Пока все это он учил.

В учёбе «Магии земли «успешней был Эммануил.

Что касалось Владислава, у него прекрасно получалось, только дождик вызывать.

В саду вели магический урок, молнию метнул в указанный пенёк. Промазал он слегка и попал в садовника. Тот не сильно пострадал, только Владислава последними словами всё ругал.

О невнимательности герою говорили, к магистру в башню «на ковёр» водили.

Владислав в свою защиту только и сказал, что садовника он не видал, и что в пенёк он целился но правда не попал.

Его, конечно, пожурили, про осторожность говорили, ну и с миром отпустили.

День за днём, оттачивал уменья, он по разным направленьям.

Три из четырех магических стихий, давались тяжело. Огонь, вода, земля, были явно не его.

Эммануил всё похвалялся и Владислава принижал, что тот невежа и дикарь.

После случая в саду Владислав был на слуху.

А потом Эммануил, Почему-то вдруг решил, парня очернить и отношенья омрачить. Козни строил двойнику.

И тогда в классе появлялся великан по имени Бадьян.

«Владислав к Магистру «на ковёр «будем проводить поведения разбор»».

Первый раз при появлении, Владислав плечами пожимал, ничего не понимал. Когда магистр на проступок указал, Владислав конечно возражал он в это время вообще в другом месте пребывал:

–Я книгу заклинаний изучал и то что говорили, я не совершал.

Когда Эммануила Владислав за шкирку взял, тот все равно все отрицал.

И за вранье он даже «братцу» навалял».

А потом, начали шептать:

–Как Владислав? Опять? Не может быть такого, он здесь сидел, над травами краснел.

Третий раз всем стало ясно, наговаривают напрасно.

Владислав с ребятами дружил, Эммануил напротив, заносчив был.

Мальчишки знали их различия, привычки, их обоих изучили, и Магистра просветили.

Секрет был очень прост, «Как у гоблина нарост».

Владислав крест-накрест все шнурует, а Эммануил шнурует строчкою прямой.

Когда Эммануил вновь подлости творил на эту часть костюма, внимание свидетель обратил.

Перед Владиславом извинились. На Эммануила ополчились. Был наказан сорванец, и пришёл его проделкам, окончательный конец.

Понял он, что глупо поступил и в опалу угодил. И он в саду всё больше время проводил.

А Владислав обиду затаил, он за негодником тихонько проследил.

А Эммануил спокойно на песке сначала треугольник начертил, по углам его он что-то разложил, в центре круг он расчертил и что-то там под нос бубнил.

Явилось существо извне, серое лохматое на морду бородатое.

Эммануил о чем-то с-нечестью той говорил. А когда они куда-то ускакали пришёл на место ритуала, символы с песка он срисовал, клок волчий шерсти и свечу поднял.

«С нечистым, дружит наш Эммануил» подумал Владислав, обглоданную кость с земли подняв.

Может, кто его видал, может, кто ему сказал, но тот больше ритуал не совершал.

Так прошла ещё неделя. В учёбе и письме и каждый раз, изучая, привыкая к новизне.

В пятницу родителей Эммануила задержали важные дела.

Поэтому субботу, с раннего утра, семейная карета прибыла и в Хаттабово именье «братьев» отвезла.

Вот там Эммануилу он сказал: «про волчью шерсть, про свечку, кость и ритуал». И ещё ему сказал: «что если он вновь подлости начнёт творить, о нем он лично кому надо сообщит».

– Пригрел змеюку я, ты просто ябеда!

– Первым начал ты, кто мною в школе назывался, под именем моим дурью занимался?!

– Это вздор!

Подумал Владислав: «закончен разговор».

Эммануил, его в своих несчастьях обвинил, «и что из-за него, его не любят в школе, а кто-то даже против, и даже в сговоре.

– Конечно проще, всех обвинять, чем свои ошибки исправлять! – ответил наш герой -не надо на здоровую башку валить проблемы с башки своей больной!

Родители мои в тебе всё больше видят Эдуарда мне счастья этого не надо. Четыре года мне не было ни в чем отказа а теперь чуть что? сижу наказан!

А Владислав ему сказал:

«Себя ты сильно любишь, черт тебя побрал! На остальных ты просто наплевал!»

