Вздрогнула и торопливо сползла с постели. Тихонько, чтобы не разбудить Макара, прокралась в коридор.

Дэн.

Чего ты мне звонишь. К Полине своей иди.

Это ведь совсем надо совести не иметь, чтобы после дня рождения Матвея заявиться к нам.

Со злостью ткнула пальцем в экран, сбрасывая вызов.

В кухне напилась воды.

Снова выглянула в окно — муж расселся на крыльце.

Ночами прохладно, а у него скоро соревнования, заболеет — задавила в себе привычные переживания.

Пусть делает, что хочет.

Пусть отмечать дальше идёт. Ребенка поздравили, спать уложили — можно и Полю порадовать.

Фу…

Как же мне нехорошо.

Навалилась на стол.

Не хочу думать, но невольно представляю торт и семь свечей на нем, как Матвей их задувает, а потом смотрит на счастливых родителей, чьи головы торчат по обеим сторонам от него.

У нас в семейном архиве есть шесть фотографий с тортом и нашим Макаром.

И вот у Дэна появилось седьмое фото, начиная с которого лица на снимках изменятся. Теперь на них будут Матвей и Полина, а не мы с сыном.

Не выдержала и ударила ладонями по столу, на пол одним движением смахнула все, что было.

И замерла от грохота, что сама создала.

Посмотрела на солонку и перечницу в виде медвежат, на салфетницу, заварочный чайник и рассыпанные конфеты.

Что я творю, нельзя.

Выдохнула.

Присела, чтобы все собрать. И снова позвонил муж.

Нажала на отбой.

Что тут говорить, будет объяснять, почему сегодня выбрал Матвея, а не нас с ним?

Наверное, потому что Поля рыдала, сожалела, головой об стену билась. Все утро и весь день.

Боже.

Предатели…

Прибралась в кухне и поднялась в спальню. Постояла на пороге, глядя на нашу с Денисом кровать.

И достала из шкафа постельное белье.

Постелила себе внизу, на диване.

Ещё вчера я могла спать там, наверху.

Сейчас же не представляю, как дальше жить в этом доме, где все мне напоминает про мужа.

Денис — он просто ураган, катастрофа, бедствие, взял и все так безжалостно разрушил.

Часы тикают. В слабом зелёном свете виднеется циферблат.

Минуты, за ними часы.

Я лежу и ворочаюсь.

Давай, засыпай!

Скоро утро.

Ещё спустя час не выдержала — пошла в кухню. Со стаканом приблизилась к окну и поперхнулась водой — сидит.

До сих пор.

Плечом прислонился к перилам.

Он там заснул, что ли?

С ума сойти.

В прихожей набросила на пижаму пальто. Щелкнула замками и выглянула на крыльцо, позвала тихонько:

— Денис.

Муж не ответил.

Против воли заволновалась, шагнула на улицу. И заметила, как за воротами мелькнуло светлое пятно.

Оно так быстро в сторону юркнуло, за деревья. Но я различила.

Женская фигура.

В белой куртке.

Полина?

Ночью, возле моего дома ошивается?

Что?!

— Эй! — изнутри поднялась волна гнева. Закричала и выбежала босиком на ступеньки. — Эй ты, чокнутая! Ты совсем спятила?! Чего тебе тут надо!

От моего крика встрепенулся Денис. Он быстрым движением перехватил мои ноги, заставляя остановиться. Поднялся со ступенек и заморгал, сбрасывая сон.

— Любимая, ты чего кричишь?

— А чего эта маньячка возле моего дома шатается?! — меня всю трясет, натурально колотит. Оттолкнула руки мужа, когда он попытался меня обнять. — Денис, она ненормальная!

— Где она? — муж окончательно проснулся. Растер лицо ладонями и первым спустился вниз.

— Вон там, за деревьями, — метнулась следом. — В белой куртке, Дэн, видишь?

— Эй, есть там кто? — позвал Денис.

— Денис, она там.

— Полина, это ты? — он уверенно шагает к воротам.

— Какого черта, — силы меня вдруг покинули, топнула босой ногой по ледяной плитке. — Вы оба в сторожи ко мне нанялись?

— Тихо, спокойно, Соня, сейчас, — муж опустил глаза. Заметил, что я не обулась и рявкнул. — В дом зайди, живо! Сам проверю.

Он двинулся к воротам, я развернулась и побежала домой.

