийц, он научился думать, как они. В течение многих лет он тренировал свой разум, чтобы видеть, какие черты они ищут. Округлые изгибы придавали девушке по телевизору сходство с картины Микеланджело. Мясистая. В их глазах отражается обычная свинья.

Он насыпал в ладонь шесть серебряных таблеток. Сияние. Одна таблетка для человека могла спровоцировать бушующий стояк и галлюцинации, казавшиеся почти реальными. Как экстази на стероидах. Две оставили бы человека в коматозном состоянии.

Ксандр сунул все шесть в рот, залил всё виски и оттёр губы рукой.

Кинжал лежал на тумбочке, насмехаясь над ним.

Один надрез. Неземная небесная сталь могла покончить со всей болью, со всем дерьмом просмотра без каких-либо чувств и морали одним правильно нанесенным ударом. Да, его вышвырнут и оставят скитаться в аду и на земле, как тех существ, на которых он охотился.

Самоубийство было высшим грехом среди ангелов.

Однако Ксандр не мог вернуться на небеса. Не после того, что он видел. Он больше не мог. Слишком глубоко погряз в этом дерьме.

Какая-то больная часть его на самом деле начала наслаждаться этим — признание, о котором он никогда не скажет начальству. Если бы они узнали тот трепет, накрывающий его при мыслях об: убийстве человека, пытках женщин, наслаждении от вида крови и запекшейся крови оторванных конечностей от тел….

И вечные фантазии о трахе с этими суками.

Чем дольше он оставался в аду подземного мира, тем хуже становилось. Только вопрос времени, прежде чем он начнет действовать, и тогда разлетится дерьмо.

Имя Каринны ласкало его мысли.

Черт бы её побрал. Месть или нет, но мысль о другом мужчине, получающем удовольствие от этих сладостных губ, сжимала его руки в кулаки чистой боли — боли, которую он хотел бы выпустить прямо на лицо этого женатого членососа.

Ксандр спутал волосы на затылке. Это слишком. Она слишком быстро стала для него такой значимой.

Пригладив волосы, он поставил бутылку и направился в душ, стаскивая с кровати серую футболку. Вспыхнул свет, и по изношенному кафельному полу пробежал таракан. Ксандр проигнорировал его, отодвинул шторку и открыл хлипкий кран.

Сидя на коленях в центре его душевой кабинки, женщина склонила голову, не смея смотреть ему в глаза.

— Я готов. — Его невыразительный, но властный голос приказал встать.

Она поднялась на колени и достигла идеальной высоты.

Ксандр не двигался. Он склонил голову в ожидании.

Как хорошая рабыня, она открыла рот и провела ртом по всей длине до самых яиц. Ксандр зашипел, когда она провела вверх и вниз по его скользкому от воды члену, в то время как брызги горячей воды ударяли по его спине. Она двигалась как машина — то медленно, то быстрее, как ее и учили. Он чуть не пошатнулся от интенсивного сосания, зубы лишь слегка коснулись его члена — достаточно боли, чтобы умерить увеличившееся удовольствие. Пар клубился и наполнял маленькую кабинку. Он поднял маленькую серую футболку к носу, подальше от воды, уткнувшись лицом в мягкий хлопок, вдыхая запах Каринны и покачивая бедрами.

На хрен её.

Он стащил майку, когда осматривал квартиру Каринны. Должно быть, она пропитана ее духами, потому что запах был сочным. Он обволок его рот. Очень вкусный. Как апельсины и ваниль.

Когда пар пропитал ткань, ее запах разнёсся по воздуху, проникая в каждый темный уголок его разума. Голова закружилась, когда таблетки взорвали его чувства, исказив реальность.

Для ангела-новичка в Страже Сияние может стать его погибелью. Даже Сверхлюди не могли устоять перед чертовски приятным ощущением кожи на коже, сжатия яиц и охрененного оргазма.

Ксандр закрыл глаза и схватил женщину за волосы, отчаянно пытаясь не смотреть на нее. Большинству ангелов было запрещено, чтобы им отсасывала человеческая женщина. Стражи получили особое помилование в зависимости от характера работы. Иногда это снимало напряжение. Удерживало их от безумия.

Только была одна проблема.

Они жаждали большего.

Ксандр спроецировал свои мысли, позволив сцене в его голове обрести форму на плитке душа. По крайней мере, он думал, что на плитках это все отразилось.

«На стене висела пышная женщина на цепях, мокрые черные волосы закрывали лицо. Пот блестел на ее теле, и маленькие капельки влаги стекали по ее позвоночнику.

Огонь вспыхнул внутри его мускулов и подтолкнул его хищника к беспомощной женщине, находящейся в его полном распоряжении. Такой маленькой и хрупкой рядом с его большим телом.

Желание поглотило его. Он хотел ее. Не только для секса, но и для себя. Доминировать и мучить наслаждением и болью.