– Вот луноликий мне подарочек прислал!

Да что бы ты пропал!– Эммануил вдруг прокричал и к дому побежал.

Владислав его спокойно бы догнал, спортивной формы он не растерял, и от души всей «навалял» но делать этого не стал. Как-то он, от этой ругани устал. А что пропал, и так он знал.

Пролетели недели, холодные ветры налетели, стала ощущаться зимняя пора, и вновь взошла луна.

На этот раз наш Владислав немножко помудрее стал, зажёг три свечки и напротив зеркала он встал, вновь тряпицу с зеркала содрал:

«Начнем с начала ритуал, ага, жар птица, вот павлин» погладил он его, тот словно перья распушил, «крылатый конь, зебры, я уже касался и не в том месте оказался, пусть будет жеребец» и коснулся гривы. «Что там с «птице-львом», по местной фауне грифон, смесь орла и льва, коснусь-ка их обоих».

Только руку он убрал, как отраженье исказилось, заискрилось, в отражении стекла, видел только отражение себя.

«На том конце подозрительно темнои почему-то мутное стекло?». Проскочил он молнии, и громы, в этот раз он не упал и на ноги, не встал. В комнате обставленной богато, где сундуки стояли с златом, завис под потолком.

«Не может быть! Это утонувший дом!» Мысли посетили. Едва дыханье он сдержал руками воду загребал в подводный мир малец попал. И подсвечник с тройкой свечек на сундук с монетами упал.

За окном сквозь толщи всей воды пробивались лунные лучи, слабо освещая, палубы и мачты. «Боже мой это же не дом, а утонувший галеон». Дыханье он едва держал когда водоворот сквозь зеркало он увидал.

Он увидел сундуки, а возле них гора монет и красивенький стилет. Он схватил, что зацепил и кинулся в водоворот, что через зеркало течёт. Вынесло мальчишку в коридор, вместе с сильною волной.

– Закрывай проход скорее – услышал голос он отца.

С нескончаемым потоком он борясь до рамы зеркала добрался, приподнялся и коснулся символа слона, тут же перестала литься с зеркала вода.

Вместо галеона в отражении стекла появились очертание дворца. А тем временем вода, журча по ступеням, во двор стекла.

Под ногами рыба плещет, бьётся в судороге она, а вместе с ней лежат монеты россыпью блестя.

– Да, такого не видал, судя по всему, ты в море-океан попал.

Владислав стоит промокший, и вода течёт с него:

–Думал я, что это дом, оказался «галеон», и подсвечник и все свечки, все остались в трюме том.

– Смотреть на это нету сил!– и в зеркале исчез Эммануил. Не было его минуты две, выпрыгнул обратно налегке, сжимая кость в руке, и был он весь в песке.

Мимо что-то посвистело и куда-то улетело.

– Закрывай!-пацан кричал, и на раме символ жал.

Исчезло в зеркале свеченье, восстановилось отраженье.

– Что с тобой произошло?– все спросили у него.

– Всего-то на всего сказал, что я, сын магистра короля! а они набросились толпою на меня.

Я все там побросал, чтоб прыгнуть в чёртовый портал, кто мне мешал, тому накостылял – и костью угрожающе качал.

– И где её ты подобрал?

– Рядом с зеркалом большой скелет лежал.

Кветин Хаттаб палец вверх поднял и многозначительно сказал:

–В каком же королевстве побывал?

–Этого я не спросил- ответил в след Эммануил.

–Владислав ты тоже отличился, в море-океане очутился, чуть не утопился. Прежде посмотреть же надо, и лишь потом в портал входить, чтоб, куда не надо вам не угодить.

Владислав пожал плечами:

–Думал пыльное стекло.

–Эммануил, а тебя что припекло?

– Чем я хуже Владислава хочу гулять я сквозь порталы.

– Происшедшее всё странно, но явились вы с приданным;

Эммануил, тебя размеры кости не смутил? Ты, между прочим, кости великана прихватил.

Владислав, а этот кортик явно не простой, верх конечно золотой, видишь, руны тут видны это магии воды, ну и пахнешь дорогой, рыбой и морской водой.

Подниму сейчас я слуг, воды погреют и нальют.