Муж прав, мне нельзя отходить от Макара.

В прихожей прислушалась, не зовет ли сын, не проснулся ли. Сунула голые ноги в сапоги и вышла на улицу.

Глянула по сторонам.

Вокруг мертвая тишина стоит, и час перед рассветом, самый темный.

У нас фонари горят по периметру, двор — он как на ладони, и мне все равно кажется, что из-за каждого куста выглядывает эта дрянь.

Полина.

Один дьявол знает, что происходит.

Стою, обняв себя руками за плечи и с напряжением слежу за мужем, что по тропинке возвращается обратно ко мне.

— Ну?

— Сонь…

— Только попробуй сказать, что никого там не видел, — предупредила.

И Денис замолчал.

— Серьезно? — рассмеялась, глядя в его мрачное лицо. — Не видел ее? В белой куртке? Наверное, у меня галлюцинации.

— Нет, Сонь, — Денис приблизился. — Просто мы все устали. Ты устала.

— И мне мерещится твоя Поля? От усталости? А почему она, а не говорящий чёрный кот, например? Она была там, Денис.

— Я понял, — муж серьезно кивнул. — Давай зайдем в дом.

— Так ты веришь мне или нет? — преградила дорогу.

Это важно.

Разговаривать я буду с человеком, который готов принять что я говорю правду, даже если сам он этого не видел.

— Соня, я верю, но…

— Но? — переспросила. Ответа не дождалась. Хмыкнула и развернулась. — До свидания.

— Ты можешь успокоиться? — он идёт следом.

— Я спокойна.

— А выслушать меня можешь? Поля…

— Не могу, — закрыла перед ним дверь. Спиной привалилась к створке и съехала на пол.

Запустила пальцы в волосы.

Почему, почему он такой.

Даже теперь, он мне совсем не помогает.

Я одна.

И так дальше нельзя.

Сейчас, ещё немного посижу.

И встану.

Сбросила еще несколько звонков от мужа. Удалила поток сообщений, не заглядывая.

И когда поднялась — за окном уже рассвело. На деревянных ногах дошла до спальни и проверила Макара.

Невесомо поцеловала сына в щечку и с ноутбуком засела в кухне.

Спустя три чашки кофе нашла мастеров, которые сегодня же с утра установят мне видеонаблюдение.

Лучше бы, конечно, ток пустить по забору, чтобы он бил сразу, едва эта стерва нарисуется рядом.

Но что имеем.

Камеры тоже сгодятся.

ПОЛИНА

— Нет, Денис вчера так и не пришел, — сказала его отцу, который с проверкой позвонил аж с первыми петухами.

Спортсмены привыкли рано вставать.

Я же вообще не спала.

— И не звонил? — рявкнул в трубку мой будущий свекор.

— В полночь мы созванивались, — промокнула губу ваткой с антисептиком и поморщилась.

До сих пор щиплет.

Стоит улыбнуться — и трескается.

— У Дениса и Сони вчера была годовщина, — напомнила и вздохнула. — Наверное, он был с ней.

— Вместо дня Рождения ребенка? — сурово спросил Андрей Валерьевич. — Чем этот идиот думает?

Черт, нельзя, нельзя радоваться.

Но губы сами невольно растягиваются в улыбку после таких слов.

Свекры на моей стороне.

Это уже почти победа.

— Я сейчас же еду к вам, — заявил отец Дэна. — Побуду с внуком, а ты отправляйся в полицию, пиши заявление об ограблении. Пока я у вас — может, и Дэн соизволит сына навестить.

— Андрей Валерьевич, особо ничего не взяли, у нас ничего и не было, — испугалась. — Да и не найдут этих преступников. Но вы, правда, приезжайте. Хотела с вами обсудить один щекотливый вопрос.

— Буду через сорок минут, — объявил свекор и отключился.

Бросила грязную ватку на столик и зевнула.

Посмотрела на себя в зеркало.

Скоро проснется Матвей. И Дэн должен сегодня прийти поздравлять.

Если наш любимый дедушка в это время будет здесь — повезет, он Дэну мозги промоет.

Главное, чтобы Сонька его накрутить не успела.

Хотя, я сама дура.

Ночью все кошки серы — есть же поговорка. А у меня есть серый пуховик.

Сняла с крючка белую дутую куртку и затолкала вглубь шкафа, завешала другой одеждой.