– Почему бы вам не найти другого экстрасенса? – нахмурившись, поинтересовалась я, цеплялась за соломинку.

Хотелось поскорее избавиться от общества этого ненормального.

– Потому что я потратил уйму времени, но мне так и не попались сильные ведьмы. Признаюсь, ты первая, кто впечатлил меня. И не стоит кидать угрозы, будто проклянешь, мне это не грозит, – подмигнул он и, поднявшись, направился к двери. Обернулся и напомнил:

– Рита, у тебя три дня. Не разочаруй меня.

Когда этот тип покинул мой кабинет, ко мне забежала Аня. Она что-то щебетала, прыгала вокруг меня, а я ни слова не могла понять, потому что впервые в жизни действительно испугалась. Федоров прав. На таких, как он, нельзя наслать проклятие, ведь их души уже окутала тьма. Все бросить и сбежать в другой город? Глупо! Бабушка привыкла к этим местам, она не захочет уезжать, да и здоровье у нее уже не то. Обязательно что-нибудь придумаю! Надо найти способ обхитрить его! У меня осталось очень много вопросов к нему. За что он так хотел поступить с братом? Какой человек его брат? Если откажусь, смогу ли выдержать гнев Константина? Он мстительный, это я поняла, считав информацию с его ауры.

– Маргарита Эдуардовна, выпейте воды! На вас лица нет! Что случилось? – с беспокойством проговорила Новикова.

Я дрожащей рукой взяла стакан и сделала два глотка.

– Все хорошо. Просто устала, – натянуто улыбнулась, чтобы не пугать секретаря.

– Вам нужно уехать в отпуск и немного пожить для себя! Вы же днем в больнице психологом работаете, вечером здесь, и так без выходных. Вы, как загнанная лошадь. Только кобылка бы уже сдохла от усталости, а вы все еще пашете. Подумайте о себе. У вас же даже на личную жизнь нет времени, – вздохнула Анна.

Мне очень нравилась Новикова. Она на несколько лет была старше меня, но уже успела выйти замуж и родить троих детей. Никто не брал ее на работу из-за того, что с малышами сидеть на больничном некому. А работодатели обычно искали таких, которым ни отпуск, ни больничный не нужен. Одним словом рабов, готовых день и ночь работать. Когда я приняла Аню в свою фирму, Новикова светилась от счастья. Вот уже год она рядом со мной, выполняла свои обязанности добросовестно, помогала мне с рекламой, вела мою группу в интернете, отвечала на звонки и записывала клиентов. Она часто работала дома, что было для нее очень удобно.

– Ты права. Мне нужен отдых. Вот закончу с Иваном и сразу уеду, – пообещала вслух, стараясь не думать про Федорова и его угрозы.

Переоделась, натянув джинсы и футболку, подхватила сумку и вышла из своего офиса, который располагался в полуподвальном помещении жилого дома. Направилась на остановку, но шла, ничего не замечая вокруг. Как поступить? Деньги лишними точно не будут, но как быть с братом Константина? Вдруг испорчу чью-то невинную жизнь? А с другой стороны, если не соглашусь на сделку, моя жизнь превратится в ад, в этом я не сомневалась. Такие, как Федоров, отказ не любили.

Вошла в квартиру, сбросила босоножки. Дома как всегда вкусно пахло выпечкой. Невольно улыбнулась. Бабуля снова что-то приготовила. Вошла на кухню, устало прислонилась плечом к дверному косяку.

– Дитятко мое, руки помой и садись ужинать. Ты посмотри, как похудела! – всплеснула руками Ефросинья Борисовна. – Чего такая грустная? Али обидел кто? – насторожилась она.

– Все хорошо, просто устала, – ответила я, решив не волновать старушку.

Вот только забыла, что бабушка у меня ведьма, и ее не проведешь. Она подошла ко мне и приложила руки к моей голове. Через секунду отдернула ладони, с укором посмотрев на меня.

– Вижу, плохой человек приходил к тебе, с пути истинного сбить пытался. Не смей, милая, пользоваться черной магией иначе, быть беде. Дочь моя не послушалась, поплатилась жизнью, – тяжело дыша, проговорила Ефросинья Борисовна.

– Что? Мама же в автокатастрофе погибла, – удивилась я.

– Твой отец был болен, врачи сказали, что бессильны, мол, смириться надо, ведь лекарство от рака еще не изобрели. Вот только моя дочь любила Эдуарда до беспамятства. Он не знал, что она магию практиковала. Лидия обратилась к темной магии, ритуал провела, чтобы часть своего здоровья ему даровать. У всего есть цена. Твоему отцу стало гораздо лучше, болезнь перестала прогрессировать. Лидия и Эдуард наслаждались своей любовью еще ровно три года, а потом случилась авария, которая унесла их жизни, – рассказала бабуля, смахнув с морщинистой щеки слезу.

– Бабуль, – обняла ее крепко.

В ее руках чувствовала защиту и тепло. Ее платье пропахло выпечкой и ванилью. С детства любила этот аромат.

– Это был несчастный случай. Каждый день на дорогах погибают сотни невинных людей. В машину родителей врезался пьяный водитель на иномарке, тут нет ничего колдовского. Просто человек был безответственный, погубил и свою жизнь, и родителей.

– Будь он проклят, – выругалась бабуля. – Так что не смей к тьме обращаться. Неизвестно, как все обернуться может. Мое сердце этого не выдержит, если и тебя потеряю, – призналась она, а у меня ком встал поперек горла.

– Не потеряешь, – пообещала я.

– Садись, будем ужинать, а то от тебя скоро одни кости останутся. И в отпуск тебе пора, хватит работать. Посмотри на себя! Тебе уже двадцать пять, а ты еще не замужем! – покачала она головой, поставив передо мной тарелку с картофельным пюре и мясным рагу, а еще булочки с маком.

– Дела улажу и поеду отдыхать, – пообещала я.

– Вот и умница, – обрадовалась Ефросинья Борисовна. – А то взвалила на себя неподъемную ношу и тащишь. Больно смотреть.

– Ну, никто же не виноват, что наш дом сгорел, и мы с тобой остались без крыши. Вспомни, как мы несколько лет жили то у одних соседей, то у других. Спасибо администрация выплатила нам небольшую компенсацию. Дом, конечно, построить нам бы в любом случае не хватило, зато ипотеку одобрили. Теперь у нас с тобой эта двухкомнатная квартира. Вот только чтобы она стала окончательно нашей, надо еще два года платить. У банков же такие проценты, что легче душу дьяволу продать, чем долг отдать. Ну, ничего. Я в больнице работаю, плюс начали клиенты появляться в моей фирме. Потихоньку расплатимся, – пробубнила я с набитым ртом.

– Если бы пенсии не были такие копеечные… А то всю жизнь проработала врачом, а теперь еле хватает на продукты и лекарства. Что за жизнь? – вздохнула Ефросинья Борисовна, натирая тарелки вафельным полотенцем.

– Ничего, мы со всем справимся. Мы ведь сильные, а такие никогда не сдаются. Чуть не забыла! Ты была сегодня у врача?

– Была, – небрежно махнула рукой бабуля, а потом налила себе стакан воды.

– И? – пытливо посмотрела на нее.

– Что и? Лекарства от старости еще не изобрели, – хмыкнула она.

– Дай заключение врача, – потребовала я, строго посмотрев на нее.

Бабуля знала, что я не отстану, поэтому нехотя протянула мне бумаги. Я пробежалась взглядом по кривому почерку доктора.

– Значит, нужна операция на сердце, чтобы продлить жизнь, – задумчиво проговорила я.

– Даже не думай! Это вмешательство стоит дорого, а гарантии нет. Могу не выдержать и умереть на операционном столе. Вот сколько Бог отвел, столько и проживу, – заявила Ефросинья Борисовна, сложив руки на груди.

– Сколько времени тебе прогнозируют врачи без операции? – спросила, затаив дыхание.

– Сказали, что полгода примерно, а потом сердце откажет, – прошептала она и отвела взгляд в сторону. – Но ты должна быть сильной!

Я зажала рот рукой и всхлипнула, меня душили рыдания. Это на работе я была могущественной ведьмой, а дома… Хрупкой девушкой, на плечи которой навалилось слишком много бед.

– Ну-ну, милая! Не стоит так расстраиваться. Бессмертных нет. Нам в любом случае придется когда-нибудь расстаться. Мне, конечно же, будет спокойней, если ты найдешь свою любовь, чтобы, уходя, знать, что ты осталась не одна, – ласково сказала она, прижав меня к себе.

– Мы же ведьмы, у нас же есть сила, которой нет у других, почему мы не можем болезни лечить и смерть останавливать? – всхлипывая носом, промолвила я.